Пираты-призраки - Ходжсон Уильям Хоуп - Страница 25

С появлением тумана события начали развиваться с удвоенной скоростью.

В последующие два-три дня произошло очень много всего.

Ночью того дня, когда капитан снял меня со штурвала, мы заступили на вечернюю вахту, и с десяти часов до полуночи я стоял впередсмотрящим. Медленно расхаживая вдоль поручней бака, я раздумывал об утреннем происшествии. Поначалу мои мысли обратились к Старику. Я клял его последними словами, но затем мне пришло в голову, что, если б я был на его месте и, выйдя на палубу, обнаружил, что корабль развернуло почти против ветра, а матрос за штурвалом уставился куда-то в море, пренебрегая своими обязанностями, я наверняка вел бы себя точно так же. Кроме того, я выставил себя последним идиотом, сказав ему про увиденный мной корабль. Я никогда бы не сделал подобной глупости, если б у меня в тот момент не произошло помутнения в мозгах.

Потом я мысленно обратился ко второму помощнику: почему он смотрел на меня так странно сегодня утром? Возможно, в своих догадках он находился ближе к правде, чем мне это представлялось. И если это так, почему он отказался выслушать меня?

После этого я начал ломать голову над природой тумана. В течение дня я очень много думал о нем. Одно предположение показалось мне интересным: оно состояло в том, что реальный, видимый туман являлся материализованным проявлением некой среды с чрезвычайно таинственными свойствами, сквозь которую мы двигались.

Прохаживаясь взад-вперед и поглядывая время от времени на море, я вдруг заметил яркий свет в темноте. Я замер на месте и пригляделся. Может, это свет с какого-нибудь судна, подумал я. В таком случае нас больше не окружала со всех сторон та загадочная оболочка. Я перегнулся через поручни, чтобы получше разглядеть источник света. Мне удалось увидеть, что свет исходил, вне всякого сомнения, от зеленого фонаря на судне, идущем слева по курсу. Было абсолютно ясно, что его курс пересекался с нашим. Более того, корабль находился в опасной близости от нас — размер и яркость огней доказывали это. Они, по-видимому, лежали в крутом бейдевинде, тогда как мы шли прямо по ветру, так что нам нужно было поскорее убираться с их пути. Я сразу же повернулся, сложил ладони рупором у рта и закричал второму помощнику:

— Огни слева по курсу, сэр!

Через мгновение донесся его ответный крик:

— Где? По какому борту?

Ослеп он, что ли, подумал я про себя.

— Примерно два градуса слева по курсу, сэр! — прокричал я.

Затем я повернул голову, чтобы посмотреть, насколько переместился тот корабль. Однако, пошарив взглядом в темноте, я не увидел никаких огней. Я перебежал на нос, перегнулся через поручни и уставился в море; там ничего не было, то есть абсолютно ничего, кроме темноты, обступившей нас со всех сторон. Наверно, секунд пять я стоял, как пригвожденный, а затем в мою голову закралось подозрение, что появление огней фактически было повторением утреннего явления. Очевидно, та неосязаемая оболочка, которая обволакивала наш корабль, разошлась на мгновение, дав мне таким образом возможность увидеть свет впереди. Потом она снова сомкнулась. Однако, даже при отсутствии огней, я был абсолютно уверен в том, что нам навстречу идет какое-то судно и находится оно уже совсем близко от нас. В любую минуту мы можем налететь на него. Оставалось только надеяться, что они, видя наше нежелание уступать дорогу, изменят курс, давая нам пройти. Я ждал, тревожно вглядываясь в темноту. И тут я услышал звук чьих-то шагов, кто-то направлялся в мою сторону — это оказался практикант, несший вахту на рынде.

— Второй помощник велел передать, что не видит никаких огней, Джессоп, — сказал он, подойдя ко мне. — Укажи точнее, где они.

— Если б я знал, — ответил я. — Я сам потерял их из виду. Это был зеленый огонь, примерно два градуса влево по курсу. Причем он был совсем рядом.

— Может, фонарь у них ветром задуло? — предположил он, всматриваясь пристально в ночную темноту.

— Возможно, — сказал я.

Я не стал говорить ему, что свет фонаря был настолько близко, "то к этому моменту мы давно уже должны были бы увидеть, несмотря на темноту и сам корабль.

— А ты уверен, что это был корабельный фонарь, а не звезда? — спросил он с сомнением, еще раз окинув поверхность моря долгим взглядом.

— Ну да! — сказал я. — Как я сразу не сообразил, это была Луна.

— Не заводись, — сказал он. — Всякий может ошибиться. Что передать второму помощнику?

— Скажи ему, что огни исчезли.

— Куда исчезли? — спросил он.

— Я-то откуда знаю, черт возьми? — сказал я. — Не задавай глупых вопросов!

— Ладно, не злись, — сказал он и отправился на ют, чтобы доложить второму помощнику.

Прошло, должно быть, минут пять, и я снова увидел огонь. Он был прямо перед нашим носом, и это указывало со всей очевидностью, что они положили руль против ветра, чтобы избежать столкновения с нами. Не медля ни секунды, я закричал второму помощнику, что вижу зеленый фонарь примерно в четырех градусах слева по курсу. По всей видимости, мы едва не врезались друг в друга! Огонь находился, похоже, не более чем в сотне ярдов от нашего борта. К счастью, мы двигались не с такой уж большой скоростью.

Ну, теперь-то второй помощник увидит его, подумал я. И эта бестолочь, практикант, сможет правильно определить название этой звезды.

Не успел я порадоваться, как свет потускнел и исчез. Тут же раздался голос второго помощника:

— В каком направлении огни?

— Снова исчезли! — крикнул я в ответ.

Минутой позже я услышал его шаги.

Достигнув трапа по правому борту, он окликнул меня:

— Джессоп, ты где?

— Здесь, сэр, — сказал я, подходя к вершине трапа.

Он поднялся на бак.

— Что ты там кричал? — спросил он. — Покажи, где был огонь, когда ты видел его в последний раз.

Я показал — он подошел к поручням левого борта и стал вглядываться в темноту.

— Он исчез, сэр, — осмелился я указать ему. — Но я видел его два раза, первый раз он был градуса на два левее курса, а сейчас совсем близко от носа, но в обоих случаях он почти сразу же исчез.

— Я совсем ничего не понимаю, Джессоп, — сказал он озадаченно. — Ты уверен, что это был корабельный огонь?