Королевский убийца - Хобб Робин - Страница 74

Стыд охватил меня. Это был мой король, король, которому я присягнул. Я любил Верити, и моя преданность ему была безусловной. Но я предал моего короля в то самое время, когда он больше всего во мне нуждался. Чейд уехал, неизвестно на сколько. Я оставил короля Шрюда, когда один только шут пытался защитить его. И все-таки раньше король Шрюд не нуждался ни в чьей защите. Он всегда был способен защитить себя сам. Я упрекал себя за то, что недостаточно убедительно говорил с Чейдом о переменах, произошедших в мое отсутствие. Мне следовало более внимательно охранять моего монарха.

— Как он сюда попал? — спросил Регал, бросив на меня хищный взгляд.

— Мой принц, он утверждал, что у него есть знак короля. Он сказал, что король обещал всегда принимать его, если он только покажет эту булавку…

— Какой вздор! И ты поверил в такую чушь?

— Принц Регал, вы знаете, что это правда. Вы присутствовали при том, как король Шрюд дал ее мне, — я говорил тихо, но четко. Внутри меня Верити молчал, выжидая и наблюдая.

За мой счет, подумал я горько и тут же пожалел об этом.

Я отвернул воротник моего камзола и вытащил булавку. Я поднял ее, чтобы все видели.

— Я не помню ничего подобного, — рявкнул Регал, но Шрюд сел.

— Подойди ближе, мальчик, — приказал он мне. Я вырвался из рук своих стражей и оправил одежду. Потом я подал булавку королю. Король Шрюд неторопливо протянул руку и взял ее у меня. Сердце мое упало.

— Отец, это… — раздраженно начал Регал, но Шрюд перебил его.

— Регал. Ты был здесь. Ты помнишь это, по крайней мере должен помнить. — Темные глаза короля были ясными и настороженными, какими я их помнил, но вокруг глаз и в углах рта залегли морщины боли. Он явно старался сохранить ясность сознания. Он поднял булавку и смотрел на Регала почти прежним взвешивающим взглядом. — Я дал мальчику эту булавку. И свое слово в обмен на его слово.

— Тогда я предлагаю тебе забрать их назад — и булавку и слово. Ты никогда не поправишься, если такие вторжения будут повторяться, — в голосе Регала снова слышался приказ. Я молча ждал.

Король поднял дрожащую руку и потер лицо и глаза.

— Я отдал это, — сказал он, и слова его были твердыми, но голос слабел. — Данное слово нельзя забрать. Прав ли я, Фитц Чивэл? Ты согласен, что если человек дал слово, он не может забрать его назад?

Это был старый вопрос.

— Как всегда, мой король. Я согласен с вами. Если человек дал слово, он не может взять его назад. Он должен оставаться верным тому, что обещал.

— Тогда хорошо. Все улажено. — Он передал мне булавку, и я принял ее с таким облегчением, что у меня чуть не закружилась голова. Он откинулся на подушки. И снова головокружительное мгновение. Я узнал эти подушки, эту постель. Я лежал здесь и смотрел, вместе с шутом, как грабят Силбей. Я обжег пальцы в этом очаге.

Король тяжело вздохнул. В этом вздохе было изнеможение. Через мгновение он заснет.

— Запрети ему приходить без зова и беспокоить тебя, — приказал Регал.

Король Шрюд с трудом открыл глаза:

— Фитц. Подойди сюда, мальчик.

Как послушная собака, я подошел к нему. Я опустился на колени у его постели. Он поднял исхудавшую руку и неловко погладил меня.

— Ты и я, мальчик, мы понимаем друг друга, правда? — Искренний вопрос. Я кивнул. — Хороший мальчик. Хорошо. Я сдержал слово. Теперь смотри, сдержи свое. Но, — он посмотрел на Регала, и это укололо меня, — будет лучше, если ты будешь приходить ко мне во второй половине дня. Я сильнее в это время. — Он снова ускользал.

— Должен ли я вернуться сегодня вечером, сир? — спросил я быстро.

Он поднял руку и помахал ею в неопределенном отрицании:

— Завтра. Или послезавтра. — Глаза его закрылись, и он выдохнул так тяжело, как будто это был его последний вздох.

— Как вам угодно, мой лорд, — согласился я и ушел. Стражники проводили меня взглядами. Я вышел из комнаты прежде, чем вспомнил, что так и не спросил короля о женитьбе на Молли. Теперь казалось маловероятным, что мне скоро представится такая возможность. Я знал, что по вечерам теперь Регал, Волзед или какой-нибудь их шпион всегда будут подле короля Шрюда. У меня не было никакого желания поднимать эту тему в их присутствии.

Фитц?

Я хотел бы некоторое время побыть один, мой принц. Если вы не возражаете.

Он исчез из моего сознания, как лопнувший мыльный пузырь. Я начал медленно спускаться по лестнице.

15. ТАЙНЫ

Принц Верити решил спустить на воду свои военные корабли в полдень, посреди праздника Зимы этого переломного года. Согласно традиции, ему следовало бы дождаться хорошей погоды и первого дня Весеннего праздника. Это считалось более подходящим временем для спуска на воду нового судна. Но Верити изо всех сил подгонял своих мастеров, чтобы все четыре корабля были готовы к середине зимы. Приурочив это событие к празднику Зимы, принц обеспечивал большое скопление народа во время церемонии спуска и своей торжественной речи. По традиции в этот день состоялась охота, и свежее мясо было немедленно приготовлено в напоминание о наступающей весне. Когда корабли вывели из доков, Верити объявил собравшимся, что это его охотники и что единственная добыча, которая может удовлетворить их, это красные корабли. Реакция людей была гораздо менее бурной, чем он ожидал. Похоже, они не хотели думать о красных кораблях. Лучше укрыться за широкой спиной зимы и надеяться, что весна никогда не придет. Но Верити так не считал. Корабли были спущены на воду, и началось обучение команд.

Ночной Волк и я провели день вместе. Он ворчал на меня из-за того, что я выбрал странное время для охоты и потратил ранние рассветные часы на возню в своем логове. Я сказал ему, что так должно быть и так будет несколько дней, а возможно, и дольше. Он был недоволен. Так же, как и я. Меня сильно смущало, что он так хорошо знает, как я провожу время, несмотря на то что я не ощущал никакого контакта с ним. Мог ли Верити чувствовать его?

Он засмеялся надо мной.

Достаточно трудно иногда заставить тебя услышать меня. Что ж, я стану пробиваться к тебе, а потом еще и ему орать что-нибудь?

Нам не особенно повезло на охоте. Два кролика, и оба довольно тощие. Я обещал принести ему утром мясных обрезков. Еще меньшего успеха я добился, пытаясь объяснить, почему не хочу контактировать с ним в определенные моменты. Он не мог понять, почему я отделяю спаривание от других дел стаи вроде охоты и воя. Спаривание предполагало скорое появление потомства, а потомство было заботой стаи. Слова не могут передать, как затруднительно мне было вести такие разговоры. Его откровенность приводила меня в ужас. Он заверил меня, что разделяет мой восторг и от моей самки, и от процесса спаривания. Я умолял его не делать этого. Полный провал. Наконец я оставил его есть кроликов. Он казался недовольным тем, что я не взял своей доли мяса. Единственное, что мне удалось сделать, это заставить его понять, что я не хочу знать о его присутствии в моем сознании, когда я с Молли. Вряд ли это было то, чего я хотел, но больше я ничего не смог объяснить ему. Сама мысль о том, что временами я хочу полностью разорвать свою связь с ним, была ему абсолютно недоступна. В этом нет смысла, спорил он. Тогда мы не будем стаей. Я оставил его, размышляя, смогу ли я когда-нибудь остаться наедине с самим собой.

Я вернулся в замок и искал уединения в своей собственной комнате. Хотя бы на мгновение мне нужно было оказаться там, где я мог закрыть за собой дверь и остаться в одиночестве. Пусть только физически. Как нарочно, коридоры и лестницы были полны спешащих людей. Слуги убирали с пола старые травы и приносили свежие, в канделябры вставлялись новые свечи, а вечнозеленые ветки гирляндами развешивались по стенам. Зимний праздник. Не очень-то празднично я себя чувствовал. Наконец я подошел к своей двери, скользнул в комнату и плотно закрыл за собой дверь.

— Так быстро? — Шут поднял голову от очага, у которого он склонился над свитками. По-видимому, он каким-то образом сгруппировал их. Я растерянно смотрел на него. Через мгновение растерянность сменилась яростью.