Бегство Квиллера - Холл Адам - Страница 5

3. Билеты

— Совершенно верно. Абсолютно.

Обернувшись, Флодерус схватился за ручку, когда машина обгоняла автобус. Он допросил меня, чтобы встреча наша состоялась на ходу, в условиях максимальной секретности, и я подхватил его на Карлтон-стрит. Прошлым вечером по телефону он, осторожничая, обронил лишь пару коротких фраз; сейчас он расслабился, но не намного.

— Я обратился к нему с этим предложением, ибо существуют некоторые проблемы, к которым официально мы не можем иметь отношение, поскольку мы правительственное учреждение. Так же, как, конечно, и Бюро. Но, ради Бога, что заставило вас…

— Бюро тоже не может заниматься ими?

— Ни в коем случае. Но что заставило вас уйти? — Я молча смотрел в окно. Флодерус поправил рукав пиджака, блеснув запонками. — Прошу прощения. Это не мое дело. Значит, вы приходите к нам?

— Я от этого далеко не в восторге. Короткий смешок.

— Дела далеко не так уж плохи, и вы это понимаете. Мы предоставляем достаточную свободу людям такого уровня, и вы, естественно, один из них. Кстати, я лично вел, среди прочих, Чиппинга и Шихана. И им не на что было жаловаться.

Такси притормозило, пропуская мимо эскадрон дворцовой кавалерии — их плюмажи развевались, ножны палашей звякали о стремена, кирасы сверкали под неярким солнцем. И я спросил его:

— Вы давно виделись с ним?

— С кем?

— С Пеппериджем.

— Месяц-другой тому назад. А что? — Стекла его очков в толстой роговой оправе блеснули, когда мы поворачивали на Пикадилли, и на мгновение от меня скрылось выражение его глаз.

— Он хотел поручить мне эту миссию. Флодерус задумчиво посмотрел на меня.

— Конечно, вы с ней справитесь. Хотя она несколько, — он склонил голову на плечо, — несколько экзотична. Но почему бы не обратиться прямо к нам и не воспользоваться тем, что мы можем предоставить в ваше распоряжение? Я лично буду заниматься вами.

— Весьма любезно с вашей стороны. — Флодерус был помощником шефа департамента и очень тщательно подбирал людей, с которыми ему предстояло работать. — Но ваши операции далеки от совершенства.

— Мы постараемся вас удовлетворить, — сухо ответил он.

— Потом это совсем другое поле деятельности. Мне нужно… — Я пожал плечами, — вы и сами знаете, что мне нужно.

— В один прекрасный день вас пристрелят.

— Я и сам не хотел бы умереть в постели. — Я помолчал несколько секунд. — Какие иностранные государства втянуты в это дело?

Сцепив длинные бледные пальцы, он уставился на них: мы ехали мимо парка, и тень листвы, освещенной ранним солнцем, падала ему на руки. Он внезапно вскинул голову.

— Итак, если вы решитесь, то действовать будете исключительно через Пеппериджа. Он…

— С вашей санкции?

— Полностью. Нам повезет, если мы заполучим вас с вашими способностями. Но мы должны держаться в стороне. Точнее, наш департамент. Ибо Соединенное Королевство не может позволить себе ввязаться в такие ситуации — или хотя бы дать основания предполагать, что оно имеет к ним отношение.

— С чего это вы стали такими чувствительными? — Я хотел выудить из него все, что он мне позволит. Пока он был моим единственным источником.

Убедившись, что перегородка между сиденьями поднята, он склонился ко мне.

— Дело не только в том, что тут замешаны наркотики и международная торговля оружием. Юго-Восточная Азия — это исключительно сложный регион в политическом плане, и то, что вам предстоит там сделать, Квиллер, должно привести к устранению — или хотя бы к нейтрализации — определенных элементов, угрожающих нарушить баланс сил в данном регионе, включая и потенциальный риск столкновения сил Запада и Советов в Таиланде. Мы…

— Вооруженного столкновения?

— В наши дни, — уклонился он от прямого ответа, — все возможно, особенно после катастрофической неудачи последнего международного симпозиума. И это уже не просто холодная война, а настоящие заморозки.

— Серьезная вещь. Откуда все это взялось?

— Мой департамент поддерживает отношения с этой иностранной державой через дипломатическую почту. Вам придется работать и на нее, но конечный успех вашей миссии пойдет на пользу Королевству и, конечно, нашим союзникам, Соединенным Штатам. Не буду уж упоминать о мире во всем мире. — Он откинулся на спинку сиденья.

— Похоже, это несколько иной вид операций, к которым я привык. Тут слишком много геополитики.

— Да, подтекст её в самом деле геополитический, но пусть он вас не волнует. На самом деле, это именно то, чем вы обычно и занимались — очень осторожное и тщательное проникновение в тайную сеть могущественной противной стороны. — Он снова поправил рукава. — Но почему бы вам еще раз не переговорить с Пеппериджем прежде, чем вы примете решение? Через десять минут мне надо быть в Клубе Путешественников, а вы можете отправляться своим путем. — Он повернулся к окну посмотреть, где мы находимся, и, опустив стеклянную перегородку, попросил водителя высадить его. Выходя из такси, он повернулся ко мне и тихо сказал:

— Как вы, надеюсь, понимаете, никакой встречи у нас с вами не было.

— Я уже взял для тебя билеты на самолет, — встретил меня Пепперидж. — “Сингапур Эйрлайнс” рейс 297, пересадка в Бомбее, первым классом. — Он выложил глянцевые листики билетов. — Все уплачено, и не мной. Отель в Сингапуре не самый шикарный, но выбран неслучайно. Он примыкает к одной из торговых улиц и по этой причине должен тебя устроить.

Мы сидели на скамейке в парке. Легкий ветерок рябил гладь озера; на фоне темных, отливавших металлом, облаков флаги над Сент-Джеймским дворцом отсюда казались пурпурными пятнышками.

— Как насчет прикрытия? — спросил я его. — Подходы, курьеры, связь? — Я понимал, что ставлю его в неловкое положение, но выхода у меня не было. Посылало меня с заданием не Бюро. Теперь я имел дело с остатками некогда талантливого оперативника, объяснявшего мне суть задания, к которому он сам не имел отношения. — Впрочем…

— Боюсь, — тихо сказал он, — что главным образом, старина, тебе придется рассчитывать лишь на самого себя.

— Конечно.

— И как ни крути, придется привыкать. — Он усмехнулся.

— Да.

В сейфе у меня лежала дюжина паспортов с визами, которые я могу пустить в ход, если окончательно решусь взяться за это дело.

— Я бы мог предложить тебе прикрытие, — Пепперидж вскинул на меня желтоватые глаза, — в виде импортно-экспортных операций, в которых ты будешь выступать как специалист по оружию. Подробности получишь на месте. — Он вытащил из конверта последний билет, бланк которого украшало изображение летящей утки, и протянул его мне. — Что же до подходов, не беспокойся, на тебя выйдут. Все данные вот здесь. — Сразу же при встрече он вручил мне продолговатый запечатанный конверт. — После того, как будет налажена связь, тебе придется самому подобрать несколько человек, если ты найдешь, кому можно довериться.

Он встал, и я заметил скованность его движений. Господи, да он совсем разваливается, сущий старик, хотя ему нет и сорока…

— Я ничего не могу обещать.

— Конечно, не можешь. Отправляйся, встреться с ними, послушай, что они тебе выложат. Если ситуация тебя не устроит, ты ничего не обязан делать — гарантий я им не давал. — Я уловил тоскливую нотку в его голосе. — Терять тебе нечего: за поездку заплачено из их кармана. Так что можешь радоваться.

В последний раз я встретился с ним через два дня, за чашкой кофе у “Уимпи” на Элгвар-роуд. Когда мы вышли, я предложил Пеппериджу подбросить его по дороге в аэропорт.

— Не стоит утруждаться, старина, я с удовольствием пройдусь, что пойдет мне только на пользу. — Он стоял, засунув руки в карманы, и полы плаща хлопали его по коленям; улицу насквозь продувало весенним ветром, который нес с собой запах дизельного топлива. — И знаешь, я… — Его узкогубый рот внезапно обрел жесткость — я позавчера в рот и капли не взял, и, пока мы с тобой работаем в паре, так будет и дальше. Я просто… — вытянув из кармана узкокостную руку, он сделал отметающий жест, — я просто хотел, чтобы ты об этом знал. Вот возьми лучше… — Он протянул мне визитку. — Я снял коттедж в Челтенхеме, недалеко от штаб-квартиры. Пивнушки вокруг, конечно, полны интересной публики, которой нужна информация, и, если я нащупаю, что может тебя заинтересовать, сразу же дам знать. Там же и номер моего телефона. Он принадлежит владельцу, так что записывай его не на мое имя, а только номер, ладно? Я поставлю автоответчик. Ты всегда сможешь оставить послание для меня, если я ушел куда-то в бар. — Он снова смущенно улыбнулся. — Тоник с ангостурой, так? Господи, ну и мрачная жизнь меня ждет, должен сказать.