Сердцеед - Ховард Линда - Страница 29

Глава 8

Мишель мерила шагами спальню, словно возбужденная кошка, ее шелковистые волосы, были растрепаны.

- Мне не хочется идти, - вырвалось у нее. – Почему ты сначала не спросил меня, прежде чем обещать Адди, что мы придем вместе?

- Потому что ты бы придумывала одно оправдание за другим, отказываясь идти, точно так же, как делаешь это сейчас. Джон наблюдал за ее возбужденным хождением по комнате, блеском глаз. Это было нехарактерно для обычно плавной неторопливой грации Мишель. Прошел почти месяц с тех пор, как Мишель переехала к нему на ранчо, и за это время она не покидала границ его собственности, разве что навестить собственный дом. Джон дал ей ключи от «Мерседеса», но Мишель ни разу не воспользовалась ими. Она не делала покупки, хотя он удостоверился, что у нее были деньги. Каждую неделю он получал приглашение на субботнее барбекю, но Мишель всегда находила предлог для отказа. Поначалу Джон размышлял, не было ли ее поведение продиктовано стыдом, оттого, что сейчас она принадлежала мужчине не отвечающим ее материальным запросам и низким положением в обществе, но вскоре отбросил эти мысли. Сейчас он знал Мишель гораздо лучше. Ночью она прижималась к нему слишком нетерпеливо, с жадностью, и вряд ли для нее имело значение то, что они из разных слоев общества. Джон понял, что во многом неправильно судил о Мишель. Она никогда не презирала и не отвергала физический труд. Просто всю свою жизнь она была ограждена от этого. Она хотела работать. Черт побери, она настаивала на этом! Ему приходилось постоянно быть начеку, чтобы удержать ее от попыток сделать что-то по хозяйству. Да, он стал еще хуже чем отец Мишель, он готов был на все что угодно, лишь бы сделать ее счастливой. Возможно, она стеснялась местного общества, потому что жила сейчас у Джона. Здесь провинция, где нравы и этика остаются довольно строгими. Их договоренность вряд ли удивила и шокировала кого-нибудь в Майами, или любом другом большом городе, но они не были в большом городе. Джон был слишком самоуверен и высокомерен, чтобы волноваться о сплетнях, он думал о Мишель, как о своей женщине, и был собственником на срок их договоренности. Мишель принадлежала ему. И каждый раз когда она лежала под ним, в его постели, в его объятиях, когда он погружался в ее шелковистое тепло, он доказывал ей это. Неважно, по какой причине Мишель скрывалась на ранчо, пора прекратить это. Если она пытается таким образом скрыть их отношения, он положит этому конец. Она должна привыкнуть к мысли, что теперь принадлежит ему. Джон чувствовал, что она все еще скрывает какую-то часть себя от него, тщательно сохраняя определенное расстояние между ними, и это приводило его в ярость. Это не было на физиологическом уровне. Конечно, нет. Мишель была жидким огнем в его руках. Расстояние было психологическим: временами она выглядела тихой и задумчивой, и на все вопросы о том, что с ней такое, отвечала что-то невразумительное. Джон собирался покончить с этим независимо от причины, покончить со всем, что отделяло Мишель от него, он хотел ее целиком. И душу, и тело. Он хотел слышать ее смех, заставлять ее выходить из себя, как раньше, слышать надменность и раздражительность в ее голосе. Все это были частички характера Мишель, но сейчас она спрятала их от него. Черт побери, она ходила на цыпочках вокруг него, потому что думала, что должна ему?

Мишель, наконец, перестала мерить шагами комнату и уселась на кровать, с вызовом посмотрев на Джона и упрямо сжимая губы.

- Я не хочу идти.

- Я думал, тебе нравится Адди, - пожал плечами Джон.

- Нравится.

- Тогда почему ты не хочешь идти на ее вечеринку? Ты даже не виделась с ней с тех пор как вернулась.

- Да, но у меня недавно умер отец, и я была не в настроении для общения. Тем более на ранчо было столько работы…

- Но не теперь. Сейчас у тебя уже нет этого оправдания.

- Мишель впилась в него взглядом.

- Я считала тебя хвастуном, когда мне было восемнадцать, и с тех пор не произошло ничего, что позволило бы изменить мое мнение!

Джон не смог сдержать усмешку, появившуюся на лице, когда он стягивал джинсы. Сейчас Мишель напоминала норовистую лошадь. Подойдя к постели, он сел рядом с ней и погладил Мишель по спине.

- Расслабься, - примирительно сказал он. – Ты знакома со всеми, кто будет на вечеринке. Там ничего не изменилось, никакого официоза, все по-семейному. Раньше ты любила проводить время с соседями по ранчо. Они не изменились.

Мишель позволила ему уговорить себя. Он решил бы что она сумасшедшая, признайся Мишель, что единственная причина отказов – то, что она не чувствует себя в безопасности за пределами ранчо. Джон захочет знать почему, и что она ответит? Что было два телефонных звонка, и звонивший молчал в трубку? Такие вещи случаются время от времени со всеми, когда кто-то набирает неправильный номер. Но Мишель не могла избавиться от чувства, что за границей владений Рафферти ее ждет что-то ужасное. Она вздохнула, уткнувшись лицом в шею Джона. Она слишком остро реагировала на все, ведь она чувствовала себя в безопасности раньше, пока жила на своем ранчо совершенно одна. Просто это было еще одним небольшим эмоциональным наследством от ее брака.

Мишель сдалась.

- Хорошо, я пойду. Во сколько начало?

- Около двух.

Джон медленно поцеловал ее, почувствовав, что Мишель по-прежнему мысленно далека от него. Это его расстроило. Джон не мог понять, что скрывает Мишель, но точно знал: что-то беспокоит ее.

Мишель выскользнула из его объятий и укоризненно покачала головой.

- Ты оставил мне время только на подготовку, не так ли?

- Мы можем принять вместе душ, - предложил Джон, снимая носки – последний предмет одежды, оставшийся на нем. Джон потянулся, и мускулы его сильного тела напряглись, Мишель не могла отвести от него восхищенного взгляда.

- Я не прочь опоздать, если ты согласишься.

Мишель сглотнула.

- Спасибо, но иди первый.

Ей не по душе была эта вечеринка. Даже если отбросить беспокоившие ее телефонные звонки, Мишель мучили и другие вещи. Она не знала, что будет с ее ранчо и сколько оно продержится на плаву, и конечно, вдобавок нервничала от неопределенности своего положения в доме Джона. С другой стороны, вряд ли с ней может произойти что-то плохое на вечеринке. Мишель всегда нравилась Адди Лейфилд и ее муж Стив. У них была приятная компания, в которую входили люди разных возрастов, от Фрэнка и Уит Кэмпбел, поколения семидесятых, до их детей, внуков и других родственников. Все дружно болтали, готовили барбекю, пили пиво, дети и взрослые купались, и так продолжалось приблизительно до десяти вечера.

Джон ждал, пока она принимала душ и одевалась. Мишель убрала влажные волосы назад, скрутив их в узел, так было удобно и не жарко, и нанесла минимум косметики. Из одежды она выбрала белую футболку из хлопка большого размера, поэтому ей пришлось связать ее края в узел на бедрах, и просторные брюки из хлопка. Сандалии с двумя ремешками завершили ее туалет. На ком-то еще тот же самый ансамбль, возможно, выглядел бы скромно, но на Мишель это смотрелось шикарным. Джон подумал, что она могла бы одеть даже холщовый мешок, и он бы тоже выглядел как дизайнерская одежда.

- Не забудь купальник, - сказал Джон, вспомнив, что Мишель много времени проводила в бассейне. Она любила воду.

Мишель отвела взгляд, притворившись, что ищет что-то в сумочке.

- Сегодня вечером я не хочу плавать.

- Почему нет?

- Просто нет настроения.

Ее голос вдруг стал плоским и невыразительным, этот тон Джон успел возненавидеть. Мишель начинала говорить так всякий раз, когда он пытался узнать, что, черт возьми, делает ее настолько тихой и отдаленной. Он пристально посмотрел на нее, грозно сдвинув брови. Он не помнил Мишель не любившую плавать. Отец Мишель построил бассейн в первый же год их переезда, и она целые дни проводила в нем. После того как Мишель вышла замуж, бассейн пустовал. Сейчас бассейн на ранчо Кэботов требовал ремонта, прежде чем его снова можно наполнить водой. Но она живет здесь почти месяц, и за это время Джон ни разу не видел ее у бассейна. Он выглянул с балкона, посмотрев на угол бассейна, синего и блестящего под заходящим солнцем. У Джона не было много времени для плавания, но еще восемь лет назад он построил рядом с домом роскошный бассейн, окруженный зеленью. Для нее. Черт побери, все здесь было построено словно специально для нее: большой дом, удобства, бассейн и даже проклятый «Мерседес». Он построил все это для Мишель, не признаваясь до сих пор в этом даже самому себе, потому что не мог позволить себе мечтать...