Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Зима королей - Холланд Сесилия - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

— Я помню его, — сказал Финнлэйт, — этого раненого датчанина, Хэлфдэн было его имя.

— О, да! — сказала Од, — тот, у которого было такое сильное кровотечение, что он испачкал мои одеяла.

— Это были одеяла моей матери, это было до того, как ты и я поженились.

— Теперь это мои одеяла, и на них до сих пор заметны пятна крови.

— Мы храним здесь одеяла подолгу, — сказал Мюртах Сирбхоллу. — Нил, принеси мне мою арфу. Датчанин научил меня также датскому языку.

— Я не знал, что ты говоришь на нем.

— Не очень хорошо. А ты?

— О, совсем чуть-чуть.

Мюртах играл на арфе, пока Финнлэйт рассказывал историю Ойсина. Дождь в тот день шел непрестанно и весь последующий тоже, и все они рассказывали истории. Мюртах закончил куклу и теперь работал над вазой, которую обещал сделать для Од. Время от времени он рассказывал какую-нибудь сказку или отрывок из саги Кухулэйн.

Большинство историй рассказывал Финнлэйт. Никогда Мюртах не слышал, чтобы он говорил так много. Наклонившись вперед, протянув руки к огню, он выкладывал все истории, которые когда-либо слышал в своем собственном детстве, — о злых духах, эльфах и феях, об Ос Сайд и Туха да Дэнээн, о том, как Нера нашла диадему Дагды, как Энгус вытаскивал живых лягушек из своих ушей, он заставлял Мюртаха играть Кэтл-Роуд Кулэй, так что он, Финнлэйт, тоже мог рассказывать эту историю. Дети как завороженные смотрели на него, раскрыв рты, зримо видя то, что он рассказывал и хотел, чтобы они видели. Наконец, на третий день, он откинулся и сказал:

— Это все.

— Лучше всего ты рассказал историю о Сайд, — сказал Нил, — ты, должно быть, знаешь все истории, какие когда-либо кто-нибудь слышал.

— Я уже старый, — сказал Финнлэйт, — или, скажем даже, я очень стар, а старые люди знают куда больше историй, чем такие подростки, как Мюртах.

— Отец не подросток, — сказал Нил.

— О, может быть, по возрасту и нет, но он самый маленький мужчина, какого я когда-либо видел в наших семьях.

— Господи, — сказал Мюртах, — тебя послушать, так можно подумать, что я ниже этой скамейки.

— Ты слишком долго просидел на чердаке, — сказал Сирбхолл, — где не с кем было поговорить… Что это?

Мюртах встал:

— Кто-то стучит в ворота — я думал, что это ветер. — Он снял со стены свой лук. Сирбхолл вскочил, и они вместе вышли наружу.

— Возможно, это кто-то с нижней части долины, — сказал Мюртах. Часть клана имела там заграждение.

Флэнн и Мохон уже подошли к воротам, они крикнули:

— Тут несколько странников, они хотят войти, один из них оллум.

Сирбхолл засмеялся. Мюртах махнул рукой и крикнул:

— Пусть заходят.

Он спрятал свой лук под плащ, чтобы дождь не намочил его.

Трое мужчин на мокрых лошадях въехали в ворота. Флэнн и Мохон повели лошадей к сараю, а эти трое пошли по грязи к Мюртаху. Сирбхолл направился открыть дверь. Мюртах сказал:

— Добро пожаловать, заходите, и вы уже не чужаки. Чтоб я пропал, если это не Энгус О'Лочэйн.

— Ах, — сказал Энгус, — я надеялся поймать тебя вне дома, чтобы ты принял меня, как чужака, и укрыл на некоторое время.

Они обменялись рукопожатиями и вошли внутрь. Прежде чем закрыть дверь, Мюртах взглянул на небо:

— В тучах появились разрывы. Может быть дождь скоро прекратится.

— Или будет лить последующую неделю, или две, — сказал Энгус. — Найти тебя — это все равно, что поймать черную лошадь ночью в закрытом сарае.

Оллум высвобождался из необъятного плаща, с которого на всех брызгала грязная вода. Од достала для него сухую тунику и еще одну для Энгуса. Третий мужчина, слуга, ушел со стражами дома, которые пили и переговаривались в дальнем углу помещения.

— Ты искал меня? — сказал Мюртах. — Мы были друзьями, когда были детьми, и, мне кажется, я видел тебя на сборище у короля в Кэтхэйре. Но я никак не думал, что ты будешь меня так упорно искать. Или за этим стоит корона?

— О, и это тоже.

— Не начинай разговоры, пока человек не отогреется, — сказала Од, — вернее, оба. Садись сюда, Энгус.

— Ага, — сказал Энгус и взял аскуибх, который она дала ему. — Разумная женщина — это благодеяние для каждого мужчины.

— Ты знаешь Од. Она дочь Доннэчи. А разные пострелята и эльфы на полу — включая эту странного вида борзую между ними — принадлежат мне. И Финнлэйта ты тоже знаешь — отца моей матери. И Сирбхолла тоже знаешь, без сомнения.

— Убийца Датчан. Вблизи ты выглядишь моложе, я думал, ты немного постарше.

Сирбхолл и Энгус обменялись рукопожатиями.

— Иногда я хотел бы быть старше, — сказал Сирбхолл.

— Не стоит, будь, каким ты есть.

— Сирбхолл, Убийца Датчан? — сказал оллум. — Я слушал песни про тебя.

— Не пой их, — сказал Сирбхолл, — это приносит несчастье, или оллум так меня ненавидит?

Оллум улыбнулся — у него был длинный, тонкий рот, и улыбка растягивала его углы и делала рот еще тоньше.

— Это хорошие песни. Меня зовут Пэйдриг, я из Коннэута — я обучался с О'Хэртигэном.

— Да? — сказал Мюртах. — Я бы не думал, что он хороший наставник, настолько он ранимый.

Пэйдриг кивнул:

— Это верно.

Од дала ему чашку горячего питья, и он подлил себе еще.

— Но слушать его было наслаждение — ангелы никогда не играли так хорошо. Очень ранимый, да. Он играл как бы своими мыслями, словно они, его мысли, обладали руками. Вы никогда не слышали его?

— Нет. Но я разговаривал с людьми, которые слышали его.

— Это необычный способ, чтобы судить о человеке. Мюртах пожал плечами.

— Возможно. И это самая плохая манера обсуждать чьего-то учителя, это равно тому, что складывать песни о еще живущем человеке. Я никогда не слышал О'Флэйна, и я не оллум, но я могу сыграть изрядный кусок в его стиле. — Он повернулся к Энгусу: — Теперь будь внимателен — вилка опускается в котелок. Кто послал тебя ко мне?

Энгус снова улыбнулся:

— Верховный король.

— Да? А я думал, Мелсечлэйн.

— Нет. Верховный король хочет знать, что ты имел в виду той игрой на арфе в Кэтхэйре.

— Я имел в виду именно то, что я сказал. Почему он думает, что я на что-то намекал?

Энгус посмотрел на всех остальных. Мюртах наклонился вперед.

— Они могут слышать. То, что я делаю, может затруднить или облегчить их жизнь, поэтому они должны знать это.

— Он думает, что ты имел в виду, чтобы всех их подвесить на крючьях, словно мясные туши — своего рода вергельд!.

Мюртах рассмеялся:

— Нет. Там был… — он протянул ладонь и задумчиво пошевелил ею, — привкус того, что человек вроде меня мог бы воткнуть горячие иглы во многих великих и пристойных людей. Но они могли бы припомнить, кто вложил эти иглы в мои руки. Что я должен был бы делать с вергельдом? Я имел в виду покончить с этим, и я сделал это. Покончил с междоусобицей. Мне нравятся добрые вердикты. Это во мне сказывается сказочник.

Он взглянул на Финнлэйта и сказал Энгусу:

— Присаживайся.

Энгус обошел вокруг стола и сел. Его взгляд остановился на оллуме. Мюртах немного подвинул скамью и опустился на нее.

— Ты понимаешь, — сказал Энгус, — почему он послал меня. Мой клан единственный из всех, кроме ольстерцев, конечно, который не был тогда вовлечен. И мы провели ту зиму вместе в доме Мары. Я рад услышать, что ты имеешь в виду.

— Я сказал то, что имел в виду.

— Так мы все и подумали, но кое-кто…

— Мелсечлэйн.

— Не он. Кое-кто сказал, что в этом была слишком глубокая затаенная злоба…

— Затаенная злоба. О, Господи, ужель они думают, что я должен смазывать их всех медом? Они убили моего отца, они вырезали весь мой клан, весь, кроме трех или четырех семей. Ты возвращайся назад и скажи им, что я ненавижу их всех, но с этим покончено.

— Пока, — сказал Сирбхолл.

— Для блага всех, — Мюртах пристально посмотрел на Сирбхолла. — Существуют люди, которые… которые, я сомневаюсь, что мой брат их понимает. Я не думаю, что он вообще понимает все это.

Сирбхолл вскочил. Финнлэйт поймал его за пояс и силком осадил. Дождь проник через соломенную крышу и омочил их головы, от порыва ветра хлопнула дверь, какое-то мгновение все молчали.