Странствия убийцы - Хобб Робин - Страница 59

Все одобрительно загалдели. Даже я вынужден был оценить целеустремленность Регала. Я снова повернулся к своему тюку и зарылся в него, как будто собираясь спать.

Разговор продолжался.

— Говорят, он воспитан звериной магией и может превратиться в волка, как только на него упадет лунный свет. Они спят днем и разгуливают по ночам, вот что они делают. Ходят слухи, что проклятье наслала на нашего короля эта иностранная королева, которую он выгнал из Бакка, когда она захотела украсть у него корону. А Рябой Человек, оказывается, наполовину дух, которого горная ведьма вытащила из тела старого короля Шрюда. И он шляется по дорогам и улицам, повсюду в Шести Герцогствах, и везде приносит несчастье. И у него лицо старого короля.

— Дерьмо и вздор, — с отвращением проговорил Крис и сделал еще глоток. Но другим понравилась эта дикая история, и они, перешептываясь, придвинулись поближе к рассказчику.

— Так уж я слышал, — раздраженно сказал он, — что Рябой Человек — это полудух Шрюда и что он не будет знать покоя, пока горная королева, которая отравила его, не окажется в могиле.

— Если Рябой Человек — дух Шрюда, почему Регал предлагает за него сотню золотых? — кисло спросил Крис.

— Не дух. Полудух. Он украл часть духа короля, когда тот умирал, и король Шрюд не успокоится в могиле, пока Рябой Человек не умрет. Тогда половинки духа короля смогут соединиться. А некоторые говорят, — он понизил голос, — что бастард на самом деле не умер. Он и есть человек-волк. Они с Рябым Человеком хотят отомстить королю Регалу и уничтожить его, раз уж они не смогли захватить трон. Бастард сговорился с Королевой Лисицей и намеревался стать королем, убив старого Шрюда.

Это была подходящая ночь для такой истории. Бледная оранжевая луна висела низко над землей, и ветер доносил до нас скорбные стоны скота в загонах, запахи крови и готовящихся кож. Время от времени лик луны закрывали высокие рваные облака. От слов рассказчика дрожь пробежала у меня по спине, хотя и совсем не по той причине, что у всех остальных. Мне уже казалось, что сейчас кто-нибудь толкнет меня ногой и крикнет: «Эй, давайте-ка лучше посмотрим на него как следует!» Но никто этого не сделал. Рассказ погонщика заставил их искать в темноте волчьи глаза, а не присматриваться к усталому рабочему, спящему среди них. Тем не менее сердце колотилось у меня в груди, и я думал о том, много ли оставил следов. Портной, у которого я обменял одежду, узнает меня по этому описанию. И возможно, женщина с серьгой. Даже старьевщица, которая помогала мне правильно завязать платок. Кто-то не захочет доносить, кто-то побоится королевских гвардейцев. Но найдутся и другие. Мне придется вести себя так, как будто все выдали меня.

История обрастала новыми гнусными подробностями. Рассказчик поведал, что Кетриккен легла со мной в постель, чтобы зачать ребенка, который должен был помочь нам добиться трона. В его голосе было отвращение, когда он говорил о Кетриккен, и никто не насмехался над его словами. Даже Крис рядом со мной молчаливо соглашался, как будто никто не сомневался в существовании этих странных заговоров. Подтверждая мои худшие опасения, Крис внезапно заговорил:

— Ты говоришь это, как будто сообщаешь великую новость, но все знают, что она понесла вовсе не от Верити, а от бастарда-зверя. Если бы Регал не выгнал эту горную шлюху, он бы в конце концов получил кого-нибудь вроде Пегого Принца в качестве претендента на трон.

Раздался тихий одобрительный шум. Я закрыл глаза, словно очень устал, надеясь, что моя неподвижность и сомкнутые веки скроют ту ярость, которая грозила задушить меня. Я поднял руку, чтобы покрепче затянуть на волосах платок. Какую цель преследовал Регал, распуская такие злобные сплетни? Я прекрасно понимал, что такого рода яд мог распространять только он. Я не задавал вопросов, потому что не доверял своему голосу и боялся выдать себя. Кроме того, я не хотел показать свою неосведомленность в том, что, очевидно, было общеизвестно. Так что я лежал неподвижно и слушал со свирепым интересом. Я понял, что все знали о возвращении Кетриккен в горы. Яростное презрение, которое они испытывали к ней, заставило меня предположить, что это свежие новости. Говорили также, что это из-за горной ведьмы был закрыт проход для честных торговцев Тилта и Фарроу. Один человек даже осмелился сказать, что теперь, когда торговля с побережьем прекратилась, Горное Королевство стало шантажировать Фарроу и Тилт, требуя более выгодных условий торговли и грозя в противном случае перекрыть все торговые пути. Другой рассказал, что даже простой караван, который эскортировали стражники Шести Герцогств в цветах самого Регала, завернули на горной границе.

Для меня этот разговор был невыносимо глупым. Горное Королевство нуждалось в торговле с Фарроу и Тилтом. Зерно значило для горного народа гораздо больше, чем строевой лес и меха для этих жителей равнины. Эта свободная торговля считалась основной причиной свадьбы Кетриккен и Верити. Даже если Кетриккен бежала назад в горы, я знал ее достаточно, чтобы быть уверенным, что она не поддержит такого прекращения торговли. Она была слишком привязана к обоим народам, слишком устремлена на то, чтобы стать «жертвенной» для всех них. Если торговое эмбарго действительно существует, его, конечно, наложил Регал. Но люди вокруг меня ворчали о горной ведьме и ее мести королю.

Неужели Регал собирается воевать с Горным Королевством? Возможно ли, что он пытался отправить туда войска под видом эскорта для торговых караванов? Это была дурацкая мысль. Давным-давно мой отец был послан в горы, чтобы установить официальные границы и положить конец бесконечным приграничным стычкам. Эти годы боев научили короля Шрюда, что никто не может силой захватить и удерживать территорию Горного Королевства. Я невольно продолжал размышлять. Именно Регал предложил Кетриккен в жены Верити. Он проделал всю придворную работу, чтобы сосватать ее своему брату. Потом, когда подошло время свадьбы, он попытался убить Верити и сделать принцессу собственной женой. Он потерпел неудачу, но его заговоры и планы были известны только немногим. Шансы получить принцессу Кетриккен и корону Горного Королевства, которую она наследовала, проскользнули у него сквозь пальцы. Я вспоминаю однажды услышанный мной разговор между Регалом и изменником Галеном. Они, по-видимому, думали, что Тилт и Фарроу будут лучше защищены, если смогут контролировать границы и проходы Горного Королевства. Неужели теперь Регал надеялся силой захватить то, что когда-то собирался получить в качестве приданого? Разве мог он думать, что может объединить достаточно сил против Кетриккен, чтобы убедить своих последователей начать справедливую войну против горной ведьмы, которая закрыла торговые пути?

Регал, решил я, может поверить во все, во что захочет поверить. Я не сомневался, что теперь, когда он залит вином и одурманен курениями, ему в голову могут прийти самые дикие идеи. Сотня золотых за Чейда и еще сто за меня. Я достаточно хорошо знал, что я сделал за последнее время, чтобы заслужить такую высокую цену, но меня очень интересовало, в чем провинился Чейд. Все годы нашего знакомства он оставался безымянным и невидимым. Теперь он по-прежнему не имел имени, но его рябое лицо и сходство со Шрюдом были известны. Это значило, что кто-то где-то видел его. Я надеялся, что в эту ночь, где бы он ни был, он здоров и в безопасности. Мне вдруг захотелось повернуть назад, возвратиться в Бакк и найти его. Как будто я чем-то мог ему помочь!

Иди ко мне!

Неважно, что я хотел сделать, неважно, какие испытывал чувства, я знал, что сперва должен пойти к Верити. Я снова и снова обещал себе это и наконец провалился в усталую дремоту. Мне снились сны, но они были какими-то бледными, и прикосновение Скилла едва ощущалось в них. Они колебались и рассеивались, как будто под дуновением осеннего ветра. Мое сознание, казалось, подхватило и перемешало мысли обо всех, о ком я скучал. Мне снился Чейд, который пил чай с Пейшенс и Лейси. На нем был шелковый халат, покрытый звездами, очень старого покроя, и он очаровательно улыбался женщинам, вызывая смех даже у Пейшенс, которая выглядела чрезвычайно изможденной и усталой. Потом я увидел Молли, которая выглядывала из дома, в то время как Баррич стоял снаружи, кутаясь в плащ, и говорил ей, чтобы она не беспокоилась, он уходит ненадолго, и тяжелая работа может подождать его возвращения. Она должна оставаться в доме и заботиться только о себе. Даже Целерити снилась мне. Она нашла кров в легендарных Ледяных пещерах Голодного ледника в Вернее вместе с остатками своей армии и множеством простых людей, обездоленных пиратами. Мне снилось, что она ухаживает за Верой, страдавшей от лихорадки и гноящейся раны в животе. Мне привиделся шут, его белое лицо стало цвета слоновой кости, и он сидел перед камином, глядя в огонь. Никакой надежды не было на его лице, и я чувствовал, что смотрю ему в глаза прямо из языков пламени. Где-то неподалеку, хотя и не очень близко, безутешно рыдала Кетриккен. Потом мне приснились охотящиеся волки, загоняющие оленя, но это были дикие волки, и если мой волк был с ними, он принадлежал только им и больше не был моим.