Капитуляция - Клейпас Лиза - Страница 3

Лаура хихикнула сквозь слезы. – Как всегда.

- Ах, ну ты ведь простишь меня, - сказал Хейл и взбежал по ступенькам со своей привычной энергией. – Ты ждала меня? Черт, ты стоишь на улице в этом тонком платье! Сколько… - Он оборвался, взяв ее лицо своими затянутыми в перчатки руками и приподняв за подбородок. Слезы покатились из глаз Лауры, и она крепко стиснула его запястья. – Я рада, что ты здесь, Хейл, - выговорила она.

- Лаура, милая. – Взволнованный, Хейл прижал ее головой к своему шерстяному пальто. – О Боже, что произошло?

- Я не могу тебе сказать.

- О, ты можешь, и ты это сделаешь. Но не здесь. – Он взъерошил ей волосы, легкомысленно распустив ее шиньон. – Пойдем внутрь и поговорим.

Лаура покачала головой. – Люди… люди увидят…

- Мы обойдем вокруг дома и войдем через кухню. – Хейл стащил свое пальто и накинул его на ее узкие плечи. – Это как-то связано с Джейсоном, да?

Горло ее неприятно сжалось, и она кивнула. Не сказав больше ни слова, Хейл положил руку ей на талию и повел вниз по ступенькам, защищая от глаз кучеров и прохожих. К тому времени, как они достигли кухни, дверь которой выходила на задний двор, Лауру мучительно трясло. Тепло и свет кухни поглотили ее, но не прогнали ее оцепенения.

- Да ведь это же миссис Моран, - услышала она громкое восклицание экономки.

Хейл обворожительно улыбнулся старой женщине. Он вырос красивым и крепким мужчиной с зелеными глазами, густыми каштановыми волосами и такими же густыми усами. Его открытость очаровывала всех женщин. – Миссис Рамси, боюсь, у моей сестры приступ меланхолии, - сказал он. – Не могли бы вы как-то сообщить мистеру Морану – только осторожно – что она пошла спать?

- Конечно, мистер Прескотт.

Меланхолия, насмешливо подумала Лаура. Что ж, это сработает. Такую отговорку встречали с молчаливым пониманием. Из-за тугих корсетов и тяжелых волосяных турнюров, которые все надевали под платья, женщины часто чувствовали головокружение и падали в обмороки. В действительности, такие случаи считались доказательством женской утонченности.

- О, - добавил Хейл, ведя Лауру из кухни к лестнице, - и не могли бы вы принести два пунша в гостиную наверх, миссис Рамси?

- Да, мистер Прескотт.

Лаура вернула пальто Хейлу, и они стали подниматься в гостиную тремя пролетами выше, – Ты, наверно, даже не знаешь, что такое меланхолия, - сказала она, шмыгая носом.

Он рассмеялся. – Нет, и не имею никакого желания узнать.

Они добрались до гостиной. Это было личное местечко Лауры. Никто не смел входить сюда, даже Джейсон, пока она его не приглашала. Как и остальные комнаты в доме, она была удобной и элегантной, с персидским ковром с цветочным узором, бархатными шторами, плюшевыми креслами, крошечными столиками, накрытыми кружевными салфетками и заставленными безделушками, и мраморным камином. Лаура тщательно смешивала мебель разных стилей, обставляя дом, все, что касалось вкуса было оставлено на ее усмотрение. Так предпочитал Джейсон.

- А теперь, - сказала Хейл, присев на корточки перед камином, - расскажи мне все, а я пока разведу огонь.

Лаура подобрала отделанный парчой шлейф своего вечернего платья и села в ближайшее кресло. Она задумчиво скинула промокшие атласные туфельки с двухдюймовыми каблуками и крошечными алмазными пряжками. Джейсону нравилось, когда его жена одевалась в самую лучшую одежду. – Не знаю, о чем тебе рассказывать, - сказала она. – Джейсон разозлится, если узнает…

- Расскажи мне обо всем, - терпеливо повторил Хейл, оглянувшись на нее через плечо. – Вспомни, что я был лучшим другом Джейсона, до того как вы поженились.

- Да, я помню. – Лаура вспомнила все те праздники, что Джейсон провел с ее семьей. Хотя они с Хейлом учились в одном классе в Гарварде, Джейсон был на два года старше. Он никогда не пытался выглядеть не тем, кто он есть. Его отец был бакалейщиком, а мать – торговкой рыбой.

Было очень необычно для кого-то столь низкого происхождения как Джейсон забраться так высоко. Но Джейсон был умен, трудолюбив и безжалостно очарователен, когда пожелает. Что-то в его голосе, то, как он двигался, говорило о том, что он – мужчина, который точно знает, чего хочет – и то, чего он хотел, он получал. А когда он улыбался, он превращался в самого красивого мужчину на свете.

- Лаура, что не так? – спросил Хейл.

- Все. Все пошло не так с самого начала. – Она стянула перчатки и вытерла глаза, которые защипало от слез. – Джейсон понятия не имеет, насколько он подавляет. Я не знаю, как ему угодить, а когда я пытаюсь, у меня ничего не выходит. Я-я думаю, что со мной что-то не так. Когда бы мы ни пытались… быть близки, я делаю не то, что он от меня ожидает, и…

- Лаура, постой. – Хейл неловко откашлялся, скулы его покраснели. – Если ты имеешь в виду то, что происходит в спальне, думаю, тебе лучше обсудить это с женщиной.

Лаура подумала о своей чопорной матери и чересчур серьезных сестрах. – Кого ты предлагаешь? – спросила она.

Хейл застонал и сжал голову руками, уставившись на цветочный ковер. – Ладно, - сказал он приглушенно. – Рассказывай мне. Но имей в виду, что парням не нравится слышать о своих сестрах и… подобном.

Она покачала головой. – Мне нечего тебе рассказать. – После короткой паузы она выразительно добавила, - Нечего.

Удивленные зеленые глаза Хейла встретились с ее. – Ты пытаешься сказать мне… о Господи… что вы с Джейсоном никогда… никогда?

- Нет, - сказала Лаура, смутившись, но испытывая странное облегчение от того, что кому-то это рассказывает.

Хейл несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем смог снова говорить. – Почему нет? – наконец удалось выдавить ему.

Она сжала голову руками, точно так же как он минуту назад, пока слова вырывались быстрым потоком. – Джейсон несколько раз пытался подойти ко мне, но я-я так вывожу его из себя. В последний раз мы поссорились, и он обвинил меня в холодности, и-и, должно быть, так и есть, но я, просто ничего не могу с собой поделать! Я думала, что со временем мы могли бы прийти к некоторому взаимопониманию, но все становится хуже и хуже. Он днями сидит в своей конторе, обедает в клубе, а когда он дома, мы стараемся не оказаться в одной комнате! Между нами нет ни капли доверия или дружбы. Лучшее, чего мы смогли добиться, это вежливость, но сейчас даже это становится нам не под силу.

- Понятно, - сказал Хейл, голос его звучал странно. Он пригладил усы и покачал головой.

- А сегодня, - продолжила Лаура, - я была в библиотеке с Перри Уиттоном, и он поцеловал меня…

- Он что? – Хейл неодобрительно вытаращился на нее.

- Мы с Перри друзья и ничего больше.

- Все равно, Лаура, тебе не стоило позволять это.

- Все произошло слишком быстро, и я не успела ничего сказать или сделать! И, конечно же, в этот момент вошел Джейсон и все не так понял, и сказал, что мне, наверное, стыдно быть женой грязного мазурика… а я даже не знаю, что это значит.

- Так называют ирландца из крестьянской семьи, столь нищей, что даже женщинам приходится работать. – Хейл тяжело вздохнул. – Мазурик, мошенник, пройдоха. Нескольким парням в Гарварде было плевать на его ирландские корни, но многим было не все равно. Джейсона не любили и оскорбляли при каждой возможности. В конце концов, по происхождению он был не лучше их слуг. Ты ведь знаешь, какими они могут быть. – Он скривился. – Честно говоря, не могу винить Джейсона в том, что он расстроился, увидев тебя с Перри Уиттоном. Он – олицетворение того, кем Джейсону никогда не стать, джентльмена хорошей репутации, безупречного воспитания и из уважаемой семьи.

Лаура кивнула, начиная понимать. В бостонском обществе очень придирчиво присматривались к каждому ответвлению семейной родословной. Ко всем изменениям относились с подозрением, и, в конечном счете, все зависело от того, кем был ваш дед. Считалось очень вульгарным зарабатывать на жизнь или иметь чересчур много денег. Идеальный бостонец был вежлив, благороден и умен. Человек вроде Джейсона, мужчина амбициозный и решительный, добившийся всего сам, был настоящим потрясением для более утонченных бостонцев, таких как Уиттоны.