Секретарша-девственница - Уильямс Кэтти - Страница 21

Слишком поздно притворяться скромницей, моя дорогая. – Бруно шутливо потрогал сосок пальцем, и тот немедленно отвердел.

– Это несправедливо, – попыталась протестовать Кэти.

– Расскажи, чем были плохи те бедняги.

– Они вовсе не бедняги. Нэйл стал студентом, и история окончилась, потому что мы виделись, только когда он приезжал домой.

– Зато как страстно, наверное, вы обнимались при встречах!

– Мы разговаривали.

Да, это были бесконечные разговоры – о его новой захватывающей университетской жизни, о занятиях, о кружках, об интересных людях, встреченных им там. Вскоре Кэти из девушки Нэйла превратилась в его поверенную – грустную особу из родного города, никогда не излучавшую веселья, которым брызжет любой студент университета.

Что еще добавить?

– Наши отношения просто увяли сами по себе, а потом… потом я встретила Пола.

– И вы с ним тоже много разговаривали… – Почему-то ее слова звучали музыкой для ушей Бруно.

Он наклонился и взял губами сосок девушки.

– Ты слушаешь?

– Я думаю о тебе. – Он с наслаждением припал к другому соску. Что творит с ним эта женщина?

Он словно превратился в подростка! Ее тело нежно как бархат и таких удивительных форм!

– Я встретила Пола после переезда в Лондон… Дыхание девушки участилось. – Бруно, я не могу сконцентрироваться…

– Дорогая, ты и не должна концентрироваться ни на ком другом рядом со мной.

На этот раз они занимались любовью медленно, чувственно, и Кэти желала, чтобы это продолжалось бесконечно. Бруно повернул ее, и она оказалась наверху. Его радовала та легкость, с которой Кэти, вначале направляемая им, перехватила инициативу. Бруно без труда мог обхватить ее тонкую талию одной ладонью, стройность девушки сочеталась с необыкновенной гибкостью и грацией. Она двигалась, словно танцовщица. Наконец, обессиленная и размякшая, Кэти упала на него, и Бруно гладил ее волосы, шею, спину.

– Мне действительно пора возвращаться к себе, сонно пробормотала она. – Ты должен был предупредить меня, что занятие любовью требует такого расхода энергии.

– Ты еще ничего по-настоящему не видела, моя дорогая, – рассмеялся Бруно. – И уходить пока рано. Я слушал рассказ о номере втором, когда ты отвлекла меня.

– Я отвлекла тебя? – Перекатившись в постели ближе к Бруно, Кэти отчаянным усилием воли запретила себе желать невозможного, например оставаться здесь сколь угодно долго, заснуть в объятиях этого мужчины, проснуться рядом с ним утром и… и…

С тоской она сознавала, что воображение может сыграть с ней роковую шутку и что вещи, которые она хотела бы разделить с Бруно, выходят далеко за рамки случайной ночи, простираясь на коварную территорию под названием «связь».

– Пол был недоволен, что я уделяю ему мало времени, – продолжила Кэти свой рассказ. – Я работала няней, постоянно проживающей в доме, со строгим графиком свободных часов… – Она помолчала. – Видишь ли, я вовсе не считаю случившееся ошибкой…

– Ты, кажется, отклоняешься от темы.

– Но я хочу, чтобы ты знал… то, что произошло между нами… – Спустив ноги с кровати, Кэти встала. Первым делом нужно было отойти от Бруно как можно дальше. И поскорее одеться. Отвернувшись, она принялась натягивать свои вещи, чувствуя его взгляд. – Мы оба…

– Просто поддались вожделению. Я знаю. Ты уже говорила это. И смотри на меня, когда я разговариваю с тобой!

Кэти обернулась. Теперь, надежно спрятавшись под одеждой, она могла это сделать.

– Я не собираюсь снова оказаться в твоей постели, Бруно. Веришь ты этому или нет, но я не из тех девушек, которые…

– Которые попали в мою коллекцию.

– Зная, как меня влечет к тебе, вероятно, ты считаешь меня легкой добычей…

– Кэти, не думай, что я гоняюсь за женщинами ради самого процесса охоты.

Хотя, если поразмыслить, не так ли оно и есть?

Или было в прошлом? Никогда не увлекаясь по-настоящему, Бруно получал от связи с женщиной временное удовольствие и исчезал, не оставив следа.

– Конечно, ради этого. – Кэти поняла, что попала в точку. – И не пытайся отрицать очевидное. Ты не признаешь никаких обязательств. Все, что тебе нужно, – нескончаемая череда развлечений, но мне это не подходит.

Взгляд темных глаз сделался зловещим, но Кэти знала, что, если главное окажется невысказанным, Бруно позволит себе продолжать игру с ней, пока ему не надоест. Да, ее влечет к нему, и, положа руку на сердце, она подвернулась очень даже кстати.

Они здесь вместе, под одной крышей. Изабел покинула сцену, и для страдающего от переизбытка сексуальной энергии Бруно не было ничего легче, чем воспользоваться молоденькой наивной провинциальной девушкой, продемонстрировавшей свою слабость.

– А что это значит для тебя? – Бруно вдруг ощутил резкую отчужденность Кэти, вскочив, он быстро натянул трусы-боксерки и встал спиной к двери, надежно преградив девушке выход.

– Ты закрыл собой дверь, а мне нужно уйти, тревожно запротестовала она.

– Крайне смешно пускаться в бегство сейчас, отрезал Бруно. – Мы занимались любовью, и почему вдруг этому не суждено никогда больше случиться? Мы хотим друг друга, и в этом нет ничего ужасного. В чем ты видишь плохое?

– Ты ставишь меня в затруднительное положение.

– Я пытаюсь помочь тебе взглянуть на вещи здраво. – Бруно хотелось хорошенько встряхнуть Кэти, чтобы заставить ее понять непреложную истину. Они – взрослые люди, которым удивительно хорошо вместе. Неизвестно откуда взявшееся ослиное упрямство вдруг завладело Кэти, и, насколько Бруно успел узнать девушку, она уперлась не на шутку.

– Ты пытаешься заставить меня посмотреть на вещи твоими глазами!

– Звучит почти правдоподобно, если забыть, что последние три часа мы провели в объятиях друг Друга!

– Бруно, я не хочу служить тебе развлечением на период вынужденного пребывания здесь, маленькой утехой в провинциальной тоскливой жизни, тем, кого можно отбросить в сторону по возвращении в Лондон, где тебя ждут игрушки поинтереснее, покрасивее, поярче!

– Разве я хоть раз употребил выражение «отбросить в сторону»?

– Нет! – Не в силах сдержать эмоции, Кэти вдруг заплакала. – Но история твоей жизни говорит сама за себя! – Она прерывисто дышала, глядя в пол, изо всех сил стараясь сдерживать слезы. Это оказалось очень тяжело, но вскоре девушке удалось справиться с собой и заговорить спокойным, ровным голосом:

– Ты не можешь стоять на пороге вечно. Мне пора возвращаться к себе, и мы уже все сказали друг другу.

– Ты живешь в каменном веке, – резко произнес Бруно. – Ожидание принца на белом коне, любовь, брак… так не бывает, Кэти.

Она пожала плечами, и Бруно чуть не закричал, что ненавидит эту несносную привычку.

– Я не осуждаю выбранный тобой образ жизни, Бруно. Можешь продолжать свой путь, отмеченный победами над всей женской половиной рода человеческого, меня это совершенно не волнует, но я не собираюсь разменивать себя ради минутного удовольствия.

Бруно медленно отступил в сторону, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, словно мрачный Люцифер.

– Наша жизнь зависит от сделанного нами выбора, Кэти, запомни это. Ты можешь считать себя сколь угодно добродетельной и по-ханжески отречься от удовольствий в своем фанатичном порыве, направленном на поиск достойного мужчины, который наденет тебе кольцо на палец. Но смотри, не растрать всю жизнь в долгой тщетной погоне за призраком!

– Завтра я буду работать с тобой? – тихо спросила она.

– Может быть, после обеда, – хмуро ответил он. Утром я уеду.

– Уедешь? Куда? Если ты назовешь мне время…

– Я не в состоянии указать тебе время заранее! взорвался Бруно.

Он буквально упал в кресло у окна. Каждый натянутый мускул выдавал бессильную ярость, на лице застыло разочарование. Кэти не верилось, что совсем недавно его карие глаза светились нежностью.

Кэти покинула комнату с горьким чувством: она победила в битве, но проиграла войну.

На следующий день ей стало еще хуже – Бруно нигде не было.