ГЕРМАНСКИЙ ФЮРЕР И «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ» - Кожинов Вадим Валерьянович - Страница 1

Вадим Валерьянович Кожинов

ГЕРМАНСКИЙ ФЮРЕР И «ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ»

Виднейшая сионистская деятельница Голда Меир (в 1969-1974 гг.- премьер-министр Израиля) писала в своих мемуарах «Моя жизнь» о Ханме Вейцмане: «Для евреев всего мира это был «царь иудейский»… он был живым воплощением сионизма… и влияние его было огромно»[1].

Вейцман родился (в 1874 году) и вырос в России, к концу века перебрался в Германию, в 1903 году поселился в Великобритании; и вскоре стал одним из лидеров сионизма. В 1920-1946-м гг. Вейцман почти бессменно возглавлял две важнейших структуры - Всемирную сионистскую организацию и Еврейское агентство для Палестины, а с 1948 и до кончины в 1952-м был первым президентом государства Израиль. Словом, он являл собой, если воспользоваться вместо «царь иудейский» более скромным определением, человека №1 в сионизме, причем занимал это место в течение более тридцати лет и, в частности, во время мировой войны 1939-1945 гг.

По-видимому, очень многие люди, знающие о Вейцмане,- как евреи, так и люди других национальностей - видят в нем великого деятеля, принесшего неоценимое благо своему, народу. Однако есть просвещенные евреи (не говоря уже о мыслящих людях вообще), которые совершенно иначе понимают и оценивают роль Хаима Вейцмана.

Так, в книге американского раввина М. Шонфельда «Жертвы Холокоста обвиняют. Документы и свидетельства о еврейских военных преступниках» (Нью-Йорк, 1977) Вейцман аттестуется как главный из этих самых преступников. Особое внимание обращено здесь на заявление Вейцмана, сделанное им еще в 1937 году:

«Я задаю вопрос: «Способны ли вы переселить шесть миллионов евреев в Палестину?» Я отвечаю: «Нет». Из трагической пропасти я хочу спасти два миллиона молодых… А старые должны исчезнуть… Они - пыль, экономическая и духовная пыль в жестоком мире… Лишь молодая ветвь будет жить»[2]. Таким образом, предполагалось, что четыре миллиона европейских евреев должны погибнуть (о реальном значении этих цифр - см. примеч.[3]).

Это «пророчество» Вейцмана, в общем-то, довольно широко известно, но далеко еще не осмыслено во всем его поистине поразительном значении. Поразительна уже сама уверенность прогноза: ведь к 1937 году еще ни один еврей не погиб от рук нацистов по «обвинению» в том, что он еврей (хотя, конечно, евреи, как и люди других национальностей, с 1933 г. подвергались нацистским репрессиям по политическим обвинениям). Первые нацистские убийства евреев по «расовому признаку» произошли в так называемую «ночь битого стекла» - то есть в конце 1938 года (тогда погиб 91 человек). Тем не менее Вейцман уверенно предсказывает глобальное уничтожение евреев, которое действительно началось лишь через пять лет.

Вейцман объяснил свое если не равнодушие, то по крайней мере вполне спокойное отношение к предстоящей гибели четырех миллионов европейских евреев: они, мол, только «пыль» и посему «должны исчезнуть…»

Но уместно отметить, что в сионизме имелась и иная тенденция. Так, называвший свой сионизм «гуманитарным» широко известный Владимир (Зеев) Жаботинский (I860-1940) еще до обсуждаемого заявленш Вейцмана выступил в своей книге «Еврейское государство» (1936) с критикой программы вейцмановского толка. Он не без язвительности писал что целью этой версии сионизма «является создание в Палестине чего-то нового, усовершенствованного… Мы должны выпустить «еврейский народ в исправленном издании»… что-то вроде «еврейский народ в избранных фрагментах». Для этой цели нужно придерживаться осторожной селекции и тщательного выбора. Только «лучшие» в Галуте (диаспоре) должны войти в Палестину. По вопросу, что будет с остатками «рафинированного» в Галуте, теоретики - представителя этой концепции не любят говорить…»

Сам же Жаботинский доказывал, что незачем отбирать «лучших»изевреев: «Надо думать, что жизнь в атмосфере собственного государства вылечит понемногу евреев от криводушия и телесного уродства, причиненных нам Галутом и создаст постепенно тип этого «лучшего еврея»…» (с. 49,50),

Но, во-первых, Жаботинский ошибся, обвиняя «теоретиков» в нежелании говорить о том, что будет с еврейскими «остатками»: в следующем же году Вейцман высказался об этом, как мы видели, с полнейшей ясностью. Во-вторых, Жаботинский, имея большую славу, не имел сколько-нибудь значительной власти в сионистском движении. Его биограф И. Орен пишет о нем:

«Накануне второй мировой войны… он предчувствовал катастрофу, надвигающуюся на восточноевропейское еврейство, и выдвинул лозунг, полной эвакуации евреев из Польши в Эрец-Исраэль. Он был готов встать во главе нелегального флота, чтобы привезти сотни тысяч польских евреев… Этот план… не нашел сочувствия»[4].

В отличие от Жаботинского, реально стоявший во главе, сионизма Вейцман не просто «предчувствовал», а, как видим, вполне точно знал о будущей «катастрофе», но ничего не предпринимал.

Остается сделать вывод, что он был (о чем ясно сказал Жаботинский) в числе последовательных сторонников «селекции» евреев и полагал, что так или иначе осуществлявшие «селекцию» нацисты делают - по крайней мере с объективной точки зрения - необходимое и полезное дело…

Могут сказать о чрезмерности и несправедливости такого вывода, однако эта убежденность была присуща вовсе не только Вейцману, но и многим другим сионистам. Например, венгерский раввин В. Шейц, как бы развивая мысль Вейцмана, писал в 1939 году:

«Расистские законы, которые ныне применяются против евреев, могут оказаться и мучительными, и гибельными для тысяч и тысяч евреев, но все еврейство в целом они очистят, разбудят и омолодят»[5]. Не исключено, что этот раввин позднее, когда обнаружились действительные масштабы «очищения» еврейства, пересмотрел свое отношение к делу. Но ведь «царь иудейский» Вейцман - то еще в 1937 году точно знал, что погибнут не «тысячи», а миллионы его соплеменников, и всеже принимал это как «должное» (они «должны исчезнуть…»).

Вполне понятно, что уяснение этой «позиции» дискредитирует сионистских лидеров, однако у них всегда наготове весьма «простоий, но сильно действующий на множество неспособных к самостоятельному мышлению людей ответ: все это-де антисемитская клевета на сионизм.

Поэтому важно и даже необходимо сослаться на мнение «гуманитарных» сионистов - последователей Жаботпнского, которые подчас очень решительно выступали против властвующих верхов сионизма. Этих «гуманитариев» никак невозможно обвинить в антисемитизме, и тем не менее они заявили в своей газете «Херут» от 25 мая 1964 г. об уничтожении миллионов евреев во время второй мировой войны следующее:

«Как объяснить тот факт, что руководители Еврейского агентства, вожди сионистского движения… хранили молчание? Почему они не подняли свой голос, почему не закричали на весь мир?… История еще определит, не был ли сам факт существования предательского Еврейского агентства помощью для нацистов… история, этот справедливый судья… вынесет приговор и руководителям Еврейского агентства, и вождям сионистского движения… Потрясает тот факт, что эти вожди и деятели продолжают по-прежнему возглавлять еврейские, сионистские и израильские учреждения»[6].

Еврейское агентство и Всемирную сионистскую организацию возглавлял в годы войны, о чем уже сказано, Хаим Вейцман. И следовательно, именно к этому «царю иудейскому» относилось прежде всего столь убийственное обвинение.

Через два года, 24 апреля 1966 г., израильская газета «Маарив» опубликовала дискуссию, в ходе которой один из бывших командиров Хаганы (сиоистская военная организация), депутат кнессета Хаим Ландау заявил: