Зима королей - Холланд Сесилия - Страница 22

— Иногда… — начал рыбак. Он раскочегарил очаг. Горящий торф сумрачно засветился, — нарочные перебираются через реку, даже в рыбачьих лодках. Отовсюду приходят.

— Надвигается война, — сказал Сирбхолл.

— Да? А разве бывает, что где-нибудь нет войны? — рыбак снова сделал этот жест — поднял перед собой ладони.

— Он бы никогда не был королем. Что в его крови от О'Нила из Девяти Заложников? Ничего. Кланы хотят своего собственного, они хотят из О'Нила, а не пришлого принца из Дэл Кэйс в Верховные короли.

Мюртах взял кувшинчик и передал его рыбаку, который сделал большой глоток.

— Он сейчас какое-то время уже король. Сделал уже что-то хорошее, сделал что-то плохое — чего король желает больше или меньше?

Рыбак пожал плечами.

— Разве твой клан выберет другого человека и провозгласит его вождем, пока ты жив? Верховным Королем Ирландии является глава клана О'Нил из Тары. Нет. Этот…

Мюртах медленно оттаивал, его охватывала дремота, на какое-то мгновение он закрыл глаза. Он услышал, как Сирбхолл сказал:

— Дайте ему отдохнуть — мы проделали весь этот путь верхом за двое суток…

И он вздохнул, опустился вниз и даже не почувствовал, как его голова коснулась пола.

Когда они проснулись утром, дождь уже прекратился, хотя небо еще было полностью затянуто свинцово-серыми тучами. Они съели завтрак, который предложил им рыбак — сушеную рыбу и хлеб, и поскакали вдоль реки в направлении на север. Эгон беспрестанно говорил о переправе реки, которую он запомнил в самых мельчайших деталях.

Мюртах чувствовал, как крепнет его воля. Он не желал думать о том, что может произойти в Кинкоре. Вполне достаточно было добраться туда. Но постепенно его мозг собрал все доводы, все старые аргументы, и потому он хотел защиты короля так сильно, что у него от этого болела голова.

Под утро наконец они увидели Кинкору через долину, обвеваемую ветрами, дующими из-под туч. Буруны пенились у берега залива за усадьбой. Мюртах взглянул за реку, выглядывая главу клана мак Махон: он делал это все утро.

Но сейчас он увидел их. Они подстегивали усталых лошадей по направлению к броду. Мюртах придержал лошадь, чтобы иметь возможность наблюдать.

— Он должен быть здесь? — спросил Сирбхолл. — Король? Мюртах кивнул.

Гнедая кобыла дернула головой, желая идти дальше. После той ночи в сарае она была возбуждена и в отличном состоянии. Она била копытом о землю. Мак Махон и его люди были на середине брода. Мюртах развернул кобылу и пустил ее наметом прямо в сторону частокола. Кобыла легко понеслась.

Сирбхолл и Эгон поспешили за ним, Мюртах ухватился за конскую гриву и уселся поудобнее. Они сзади могли подумать, что он сошел с ума.

Ворота частокола впереди были открыты. Он направил кобылу к ним, не снижая скорости, и увидел, как часовые засуетились на стенах. Кобыла собралась и без колебаний перепрыгнула через ров перед самыми воротами. Сирбхолл и Эгон сменили направление, чтобы пересечь его по мосту, и копыта их лошадей застучали по дереву. Мюртах стрелой промчался на своей кобыле через ворота и резко осадил прямо перед усадьбой короля Брайана. Сирбхолл и Эгон едва не врезались в него. Ворота захлопнулись.

— Кто идет? — закричал часовой. — Кто гонится за вами? Передняя дверь усадьбы распахнулась. Начинался дождь, и все обитатели дома короля Ирландии находились внутри и пировали. Два воина с топорами вышли и присоединились к этому крику. Мюртах ухмыльнулся.

— Я предводитель О'Каллинэна, — крикнул он. — А за мной гонятся предводитель мак Махон и несколько его людей.

Два воина переглянулись. Один пошел обратно в усадьбу, второй подошел, чтобы взять у Мюртаха поводья.

— Да, — сказал он, — я помню тебя по Таре — тот арфист. Проходи внутрь, холодно.

— Ха, — сказал Сирбхолл, — сообщи мне что-нибудь полезное.

Мюртах перекинул ногу через холку лошади и соскользнул вниз.

— Со мной мой брат и мой сын, — сказал он. Он подождал Эгона и вместе с ним пошел в усадьбу.

Старый король сидел на троне так же, как в Таре, согнувшись, его борода свисала на грудь.

— Привет, Мюртах, — сказал он, — что привело тебя так поспешно в мою усадьбу?

Все люди Дэл Кэйса сидели на скамьях, устремив глаза на Мюртаха, и он смерил их ряды снизу доверху, прежде чем сказать:

— Вождь мак Махона, сэр.

Старый король взглянул на сторону:

— Место для вождя О'Каллинэна. Ты не присядешь, Мюртах?

Вошел Сирбхолл, и король приветствовал его.

— Если вы сядете, судари, и поедите, то я… подумаю об этом.

Мюртах, удовлетворенный, пошел туда, где ему было предложено место, и сел. Он усадил Эгона слева от себя и Сирбхолла справа. Эгон сел, положив руки на колени, и Мюртах сказал:

— Ты должен вознести свою благодарность в таком месте. Тут уместна короткая молитва. — Он перекрестил свою пищу и отрезал ломоть от цельной туши.

Эгон склонил на мгновение голову, повернул ее с одной стороны в другую, чтобы видеть, не смеется ли кто-нибудь, осенил знамением свое блюдо и приступил к еде. Мюртах ухмыльнулся. Сирбхолл уже успел почти съесть небольшую куропатку. Люди на лавках подталкивали друг друга и улыбались, глядя на Эгона и Мюртаха.

— У нас тут есть священник, чтобы дать благословение, — сказал кто-то.

— А, — сказал Мюртах, — значит, ты не был в Кэтчэйре. Король наклонился вперед — он не ел.

— Фелим, он тебе наговорит такого, что после этого у тебя голова будет звенеть несколько часов, если ты будешь отрывать его во время еды. Угомонись.

К королю подошел слуга, и король поговорил с ним обстоятельно. Слуга вышел через переднюю дверь.

Мюртах ухмыльнулся. Теперь вождь мак Махона, ожидая снаружи, промокнет до костей под возобновившимся дождем. Они должны были выбиваться из сил, чтобы не отстать от Мюртаха прошлой ночью из-за страха потерять его во время шторма, и их ночь на пустынной стороне реки должна была быть… забавной.

Слуга вернулся назад, поймал взгляд короля и кивнул. Король отослал его взмахом руки. Его седая голова повернулась в сторону Мюртаха, который немного выпрямился.

— Дело может подождать? — спросил король. — То, что привело тебя сюда, Мюртах?

— Лучше высказаться открыто. Я мог бы высказать это сейчас, если тебе будет приятно.

— Этого я не знаю, пока не услышу. Говори.

— Энгус О'Лочэйн, который был сыном Иолэйна, воспитанный главой клана О'Нила из Ольстера при Мелсечлэйне пришел ко мне в мое убежище не так давно и сказал, что он явился от тебя, чтобы услышать, что я имел в виду, когда играл на арфе в Кэтхэйре.

— Я никогда не посылал его.

— Я знаю. Это сделали, может быть, Дермот мак Махон, Кормак мак Догерти и Кир мак Эода, твой кузен. Затем всего несколько дней назад Дермот, Кормак и Кир и еще несколько, все молодые, явились в глен и говорили легкомысленно с моей женой, и вынудили меня подумать, что они намерены снова начать междоусобицу.

Король нахмурился.

— Они уехали деликатно?

— Мой брат и я помогли им в этом. Сражения не было. Король встал.

— Я хочу, чтобы все, кроме Мюртаха, покинули это помещение.

Все встали. Сирбхолл сказал:

— Позволь мне остаться.

— Нет. И возьми мальчика. — Взгляд короля скользнул по Эгону.

— Отец…

— Иди со своим дядей. Шевелись побыстрее, здесь нет опасности. — Он взглянул на короля. — Мы здесь все друзья.

К Сирбхоллу подошел слуга, чтобы проводить его. Король уловил взгляд слуги и сказал:

— Доставь ко мне предводителя мак Махона — и больше никого.

— Нет, — сказал Сирбхолл.

Мюртах посмотрел на него и легонько покачал головой. Он не ожидал этого, но когда подумал — его мозг работал быстро, — то решил, что это может быть к лучшему.

Помещение опустело, и Мюртах обошел стол, чтобы встать перед ним.

— Он красивый мальчик, твой сын, — сказал король. Мюртах очистил место на столе и присел на него.

— Да, он похож на моего отца.

— И на твоего брата тоже. Кто была твоя мать?