Ученик убийцы - Хобб Робин - Страница 22

— Она все время втыкает цветы в волосы, а они все время вываливаются? — спросил я.

— Она самая, — ответил Чейд выразительно. — Хорошо. Ты знаешь ее. Теперь вот твоя задача, и у меня нет времени, чтобы разбирать ее с тобой. Сегодня в какой-то момент она пошлет посыльного в комнату принца Регала. Паж отнесет туда что-то: записку, цветок, какой-нибудь предмет. Ты уберешь принесенное из комнаты Регала, прежде чем он это увидит.

Я кивнул и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Чейд внезапно встал и почти выгнал меня из комнаты.

— Нет времени; почти рассвет! — заявил он.

Я ухитрился спрятаться в комнате Регала, когда явился посыльный. По тому, как девушка пробралась внутрь, я уверился, что это не первое ее поручение. Она положила крошечный свиток и цветочный бутон на подушку Регала и выскользнула из комнаты. В мгновение ока и то и другое оказалось в моем камзоле, а позже под моей подушкой. Думаю, что самой трудной частью задачи было удержаться и не открыть свиток. Поздно ночью я отдал Чейду свиток и цветок.

В течение следующих нескольких дней я ждал, уверенный, что последует какая-то бурная реакция, и надеясь увидеть Регала совершенно расстроенным. К моему удивлению, ничего не произошло. Регал оставался самим собой, если не считать того, что вел себя даже более резко, чем обычно, и, казалось, флиртовал даже более нагло с каждой дамой. Леди Далия внезапно заинтересовалась проведением совета и поставила в тупик своего мужа, горячо поддерживая введение налогов в пользу военных кораблей. Королева выразила свое недовольство этой переменой, отстранив леди Далию от дегустации вина в королевских покоях. Все это заинтриговало меня, но когда я наконец спросил об этом у Чейда, он упрекнул меня:

— Помни, ты человек короля. Тебе дано задание, и ты его исполняешь. И ты должен быть совершенно удовлетворен собой, если выполнишь данное поручение: это все, что тебе следует знать. Только Шрюд может планировать и строить свою игру. Ты и я, мы, возможно, просто пешки, но лучшие из тех, что есть у него в распоряжении. Будь в этом уверен.

Но вскоре Чейд обнаружил границы моего подчинения. Чтобы заставить лошадь захромать, он предложил мне повредить копыта животного. Я даже не стал обдумывать это. Я сообщил ему с величайшей убедительностью человека, выросшего среди лошадей, что есть много способов заставить лошадь хромать, не принося ей вреда, и что он должен доверить мне выбрать один из таких способов. До сегодняшнего дня я не знаю, как Чейд отнесся к моему отказу. Он тогда не сказал ничего, не одобрил мои действия, но и не отругал меня. В этом, как и во многом другом, он оставлял свое мнение при себе.

Раз в три месяца или чаще король Шрюд вызывал меня в свои покои. Обычно приглашение доходило до меня рано утром. Я стоял перед ним, часто в то время, когда он принимал ванну, или тогда, когда его волосы укладывали в обвитую золотой проволокой косичку, которую мог носить только король, и пока его слуга раскладывал одежду короля. Ритуал всегда был один и тот же. Король тщательно оглядывал меня, изучая, как я расту и хорошо ли ухожен, как будто смотрел на лошадь, которую он собирается покупать. Обычно он задавал несколько вопросов о моих успехах в верховой езде и владении мечом и серьезно выслушивал мои быстрые ответы. А потом он спрашивал почти официальным тоном:

— Ну, ты чувствуешь, что я соблюдаю наш договор?

— Сир, я чувствую это, — отвечал я.

— Тогда смотри, чтобы ты тоже не отступал от него, — каждый раз говорил король, после чего мне разрешали удалиться. И какой бы слуга ни прислуживал ему или открывал мне дверь, никто из них, казалось, не замечал ни меня, ни слов короля, ко мне обращенных. Год подошел к концу, и приблизительно в это время я получил свое самое трудное задание.

Чейд вызвал меня к себе почти сразу после того, как я задул свечу. Мы ели конфеты и пили вино со специями, сидя перед очагом Чейда. Он нахваливал меня за выполнение последнего поручения, в котором от меня требовалось вывернуть наизнанку все до одной рубашки, сушившиеся на веревке у дворцовой прачечной, но так, чтобы меня никто не заметил. Это была трудная работа. Самая сложная часть ее заключалась в том, чтобы удержаться от громкого смеха и не выдать своего убежища в бочке из-под краски, в то время как два самых молодых парня из прачечной приписывали мою проделку водяным духам и отказывались стирать в этот день. Чейд, как обычно, знал всю историю еще до того, как я ему доложил. Он доставил мне большое удовольствие, рассказав, что мастер Лю из прачечной решил, что травку синджона надо повесить в каждом углу двора и навесить по гирлянде на каждый колодец, чтобы духи не испортили завтрашнюю работу.

— У тебя дар к этому, мальчик, — посмеивался Чейд, взъерошивая мои волосы. — Я начинаю подозревать, что не в состоянии придумать задание, которое бы ты не смог выполнить.

Он сидел в своем кресле с прямой спинкой перед камином, а я устроился на полу около него, прислонившись к его ноге. Он поглаживал меня так, как Баррич мог бы поглаживать молодую легавую собаку, которая хорошо себя вела, потом наклонился и тихо сказал:

— Но у меня есть для тебя дело.

— Какое? — спросил я нетерпеливо.

— Но это будет нелегко даже для того, у кого такая легкая рука, как у тебя, — предупредил он.

— Испытайте меня! — бросил я ответный вызов.

— О, может быть, через месяц или два, когда ты еще немного подучишься. Сегодня у меня есть игра, которой я хочу тебя обучить. Она отточит твой глаз и твою память. — Он сунул руку в мешочек и вынул пригоршню чего-то, потом быстро раскрыл передо мной ладонь: цветные камни. Рука закрылась. — Были там желтые?

— Да, Чейд. А какое дело?

— Сколько?

— Два, по-моему. Чейд, бьюсь об заклад, я могу это

еделать сейчас.

— А могло там быть больше двух?

— Может быть, если они были полностью скрыты под верхним слоем. Не думаю, что это вероятно. Чейд, что за дело?

Он раскрыл свою костлявую руку и размешал камни длинным указательным пальцем.

— Ты был прав. Только два желтых. Повторим?

— Чейд, я могу это сделать.

— Ты так думаешь, да? Смотри еще раз. Вот камни. Раз, два, три. Все, больше нет. Были там красные?

— Да. Чейд, какое задание?

— Там было больше красных, чем синих? Принести мне кое-что личное с ночного столика короля.

— Что?

— Красных было больше, чем синих?

— Нет, я спрашиваю про работу.

— Неправильно, мальчик, — весело произнес Чейд. Он раскрыл кулак: — Видишь? Три красных и три синих. Совершенно одинаково. Тебе надо учиться запоминать быстрее, если ты хочешь принять мой вызов.

— И семь зеленых. Я знаю это, Чейд. Но… ты хочешь, чтобы я украл у короля? — Я все еще не мог поверить, что слышал это.

— Не украсть, а просто позаимствовать. Как ты сделал с ножницами миссис Хести. В такой проделке нет никакого вреда, верно?

— Никакого, не считая того, что меня высекут, если поймают. Или еще похуже.

— А ты боишься, что тебя поймают? Видишь, я же говорил тебе, что лучше подождать месяц-другой, пока ты не станешь более ловким.

— Дело не в наказании. Дело в том, что если меня поймают… Король и я… Мы заключили договор. — Слова застряли у меня в горле. Я в смущении смотрел на него. Обучение у Чейда была частью сделки, которую заключили Шрюд и я. Каждый раз, когда мы встречались, прежде чем начать учить меня, он официально напоминал мне об этом договоре. Я дал Чейду, так же как и Шрюду, слово, что буду верен королю. Конечно же, он должен понимать, что если я буду действовать против короля, то нарушу свою часть договора.

— Это игра, мальчик, — терпеливо сказал Чейд, — маленькое озорство, вот и все. На самом деле это совсем не так серьезно, как ты, видимо, думаешь. Единственная причина, по которой я делаю это твоим заданием, это та, что за комнатой короля и его вещами очень тщательно наблюдают. Каждый может сбежать с ножницами портнихи. А сейчас мы говорим о настоящем воровстве — войти в личные покои короля и взять то, что принадлежит ему. Если бы ты смог это сделать, я бы поверил, что недаром тратил свое время, обучая тебя. Я бы почувствовал, что ты ценишь то, чему я тебя учу.