Формула одиночества - Мельникова Ирина Александровна - Страница 22

– Еще? – спросила Катя.

– М-м-м, – промычала с полным ртом Марина и отрицательно покачала головой. Проглотив последний кусочек, вытерла губы салфеткой. – Спасибо, Катя! Ничего вкуснее не ела!

– На здоровье! – улыбнулась Катя. – Вы что-то закажете на обед?

– А надо заказывать? – удивилась Марина.

– Только то, что редко готовим. Отбивные или мясо по-французски.

– По-французски? – удивилась Марина. – А почему не по-абхазски?

– Так ведь я из французов, – расплылся в улыбке Игорь. – Фамилия у меня знаешь какая? Шершелия... Шерше ля фам... Понятно?

– Понятно, – улыбнулась в ответ Марина и посмотрела на Катю. – Катюша, пожалуйста, ничего редкого! Что приготовите, то и съем! – И поднялась из-за стола. – Спасибо, Анжела, за гадание! И всем тоже спасибо, за компанию.

Она намеренно обошла взглядом Арсена. Пусть злится! Ушла и ушла, ему-то какое дело?

– Приветик! – раздалось от дверей. И на пороге нарисовалась Сабрина. Она была в купальнике, правда, роскошные бедра прикрывало почти невесомое парео. На голове красовалась шляпка из рисовой соломки, глаза прятались за огромными солнцезащитными очками в блестящей оправе.

– Светлана! – тоном строгого учителя обратился к ней Арсен. – Вы забыли наш вчерашний разговор?

– Забыла? – выщипанные брови изогнулись домиком, пухлые губы тронула легкая улыбка. Впечатление испортил острый язычок, которым Сабрина прошлась по ярко накрашенным губам. – Я не забыла ни словечка из нашего разговора, Арсен. А вот вы забыли, что меня зовут Сабрина.

– Я все отлично помню, но мне больше нравится Светлана. Хорошее русское имя. – Глаза Арсена сердито сверкнули. – Почему вы все-таки появились в этом... неглиже?

– Это купальник, – обиженно надула губки Сабрина. – Тут пять минут до пляжа.

– И все же я советую вам натянуть что-нибудь на себя. Придете на пляж, там и разденетесь. Пять минут погоды не сделают.

– Просто шариат какой-то! Дикий Восток! – проворчала Сабрина. И повела носом. – Чем-то вкусненьким пахнет.

– Мацони? Хачапур? – Игорь жестом показал ей на стул. – Присаживайтесь, угощайтесь чем бог послал.

– Ой, мне бы чего-нибудь полегче. – Сабрина кокетливо улыбнулась и опустилась на стул рядом с Игорем. – Может, у вас йогурт есть? Или салатик из капусты?

Катя поджала губы. Марина заметила, как они обменялись с Анжелой быстрыми взглядами.

– Йогурт не держим, – холодно сообщила Анжела, – а капусту Катя сейчас приготовит.

– Капуста? Какая, на хрен, капуста? Ты что, на выпас сюда приехала? – возмутился Игорь. – Нужно есть мясо! Шашлыки-машлыки, котлеты, курицу, копченое мясо. От капусты только титьки растут.

Удивительное дело, но Сабрина покраснела и прикрыла верхнюю часть груди ладошкой.

– Ой, мужчина, вы опасно шутите! Куда же больше?

Женщины переглянулись и рассмеялись. Игорь хмыкнул и отодвинул от себя тарелку.

– Спасибо всем за компанию, – и посмотрел на Арсена. – Что ты хочешь, хаща? Пошли, поговорим!

Марина вышла следом. Арсен оглянулся.

– Анжела, свари мне кофе, пожалуйста! – и, заметив, что Марина направилась к калитке, спросил: – Ты на море?

– На море, – сухо ответила она.

Арсен замедлил шаг.

– Может, подождешь меня?

– Ты еще не подмел двор, – надменно произнесла Марина, – а я хочу сходить на море, пока не наступила жара.

– Было бы предложено, – скривился Арсен и развел руками. – Насильно мил не будешь... – И, не оглядываясь, направился под навес, где располагалось кафе.

А она пошла на море. Несмотря на бессонную, по сути, ночь, Марина чувствовала себя прекрасно. Заросли, сквозь которые вела ее тропинка, уже не казались глухими и страшными, тем более что за ней увязались собаки Грей и Микки, которые рыскали по кустам, вспугивали птичек и прочую мелкую живность. Однажды дорогу ей перебежала ящерица, а затем на ее плечо села бабочка... Все вокруг цвело и благоухало. Пахло мятой и медом. Она миновала пустырь, заросший цветущей ежевикой. Здесь солнце палило неимоверно, но под огромными чинарами, которые раскинули свои ветви над тропой, было сумрачно и прохладно.

Теперь Марину ничто не раздражало. Она не спеша шла к морю и с веселым любопытством рассматривала отдыхающих, которые то и дело ее обгоняли или шли навстречу, возвращаясь кто с моря, а кто с рынка. Последних объединяли разноцветные пакеты, в которых они несли фрукты: румяные яблоки, огромные желтые груши и крупные, с теннисный мяч, персики.

Пляж был густо усеян телами, но Марина нашла местечко рядом со знакомым боном. Сегодня его оккупировала ребятня. Волны, налетая на бетонные блоки, обдавали их брызгами с ног до головы. Детвора визжала, смеялась, толкалась, прыгала в воду «солдатиком» и вниз головой. Волны едва лизали берег, слабый ветерок еле шевелил купола пляжных зонтиков, солнце у воды припекало, но в меру. Наступило и еще часа два не уйдет самое комфортное время для купания и загара.

Марина поискала глазами, где можно взять лежак. Но под зонтом с надписью «Лежаки» скучал в одиночестве до черноты загорелый парень, и она поняла, что придется устраиваться на гальке.

Марина расстелила плед, установила зонтик и разделась. Грей тотчас предпринял попытку завладеть местом на пледе.

– Грей, фу! – сказала она укоризненно. – Убери свои грязные лапы!

Пес виновато покосился на нее одним глазом и поплелся к кромке прибоя. Зашел в воду по грудь и, развернувшись к волне хвостом, понурил голову. Волны, одна за другой, накрыли его с головой. Грей степенно вышел из воды и принялся отряхиваться и затем кататься по мокрому песку.

Осторожно ступая, Марина вошла в воду и поплыла. Море нежно покачивало ее на волнах. Редкие медузы толкались в ноги, а вода была настолько прозрачной, что она видела камни на дне и стайки проплывавших под ней рыбешек. Солнечные лучи пронизывали насквозь толщу воды и, дробясь на мелкие осколки, отражались от поверхности моря, ослепляли и заставляли жмуриться от нестерпимо яркого света. Солнечные зайчики играли на дне в прятки с мелкими крабами, путались в водорослях и гонялись за шустрыми рыбками.

Марина плавала долго. Ей просто не хотелось выходить из теплой, как парное молоко, воды. Но ей надоело уклоняться от огромного надувного матраца размером с двуспальную кровать, на котором разместилась развеселая компания молодых людей, явно подогретых пивом. Они переворачивали матрац, сталкивали друг друга, ныряли и подныривали под дно, чтобы поднять его на попа, и оглушительно ржали, когда это удавалось. Наконец пьяные удальцы устали. Двое разлеглись на матраце, а третий поплыл, толкая его за буйки. Марина проводила их взглядом. За буйками сновали скутера, катера таскали туда-сюда «бананы» и любителей водных лыж. В небе бесшумно парил параплан, чуть выше – огромный воздушный шар и стрекотали, как швейная машинка, дельтапланы...

Она вышла на берег и огляделась по сторонам. Под ноги ей подкатился мяч. Его подхватил высокий широкоплечий парень и расплылся в улыбке.

– Хотите сыграть в волейбол? Присоединяйтесь.

– Хочу, – весело ответила Марина и, затянув волосы резинкой в конский хвост, отправилась вслед за молодым человеком.

– Как вас зовут? – спросил он, перебрасывая мяч из руки в руку. – Меня – Антон.

– А меня – Марина, – улыбнулась она. – Честно скажу, в волейбол я играю так себе.

– А мы здесь все не чемпионы, – расплылся в улыбке Антон и прокричал в сторону группки людей, которые ждали их на свободном от отдыхающих пятачке пляжа: – У нас пополнение! Прошу любить и жаловать! Марина!

С полчаса вся компания звонко лупила по мячу, хохотала друг над другом, и особенно над Антоном, который играл очень старательно и с большим энтузиазмом, грудью бросался на каждый мяч и порой больше мешал остальным игрокам, чем помогал им. Марина подозревала, что он «гонит картину» ради нее, потому что всю игру норовил держаться рядом и первым бросался на помощь, если она падала, стараясь поднять безнадежный мяч.