Встреча с судьбой - Коул Кресли - Страница 58

От злости Мари к пилоту не осталось и следа.

– С тех пор как я вернулась в образе воскресшей подруги Бауэна, – продолжала Гекса, – он питал меня страданиями, приправленными чувством вины. Восхитительно. Я могла убить тебя в любой момент. Но ты не применяла против меня свою магию, так что я не могла высосать ее из тебя. И знаешь, прорицательница, я очень хочу завладеть твоей уникальной силой.

Гекса? Бауэн изо всех сил старался понять, что происходит.

«Она способна принимать любое обличье», – говорила Марикета. Гекса раскрыла, что он и впрямь находился под действием чар, но задолго до того, как встретил Марикету.

Марикета направила в его сторону руку со странным зеркалом на ладони перчатки. Медальон на его шее начал внезапно отрываться от его груди, причиняя боль. Как будто пророс корнями в кожу и теперь эту кожу сдирали. В прошлом если Бауэн собирался его снять, то по какой-то причине непременно забывал это сделать. Но теперь знал, почему так происходит. И еще Марикета не чувствовала у него другого заклятия, потому что оно стало частью его самого, как рак.

Медальон оторвался и перелетел к ней через комнату. Мари поймала его и расплавила в огне своей зеркальной ладони, превратив в свинцовый шарик.

Когда она бросила этот шарик, на землю, с глаз Бауэна словно сошла густая пелена. Теперь, глядя на образ Марии, он ничего не чувствовал, кроме ярости.

Столько времени его терзала тоска. Он ходил по земле, как живой труп, не замечая ничего кругом, томясь от боли и страданий. И все это из-за каприза избалованной принцессы.

Мария была виновата в том, что в его жизнь вошла эта колдунья, Мария была виновата и в том, что колдунья отыскала Марикету. Мария вбила клин между ним и его настоящей суженой. И теперь Марикета не выносила даже его вида.

– Тщеславная ведьма, ты видела тела своих родителей? Моя ручная работа прекрасна.

Что случилось с ее родителями?

– От меня тебе не пиршествовать, Гекса. Я чувствую только ненависть.

– Невелика потеря. Я достаточно напиталась от этого оборотня и теперь сильна, как никогда. Ты уверена, что хочешь биться со мной? Когда я заберу твою силу, то снова стану богиней.

– Когда я заберу твою, то стану колдуньей, – возразила Марикета уверенно и храбро.

– Ты не представляешь, детка, с чем играешь. Но сегодня я преподам тебе последний урок.

Гекса наконец начала сбрасывать с себя чужую личину, как змея старую кожу. Окна взорвались осколками стекол, и внутрь с завыванием ворвался ветер, поднимая шторы и раскидывая по полу мебель. Сорванные со стен картины летали, как диски.

Ее истинный облик был ужасен. Белки ее глаз почернели, а зрачки зажглись желтым огнем. Восковая кожа приобрела землистый оттенок. Ростом под два с половиной метра, она отрастила когти длиною с палец.

Рядом с ней Марикета казалась такой маленькой и хрупкой, с летающими от ветра волосами, но старалась держаться прямо.

Гекса подняла руки, у Марикеты расширились глаза. Раскрыв ладони, она метнула стол наперерез лучу Гексы, пока он не успел ее поразить. Древесина рассыпалась в пыль.

Последовали две другие вспышки света. От одного пучка света Мари увильнула, вытянувшись на носочках и выгнув спину. Но второй ее достал и, крутя, ударил о стену.

Инстинкт подсказывал Бауэну, что он должен защитить свое, но он не мог вмешаться.

От следующего луча Марикета пошатнулась. Она делалась медлительнее и слабее. Наконец нырнула за стену, напротив того места, где стоял обездвиженный Бауэн. Сползла на пол в углу, нервно сглотнув, выглянула из-за края стены и тут же крепко зажмурилась от внезапного взрыва у самого лица. Откинув назад голову, уставилась в потолок. Он почти слышал, как она шепотом ругалась:

– Черт, черт, черт.

«Беги!» Он хотел, чтобы Марикета спасалась. Но вместо того чтобы побежать, она сконцентрировала в ладонях магию. Потом, словно примеряясь, высунулась из-за угла… и направила луч в колдунью.

Гексу отшвырнуло на другой конец комнаты.

Подняв брови, Марикета бросила взгляд на свои ладони в перчатках.

Колдунья завизжала от боли и ярости. Вокруг нее закружился вихрь дыма, становясь, все гуще и гуще, пока и вовсе не скрыл ее из глаз. Марикета встала и пересекла комнату, чтобы посмотреть на нее поближе. Ее глаза лихорадочно блестели. Казалось, что сейчас она последует за своим врагом в дымное марево.

«Не ходи туда! Не ходи…»

Наконец Бауэну удалось прорычать ей предупреждение. У границы вихря Марикета оглянулась на него. Но вряд ли увидела. Из дыма выползла жуткая рука и сомкнулась вокруг ее головы. На лоб Марикеты опустились железными прутьями клетки длинные когти. Чтобы его успокоить, Марикета приложила к алым губам указательный палец. Потом улыбнулась и исчезла в круговороте.

Он боролся с невидимыми путами изо всех сил. Руки свободны. Нужно было последовать за ней туда, внутрь. От дыма он задыхался. Внутри вдруг вспыхнул ослепительный свет.

И из вихря вылетела Гекса. За ней – Марикета, не касаясь ногами земли. Такой он ее еще никогда не видел. Убийца, готовящийся к аннигиляции.

Поднятыми вверх зеркальными ладонями Марикета бомбардировала Гексу лучами. Бауэн видел, как напряглась шея колдуньи, слышал, как затрещали кости ее черепа. С диким криком она метала в Марикету яростные снопы света, но они не приносили ведьме вреда.

– Давай еще, Гекса, – усмехнулась Марикета. – Я что-то ничего не чувствую.

«Оторви ей голову! Ну же!»

Словно услышав его смятенные мысли, Гекса переключила внимание на Бауэна и, подняв голову, направила световой пучок в его сторону.

Его словно ударили в грудь тараном так, что захрустели кости.

Глава 52

Воспользовавшись секундным замешательством Мари, Гекса ухватилась за ее лучи и, потянув, дернула Мари на себя, как привязанный за резинку мячик, потом отшвырнула прочь, послав в полет.

Мари рухнула на спину с такой сокрушительной силой, что из ее рта брызнула кровь. Распростертая на спине, все же попыталась атаковать. Но Гекса сумела связать ее исходящую магию.

– Оставайся внизу, детка, – сказала Гекса, поднимаясь во весь свой гигантский рост, чтобы нанести Мари завершающий удар. – Твой отец и столько не продержался. А, замораживая твою мать, я и вовсе зевала.

Возвышаясь над ней, Гекса концентрировала магию в глазах, руках, во рту. Концентрировала… концентрировала. Намереваясь использовать все, что имела, чтобы покончить с этим и обратить Мари в прах.

Королева Фальшивых лиц все еще была сильна. Близился смертельный удар.

Закашлявшись кровью, Мари повернула голову, чтобы увидеть Бауэна в последний раз…

Одна нога у него была сломана, и из джинсов торчала кость. Из груди шла кровь, расплывалась пятном на рубашке и стекала на пол, где уже образовалась лужа. Но он продолжал рваться к ней.

В этот миг Мари вдруг поняла, почему люди сражались даже тогда, когда не надеялись на победу. Потому что если чего-то хочешь всем сердцем, то не можешь за это не сражаться.

Мари будет драться.

Зеркало, из которого она вошла сюда, лежало на полу между ней и Бауэном. Она встретилась с ним глазами и украдкой открыла одну ладонь, направив на зеркало. Придвинув его к себе, она, возможно, изменит угол. Стиснув зубы, он рванулся к зеркалу и подтолкнул к ней по деревянному полу, чтобы у нее хватило силы подтянуть его ближе.

Гекса прищурилась и с диким криком выпустила свою силу. В последнюю секунду Мари успела поставить зеркало вертикально, спрятавшись за ним, как воин за щитом от огня дракона.

Луч отразился и поразил Гексу ее же собственной сокрушительной силой.

«Как горячо… держись… борись!»

Вопли Гексы пронзили ночь, повторяясь многократным эхом. Крутясь вокруг Мари, энергия луча вонзилась в пол, как отбойный молоток. Вверх взмыл фонтан из деревянных осколков и щепок, впиваясь в потолок.

Нужно только продержаться чуть дольше, чем может она.