Стрельба по тарелкам (сборник) - Дивов Олег Игоревич - Страница 1

Олег Дивов

Стрельба по тарелкам (сборник)

Рассказы

Мы работаем за деньги

На крыльце полицейского участка сидели двое. Один лохматый, волосы до плеч, другой лысый, а может, бритый. У лохматого под правым глазом светился фиолетовый синяк. У лысого – или бритого – поперек головы было что-то написано то ли губной помадой, то ли просто красным маркером.

Лохматый блаженно щурился на утреннее солнышко. Лысый то и дело морщился, кашлял и иногда осторожно поглаживал горло.

Тяжело ступая, пришел немолодой лейтенант, грузный, усатый, в выцветшей фуражке. Поглядел на утренних гостей так, словно они тут и должны были сидеть. Гости подвинулись на крыльце, давая ему дорогу. Полисмен отпер участок и исчез внутри, не прикрыв за собой дверь. Послышалась деловитая возня – двигались стулья, открывались и закрывались ящики, шумно закипела вода. Потом раздалось глухо:

– Ну заходите.

Двое вошли в полутемную комнатушку и остановились перед большим письменным столом – плечом к плечу, будто в строю.

– Габриель Барро, – представился лохматый. – Свободный художник.

– Эгон Эрвин Кнехт, – произнес лысый хрипло. – Писатель-профессионал.

Подумал секунду и добавил:

– Дорого.

Лохматый недовольно покосился на лысого:

– Это, конечно, было обязательно.

– Себя уважать надо, – отозвался тот.

Полисмен не глядел на визитеров, он смотрел в монитор. Лохматый безошибочно нашел, где в стену вмонтирована камера, и небрежно помахал ей рукой.

– Лейтенант Ортега, – бросил полисмен, не отрываясь от монитора. – Э-э… Сеньоры. Не сочтите за неуважение, а можно пальчики ваши?

Лохматый и лысый коротко переглянулись.

– Время такое, никому верить нельзя, – объяснил лейтенант. – Смотришь на морду, вроде все сходится, а потом – бац! – инфа из округа, что морда-то краденая…

– Зачем тогда пальцы, давайте сканер, – предложил лохматый.

Лейтенант секунду подумал, кивнул и вытащил из-под стола белый пластиковый набалдашник на витом шнуре.

Лохматый запихал сканер глубоко под мышку. Когда то же движение повторил лысый, полисмен только головой покачал.

– Раньше слышал, но никогда не видел. Чип в сердце, мама дорогая… Пожалуй, это снимает все вопросы, – лейтенант снова уставился в монитор. – Угу. Угу. Благодарю вас, сеньоры.

– Думали, врем? – спросил лохматый снисходительно.

– Ну… Уж больно у вас наружность… Небрежная. Опять-таки, вы в зеркало с утра смотрелись?

– Это скоро пройдет, – заверил лохматый. И добавил зачем-то: – Мой друг, видите ли, левша.

– А для чего у вашего друга на голове написано «Пупсик»?

– Это не я, – быстро сказал лохматый.

Лысый потрогал макушку и, заметно смутившись, потянул из кармана платок.

– Туалет вон там, – показал лейтенант.

Лысый четко повернулся на месте и, покинув импровизированный строй, отправился устранять непорядок.

– Отставники, значит… – протянул лейтенант задумчиво.

– Ушли на вольные хлеба. Возраст, здоровье… Да и нервы не казенные.

– На маслице-то хватает? На вольных хлебах?

– А мы не прожорливые, – уклончиво ответил лохматый.

Вернулся лысый, уже без компрометирующей надписи.

– Хорошо, – сказал лейтенант. – Сейчас подтянутся мои парни – утренний брифинг, постановка задач, разбивка по патрулям, все такое… Поэтому буду краток. Вам нужен урод. Мне – наоборот, совсем не нужен. Уроды, сами знаете, ребята ушлые: сегодня он тебе ботинки чистит, завтра ты ему, послезавтра весь город под его дудку пляшет. А я лично всем доволен и ничего не хочу менять. Стабильность и еще раз стабильность. Это залог нашего процветания. Ясно?

– Еще бы! – согласился лохматый.

– Не факт, что у нас вообще завелся урод, но сигналы были. Слухи, подозрения… Я проверил всех пришлых, кто осел тут за последние лет пять, – из списка никого нет. Попробуйте теперь вы. Считаете, что умеете искать уродов лучше нас, – вот и действуйте. В рамках известного вам закона. Выйдете за рамки – вышибу из города к чертовой матери. Ясно?

– Ага, – сказал лохматый.

– Объясняю специфику места. Объясняю один раз. Здесь не просто зона отдыха, а ретрокурорт. Сюда не ездит шумная молодежь – ей у нас скучно. Тут все устроено для солидных взрослых людей. Атмосфера прошлого века, как в старые добрые времена, когда мир еще не окончательно сошел с ума. Тихо здесь, понятно вам? Наши отдыхающие – важные персоны, каждый гость буквально на вес золота. Кое-кто остается надолго, а некоторые вообще селятся в городе. А почему? Да просто наш курорт – маленький, уютный, респектабельный. Значит, действовать вам надо аккуратно и с достоинством. Ясно? Умеете?

– А то! – заверил лохматый.

– А то есть мнение, что стоило бы вас упаковать в холодную еще вчера. Суток на трое. Дабы малость поостыли.

– Мы вчера только приехали, – непонятно объяснил лохматый.

– И?..

– Не освоились еще. Сегодня-то понятно все. Маленький, уютный, респектабельный курорт…

– Именно. Значит, ищите урода. Если найдете – скажете мне, я посмотрю, а там решим. Если вздумаете нейтрализовать его без моей санкции – посажу вас обоих. Надолго. Ухлопаете по ошибке не того – посажу навечно. Ясно? Кстати! Оружие?..

– Там все написано, – лохматый кивнул на монитор.

– По-хорошему надо бы его у вас изъять временно…

– Угу, – буркнул лысый.

– …но ограничусь предупреждением, – сказал лейтенант, делая вид, что ничего не слышал. – Будете размахивать стволами – конфискую. И упеку обоих за нарушение общественного порядка. Вопросы?..

– Нет вопросов, – скучным голосом протянул лохматый, глядя в стену. – А если мутант окажется не из списка?

– Хрен вам, – твердо сказал лейтенант. – Я в эти игры не играю. И другим не советую. Очень не советую.

Лысый неодобрительно фыркнул. Лохматый весь подобрался и так поглядел на лейтенанта, что тот невольно отодвинулся назад вместе с креслом.

– Повторяю вопрос, – сухо процедил лохматый.

– Ну… – лейтенант надулся. – Не слыхал я, чтобы кто-то ловил неучтенного урода. Бродяг всяких оформляют, а деньги пилят, тоже мне, загадка природы…

– Не бродяги, – подал голос лысый. – Дети.

– Неучтенные мутанты – это второе поколение, – произнес лохматый нараспев, слегка покачивая головой. – Дети, сеньор лейтенант. Только дети.

Лейтенант смущенно потупился.

– Ладно, увидите такого – скажите мне. Вызовем экспертов, оформим как положено.

– Вот это правильный ответ, – очень тихо сказал лохматый, почти что прошипел. Он неприятно ссутулился и буравил взглядом макушку лейтенанта. А тот, пряча глаза, все ниже клонил голову к столу.

В комнате заметно потемнело, хотя за окном вовсю разгорался день.

– Не заводись, – сказал лысый. – Сейчас-то зачем? Вечно ты заводишься, когда уже не надо.

Лохматый медленно расправил плечи, откашлялся и сообщил полицейскому:

– Правильный ответ, лейтенант Ортега, хвалю.

Лейтенант, упершись руками в стол, делал глубокие судорожные вдохи, будто вынырнул с приличной глубины. В комнате уже было совсем не душно, и не жарко, и не муторно, и не хотелось застрелиться, чтобы избавиться от бессмысленного мучения, по ошибке названного жизнью. В комнате было опять светло.

– Разрешите приступить к выполнению задачи? – елейно осведомился лохматый.

Лейтенант не без труда оторвал одну руку от стола и слабо махнул ею.

– Мы вернемся и доложим, – пообещал лысый и четко повернулся через левое плечо.

Выйдя на улицу, лохматый и лысый одинаковым движением положили руки на пояс, сунув большие пальцы за брючные ремни, и уставились в разные стороны.

– Траттория, – сказал Барро. – Паста натурале, пицца мондиале и еще какая-то безграмотная хреновина. Спорю, все слишком острое. Мексика, мать ее.

– Паб, – коротко доложил Кнехт.