Полночная Радуга (ЛП) - Ховард Линда - Страница 23

Джейн покраснела.

– Нет. Извините. – Она поспешно отвернулась и начала выбираться на берег. Джейн уселась точно в том месте, где сидел Грант. Отсюда были видны оба берега ручья, и в то же время здесь было где укрыться, если бы возникла такая нужда. Он, наверное, выбрал это место, как лучшую точку для наблюдения, даже не задумываясь об этом, просто автоматически перебрав все варианты и выбрав самый подходящий из них. Может он и уволился, но все его навыки остались при нем.

Движение, вспышка бронзы, которую Джейн уловила краем глаза, подсказало ей, что Грант вошел в ручей. Она чуть отвела свой пристальный взгляд, чтобы вообще его не видеть, но одно знание того, что он сейчас он обнажен, как до этого была она, заставило ее сердце биться сильнее. Джейн сглотнула, облизала губы, принуждая себя сконцентрироваться на окружающих джунглях, но желание посмотреть на запретное не проходило.

Она услышала плеск воды и представила Гранта, стоящего подобно дикарю, обнаженного, полностью в своей стихии.

Джейн закрыла глаза, но картина не хотела исчезать. Не в силах контролировать свои чувства, Джейн медленно открыла глаза и повернула голову так, чтобы видеть его. Она повернулась лишь чуть-чуть, на несколько миллиметров, пока не смогла видеть его краешком глаза, но этого было не достаточно. Взглядов украдкой ей было мало. Она хотела изучить каждый его дюйм, впитать взглядом все его мощное тело. Полностью повернувшись в его сторону, она устремила на него взгляд и застыла. Он был красив, настолько красив, что она забыла о том что нужно дышать. Возможно, он не был красивым в общепринятом смысле, но в Салливане была какая-то необузданная сила и изящество хищника, он был красив опасной красотой охотника. Все его тело было покрыто бронзовым загаром глубокого, ровного коричневого цвета.

В отличие от Джейн он не стал отворачиваться на случай, если она будет смотреть - он полностью игнорировал скромность. Он мылся, а Джейн могла смотреть или не смотреть – как ей угодно.

Кожа Гранта была гладкой и блестящей от воды, капельки, застрявшие в волосах на груди, блестели подобно алмазам. Волосы на его теле были темными, а на голове, благодаря солнцу приобрели русый цвет. Они покрывали его грудь, тонкой полосой спускаясь вниз на его плоский мускулистый живот и расширяясь снова у соединения ног. Его ноги были крепкими, как стволы деревьев, длинными, перевитыми мускулами, при каждом движении они перекатывались под его кожей. Он напоминал ожившую картину старых мастеров живописи. Грант полностью намылился, затем присел на корточки в воде, чтобы ополоснуться так же, как это делала она, набирая воду в ладони. Ополоснувшись полностью, он повернулся и посмотрел на нее, наверное, чтобы проверить, что она делает, и встретился с ее пристальным взглядом. Джейн не могла отвести глаза, не могла притвориться, что не уставилась на него с почти болезненным любопытством. Он стоял в потоке, не двигаясь, смотря на нее, как и она на него, позволяя в деталях рассмотреть его тело. Под ее ищущим пристальным взглядом его тело начало пробуждаться, твердеть, стремительно возбуждаясь.

– Джейн, – сказал он мягко, но, тем не менее, она услышала его. Она была настолько настроена на него, столь болезненно чувствительна к каждому его движению и звуку, что услышала бы его, даже если бы он шептал. – Ты хочешь спуститься сюда?

Да. О, боже, да, она хотела этого так, как не хотела ничего и никогда. Но она все еще немного боялась собственных чувств и поэтому сдержалась. Это было той ее частью, которую она не знала, и она не была уверена, что сможет управлять ею.

– Я не могу, – ответила она так же мягко. – Еще нет.

– Тогда отвернись, сладенькая, пока у тебя еще есть выбор.

Она дрожала, почти неспособная сделать необходимое движение, но наконец справилась с собой и отвернулась, чтобы не смотреть, как он выбирается из воды.

Меньше чем через минуту Грант бесшумно появился возле нее и забрал автомат у нее из рук. Он также захватил оба их рюкзака. Как и раньше, он никак не прокомментировал произошедшее только что.

– Отойдем от воды и разобьем лагерь. Скоро стемнеет.

Ночь. Долгие часы в темной палатке, рядом с ним. Джейн последовала за ним, и когда он остановился, помогла проделать ту же работу, которую они делали предыдущей ночью, устанавливая палатку и маскируя ее. Она не протестовала против холодных походных пайков, но ела, не ощущая вкуса. Вскоре она заползла в палатку и сняла ботинки, ожидая, когда он последует за ней.

Когда он тоже заполз в палатку, некоторое время они неподвижно лежали рядом, наблюдая, как постепенно меркнет слабый свет. Затем все поглотила тьма.

Напряжение пульсировало, сковывая мускулы. Темнота давила на нее, как невидимый монстр, вытягивающий воздух из ее легких. Сегодня ночью у нее на языке не вертелось никаких навязчивых вопросов, Джейн чувствовала себя странно робкой, а ведь уже она годами не позволяла себе быть в чем-то робкой. Джейн больше не узнавала себя.

– Ты боишься меня? – спросил он, при этом его голос звучал нежно.

Одного звука его голоса оказалось достаточно, чтобы она немного расслабилась.

– Нет, – прошептала Джейн.

– Тогда иди сюда и позволь мне отогнать от тебя тьму.

Она почувствовала, как Грант взял ее за руку, притягивая к себе, и оказалась в объятии рук, настолько сильных, что ничто не могло угрожать ей, пока они обнимали ее. Салливан устроил девушку у себя под боком, уложив ее голову в выемку своего плеча. Легким, как прикосновение крыльев бабочки, поцелуем, он коснулся ее макушки.

– Спокойной ночи, сладенькая, – прошептал он.

– Спокойной ночи, – ответила она.

Когда он заснул, Джейн еще долго лежала в его объятиях с открытыми глазами, хотя и не могла ничего видеть. Сердце билось в груди медленными, сильными толчками, а внутри рождалось смутное беспокойство. Ей не давал заснуть не страх, а непривычное чувство, которое переворачивало все в ней. Она точно знала, что с ней не так. Впервые за много лет с ней было все в порядке. Она научилась жить, никому полностью не доверяя. Не имело значения, что она научилась наслаждаться собой и своей свободой: в ней всегда жило чувство смутного недоверия, которое не позволяло ей дать мужчине быть слишком близко. Джейн никогда еще так сильно не влекло к мужчине, чтобы пренебречь опасениями – до этого случая. До Гранта. Это влечение неожиданно переросло во что-то более сильное. Правда ошеломляла, но все же она была вынуждена признать: она влюблена в Гранта. Джейн не ждала ничего подобного, не ожидала этого, несмотря на то, что в течение двух дней чувствовала, как это растет в ней. Он был суровым, любил командовать, имел тяжелый характер, и его чувство юмора было весьма слаборазвито, но он с нежностью смывал с нее змеиную кровь, всю ночь держал ее за руку и выбирал дорогу так, чтобы сделать их путь как можно легче для нее. Он хотел ее, но не взял, потому что она не была готова. Она боялась темноты, поэтому он просто держал ее в своих объятиях. Любить его было одновременно и самой легкой, и самой трудной вещью из тех, которые она когда-либо делала.