Парижское Танго - Холландер Ксавьера - Страница 31

С самого первого прикосновения я знала, что она ждала меня. Она не отпрянула от меня и не произнесла ни единого звука. Вместо этого она начала медленно вращать бедрами, понемногу наращивая темп, пока мы не стали двигаться в одном ритме. Вместе мы так хорошо работали, что вскоре забились в диких судорогах обоюдного оргазма.

Норберт тем временем наблюдал все происходящее с пульсирующим стоячим членом, и при виде нашего оргазма начал одной рукой стимулировать свои яички, а второй дергать вверх-вниз член.

Он был у него хорошо подвешен, и в какой-то момент напомнил мне большую змею, выползающую из корзины. Слепой фаллический глаз глядел прямо на меня, и по мере того как Норберт двигал руку вверх и вниз, вены на его члене резко напряглись, а головка потемнела и стала почти черной.

Норберт убыстрял движения, его член увеличивался в размерах и становился все более твердым. Когда я заметила, что глаза Норберта стекленеют, я стала умолять замедлить движения и попробовать сдержаться. Но было слишком поздно. Я наклонилась над ним, и в мое лицо брызнул фонтан жемчужной белой жидкости, а я открыла рот, чтобы поймать горячую струю на лету. Он, должно быть, специально приберегал ее для этого момента, потому что поток никак не мог остановиться!

Норберт совершенно выдохся после упражнения, в котором принимали участие все пять его пальцев, и тихо откинулся на спину почти без сознания. Я вернулась к блондинке, зарыла свою голову меж ее соблазнительно раскинутых ног, тихонечко и нежно подула на ее половые губки и начала языком обрабатывать клитор. Она застонала от наслаждения, и хотя я была полностью занята ею и совсем забыла о существовании любителя подглядывать, я могла слышать, как он, словно эхо, вторил ее стонам. Я вытянула руки, чтобы поласкать ее груди и сжала пальцами ее твердые соски, а язык продолжал, лихорадочно лизать клитор.

Когда я почувствовала, что она вот-вот кончит, а ее клитор напрягся и разбух у меня во рту, я перестала дразнить его и взглянула на нее с садистским торжеством.

— О, пожалуйста, пожалуйста, — взмолилась она по-французски, — еще чуть-чуть… пожалуйста.

Тогда я влезла на нее сверху и просунула свои ноги меж ее раскинутых ног, мои груди касались ее грудей, наши отвердевшие соски упирались друг в друга. Я закинула назад ее голову, осыпала поцелуями ее плечи и легонько покусывала мочки ушей. Одну руку я подсунула под ее плечо, а вторую — под ее кругленькую попку так, чтобы ее коротко подстриженные волосики на лобке терлись о мои. Сейчас я была вне себя от страсти и буквально вдавливала поцелуи в ее лицо, ресницы, брови, нос, лоб, ее сладкие щечки, добралась до ее рта, влажного и трепещущего от возбуждения. Она начала стонать, а я раскачивалась вдоль ее тела, вверх и вниз, забираясь все выше и выше, а ее тело было теплым и скользким. Оххх! Мы вели себя, как два совокупляющихся зверька, издавая стоны и нечленораздельное мычание.

Норберт подошел к нам (все в порядке, он уже ожил) и у него опять появилась чудесная эрекция. И когда я встала на четвереньки перед блондинкой, а мой зад поднялся, Норберт оказался сзади меня. И пока я занималась ею, он стал пальцами исследовать мою вагину, нашел ее горячей и мокрой и начал тереть свой член о место, расположенное между двумя моими отверстиями.

Я наклонилась вперед, погрузив свое лицо в ее лоно, а старый джентльмен с энтузиазмом воскликнул:

— Браво!

Мы вовремя повернулись к нему, чтобы успеть увидеть, как он исходит спермой с улыбкой высшей степени удовлетворения на лице.

Всем нам было хорошо, по крайней мере так мне казалось. Боюсь, что горячее солнце разогрело меня и увело в страну Фантазию, потому что когда я открыла глаза, то поняла, что не сделала ни одного движения и что ничего не случилось. Моя щека все еще покоилась на бедре Норберта, его голова лежала у меня на коленях. Блондинка продолжала растирать себя, а пожилой джентльмен пожирал ее глазами.

Затем девушка посмотрела на часы, встала и пошла прочь — не трахнутая и не обсосанная, а пожилой джентльмен исчез несколько мгновений спустя, следуя за ней. Его мягкий член продолжал жалко болтаться у него между ног.

Хотя мы с Норбертом и остались одни, я подумала, что мы могли бы претворить в жизнь хотя бы одну часть моей фантазии. Поэтому мы нашли укромное местечко в тени и вдвоем очень приятно реализовали ее. Конечно, не так восхитительно, как мне привиделось (очень трудно переплюнуть хорошее воображение), но тем не менее это было прекрасное траханье. Конечно, я скучала по блондинке, коль скоро она была зачинщицей всей этой истории, однако она мысленно все время была с нами.

17. ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ПЛАСТИКОВЫЙ ЛЮБОВНИК ФРЕДЫ

После восхитительно проведенного на пляже дня я вернулась домой в Раматюэлль около пяти часов вечера. Лео и Марика встретили меня, буквально сгорая от возбуждения.

— Ксавьера! — закричали они, как только увидели меня.

— У нас получилось! — сказал Лео, улыбаясь, словно сказочный гном. Марика стояла прижавшись к нему и раскачиваясь на цыпочках.

— Подождите, подождите. Что у вас получилось?

— О, Ксавьера, Фреда наконец-то сделала это. У нее был оргазм!

— Фантастика. Что же произошло?

— Сегодня днем, после ленча, мы все были в очень хорошем настроении, — начал Лео, — и пошли наверх на полуденный отдых. За одной вещью последовала другая, и скоро мы целовались и обжимались, организовав троечку.

— Лео уже трахал ее не единожды, — вмешалась Марика, — и ей это нравилось, ты же знаешь, но, как всегда, ничего не происходило. Поэтому я принесла свой вибратор — тот, большой.

— Ох ты, это тот, длиной в десять дюймов? — Я не поклонница вибраторов, но я его видела, и он на самом деле был великаном.

— Да, все правильно, — продолжил Лео. Они так горели нетерпением рассказать эту историю, что буквально не давали говорить друг другу.

— Ну и вот, Фреда лежала на спине, и мы старались, как могли. Когда Марика передала мне вибратор, я вышел из нее, и прежде, чем она поняла, что я делаю…

— Он воткнул вибратор в нее, — победоносно прервала его Марика. — И она кончила! Ее бедра стали неистово колотиться, все ее тело сотрясалось, и она застонала в экстазе!

— Ох, Ксавьера, жаль, что ты ушла. Это было чудесно, к ее лицу прилила кровь, все тело раскраснелось. И она кричала, а мы смеялись, и она смеялась, а мы кричали… И это было так прекрасно.

— Я счастлива… бедная девочка дожидалась этого тридцать один год! Где она сейчас?

Мне сказали, что она спала — своим первым послеоргазменным сном! Поэтому я не стала тревожить ее, а просто надеялась, что это первый из множества предстоящих ей оргазмов, и удивлялась. Она наконец нашла себе подходящего любовника — пластиковый конус, который вибрировал и сотрясался от батареек стоимостью в один доллар, стимулируя эротическое возбуждение.

Надо получать от жизни удовольствие всегда и всюду, не так ли?

В тот вечер мы устроили праздничный обед для Фреды в уютном маленьком ресторанчике. Он был совершенно непрезентабелен снаружи, но очарователен внутри, в чем мы и убедились. Там был открытый камин, в котором дружелюбно потрескивали дрова, и много-много счастливых людей. Хотя в Сен-Тропезе, по правде говоря, много грубиянов и мошенников, к счастью, они теряются среди большого количества порядочных людей из всех социальных слоев общества — не только богатых и знаменитых — свободных от комплексов, любящих хорошую шутку и легкость в общении.

Мы начали свой праздничный обед с улиток в горячем масле с чесноком. Марика, Лео и Фреда заказали охлажденное белое вино, кажется, Пулиньи-Монтраше, и выговорили название великолепно. А непьющая Ксавьера поддержала тест яблочным сидром.

В качестве главного блюда я заказала отлично приготовленное мясо, обжаренное на углях и тушеное в беарнском соусе, а на гарнир были поданы кончики спаржи в масле. Фреда заказала цыплячьи грудки в белом вине и сметане с ароматной пикантной травкой. Лео и Марика, как всегда, разделили на двоих блюдо нежной телячьей печенки, которую обильно полили коньяком с нашего стола. Поскольку у всех была довольно-таки плотная еда, мы заказали легкий салат с помидорами. Для мясных блюд взяли бутылку красного бордосского вина, тогда как я осталась верной своему сидру.