Камкурт. Хроники Тай-Шин - Коробейщиков Андрей - Страница 95

Мальцев, завороженный рассказом Харта, пожал плечами. Перед его внутренним взором одетые в белое обреченные люди встречали свою смерть на волне предельного эмоционального восторга. Восторга смертельной красоты. Ронин прочитал его мысли и улыбнулся.

— Да, это была бы достойная смерть. Не в панике, а в молчаливом преклонении перед могуществом природы и восхищении ее красотой. Но я должен разочаровать тебя — никто из этих людей не погиб. Так же как и я.

— Они спасли вас?

Скоков задумался на несколько секунд.

— Можно сказать и так.

— Но как же вы выжили?

Ронин развел руками.

— Не знаю. Это выше моего разума.

— А кто были эти люди?

Харт опять задумчиво посмотрел на бликующую на солнце воду.

— Это были «саньины», тайный японский религиозный орден. Они поклоняются Богу моря. Каким-то шестым чувством они узнают о приближении цунами и прибывают в это место за несколько часов до появления Волны. Если им удается, они сообщают об этом людям. А потом уходят на берег и встречают ее там.

— Но как они остаются в живых? Ведь это же невозможно. Насколько я знаю, цунами сметает все на своем пути?

Ронин загадочно улыбнулся.

— Никто этого не знает. Более того, в Японии эта культура неизвестна никому, поэтому в саньинов никто не верит. А если в них никто не верит, значит, у них уникальная возможность не соответствовать человеческим законам.

— Но ведь цунами это не человеческий закон. Это объективный закон природы.

— Что может знать об объективных законах природы человек, ум которого изначально настроен на создание крайне субъективного мира вокруг себя?

— То есть, вы хотите сказать, что ограничения человеческого ума мешают нам выжить во время цунами?

Харт удивленно посмотрел на собеседника.

— И это говорит человек, который разгромил офис «информационных киллеров», придя туда в теле Сновидения?

Мальцев смутился.

— Сновидения это одно. А цунами это совсем другое.

— Ты думаешь? — Скоков подмигнул Владу, — ладно, это долгая и философская беседа. Я на самом деле не знаю, как саньинам удается миновать разрушительную силу цунами, но они это делают. Старейшины Саньин говорят, что монахи обуздывают силу Волны и оказываются на ее гребне. Я думаю, что сила саньинов связана с использованием инфразвука, который появляется при возникновении цунами. Именно поэтому меня очень интересует культура Тай-Шин.

— А при чем здесь Тай-Шин? — изумленно спросил Мальцев.

— Видишь ли, саньины не просто спасли меня. Они сказали, что если я смог увидеть Волну и поразиться ее истинной красоте, значит, Бог моря призвал меня на берег, и значит я тоже саньин. Я очнулся спустя несколько дней в монастыре ордена. Потом, на протяжении года я изучал искусство саньин, пока меня не нашли сотрудники КГБ. Меня долгое время считали погибшим, а потом каким-то образом через своих осведомителей они вычислили район первого цунами, где я должен был получить посвящение в монахи, и вернули в СССР. А потом в стране начался сумбур и вместо расследования, меня назначили на очередной пост. Саньином я не стал, но и обычным человеком уже не был. А потом появились Харты…

Они встали и пошли вдоль реки.

— А причем здесь все-таки Тай-Шин? — повторил свой вопрос Мальцев.

— Насколько я знаю, тайшины используют техники, чем-то похожие на техники саньинов. Только в отличие от японских монахов, они используют не силу цунами, а силу молний.

Мальцев кивнул. Он помнил, как Адучи рассказывал ему об этом.

— Да, это верно. Молния в Тай-Шин считается особенным символом. Она как-то связана с древним славянским культом Перуна, Громовержца. И с волками это тоже как-то связано. Согласно мифам, волки были верными помощниками Перуна.

Ронин пожал плечами.

— Представляешь, какой электромагнитный потенциал скрыт в молнии? Я думаю, это будет похлеще цунами.

— Так вы поэтому искали Адучи? Хотели продолжить обучение?

— Мы же уже говорили об этом. Человеческое общество сходит с ума. Система агонизирует. Скоро, очень скоро все прекратиться. Ты же видишь, природные катаклизмы растут в геометрической прогрессии. Только люди стараются этого не замечать. Все утешают себя мыслями о том, что на их век порядка в мире хватит. Все погрязли в какой-то отупляющей истеричной суете, порожденной сбоями в Системе. Социум начал выплескивать на поверхность все самое мерзкое, что скрыто в человеке. А такое бывает только перед глобальными переменами.

Ронин пристально посмотрел на Мальцева, и печально добавил:

— Я — Харт. Я лучше других знаю, что это такое. Люди думают, что Последняя Битва будет напоминать эпизод из «Звездных Войн», когда сотни космических крейсеров зависнут на небосводе и закованный в черные доспехи Дарт Вейдер скрестит лазерный меч с одним из последних воинов Джедай. На самом деле Война уже давно идет, просто люди, увлеченные своими бытовыми проблемами, не видят ее вокруг и внутри себя. Эта Война выкашивает людей тысячами, сотнями тысяч, но люди, как муравьи, занятые своей работой, упорно пытаются не замечать происходящего.

Скоков вдруг остановился и тихо произнес, будто доверительно озвучивая свою детскую мечту:

— Теперь я знаю, чего я хочу. Хочу стать свободным. Я хочу научиться проходить сквозь разрушающую Волну, любуясь при этом ее роковой красотой.

Мальцев задумчиво разглядывал своего попутчика.

— Странно. А ведь Ковров когда-то тоже использовал аналогию с муравьями. Как думаете, это случайное совпадение?

— Не знаю. Только теперь это все уже не имеет значения. Коврова мы не нашли. А это была единственная зацепка за тайшинов.

— Как? А я? — Мальцев растерянно улыбнулся. Ронин шумно вздохнул.

— А мы с тобой — два недоученных беглеца. Нас вообще скоро найдут Харты. Я не могу бесконечно ускользать от них. Боюсь, они уже где-то поблизости.

Скоков осмотрелся по сторонам, не то любуясь окружающей природой, не то высматривая посторонних.

— Кстати, Влад, а почему мы приехали в Чемал?

Мальцев пожал плечами.

— Мы же ездим по всем местам, где я бывал с Ковровым. Здесь мы были несколько раз. Он очень любит заезжать в эту церквушку на острове, рядом со скитом.

Они уже заходили в церковь, построенную на небольшом островке посреди Катуни. Согласно истории, именно на этом островке проводил время в молитвах один из первых миссионеров на Алтае. Здесь же, прямо на одной из скал, был высечен облик Богородицы с Младенцем. Местные жители утверждали что это — естественное образование, отмечающее избранность этого места, и лишь немного подправленное руками человеческих мастеров. Церквушка была совсем крохотной, но ощущение силы угадывалось в ней даже для обычных туристов, не владеющих сверхчувственным восприятием, которым обладали два Харта, тоже посетившие ее под видом случайных проезжих.

— И куда дальше? — отстраненно спросил Ронин, кивая Мальцеву.

— Есть… еще одно место, — Влад мучительно вспоминал время своего обучения и все то, что было связано с его отношениями с Адучи, — правда я там не был, только слышал.

Ронин с тщательно скрываемой надеждой смотрел на него, понимая, что момент встречи с преследующими их Хартами — это всего лишь вопрос самого ближайшего времени.

— Он что-то рассказывал мне про какой-то поселок староверов. Там живут потомки тех людей, которые стекались сюда со всей Руси в поисках Беловодья. Так вот, якобы в этом поселке, остались еще несколько семей, последователей древней традиции.

— А как они связаны с Кланом Волка?

— Не знаю, — Мальцев пожал плечами, — но Максим говорил, что бывал там с тайшинами и не раз. Что-то мне подсказывает, что он опять мог уйти туда. Во всяком случае, мне больше нечего вспоминать. Этот поселок — единственная зацепка.

Скоков поморщился.

— А он не говорил тебе, где этот поселок находится?

Мальцев хмыкнул.

— Такие вещи в Тай-Шин не обсуждаются. Он не говорил, а я и не спрашивал. Знаю лишь, что где-то на Укокском плоскогорье.