Абсолютная беспощадность... к себе! - Кочергин Андрей Николаевич - Страница 35

И это замечательно, как говаривал наш президент. Мухи отдельно, котлеты отдельно!

Я совершенно уверен в том, что спорт более чем необходим, потому как дает нешуточную и вполне объективно проверяемую базу, более того, позволяет человеку научиться побеждать хотя бы в условных боях. Если этот человек захочет, то пойдет дальше, не захочет — а что он, собственно, потеряет?..

Да, мы учим убивать — точно так же, как учат убивать в военных училищах, тирах, играх в казаков-разбойников, с экрана телевизора. Но с одним маленьким отличием — мы учим убивать, «убивая» самого обучаемого. Прежде чем он научится вырывать зубами кусок шеи противника, не раз сам попробует, что такое укус. Поверьте: это даст объективную точку отсчета в принятии решения — стоит ли…

Прошу не прогнозировать, буду ли я избивать ребят, толкнувших меня в сугроб, очень может быть, что всего лишь переливисто хохотну и побреду на нетвердых после тренировки ногах до дому до хаты. Незачем использовать вполне реальное мощное оружие для поражения малозначительных целей.

Если вам не надоело, то вот еще пример.

Иду со службы, срезаю дорогу по тропинке около почты, через сугроб, навстречу два пьяных парня, один без верхней одежды. Он резко поворачивается ко мне, зачем-то вытягивает обе руки и заявляет:

— Курить дай!

Я так же резко рефлекторно поворачиваюсь и наиспокойнейшим голосом вещаю:

— Закорючки резко не поднимай, потому как могу с перепугу в репу засадить. Расколешься до задницы, как стеклянный, а дальше сам распадешься.

После этого «стихотворения в прозе» я, естественно, остановился, дабы не поворачиваться спиной к ребятам. Они, не проронив ни слова и так и не закурив, засобирались по каким-то важным делам, а я побрел «с работы усталый».

Все живы, никто не умер, слова имели успех, я никого не съел, ножиком не потыкал. Да, еще никто не закурил, снизив тем самым вероятность заболевания раком и уменьшив диаметр треклятой озоновой дыры.

Если человек прочитал Гегеля, проникся его диалектикой и это спасает ему жизнь, помогает в общении и принятии решений, что в этом плохого?! Если айкидо с его вселенской улыбкой ликвидирует конфликты и решает споры — отлично, если это реально работает, а не есть плод самокодирования, то есть самообмана. Как можно судить об ударах головой, преподаваемых пафосным извращенцем, не умея их применять, не пройдя через то, что критикуешь? Взглядом со стороны… Хм, а вот готов на пари утверждать, что вас это напугало. Именно напугало, и не во «внутреннем протесте пацифиста» тут дело, а в том, что улыбаться и убеждать себя в эффективности улыбки — безопасней и не так страшно, как учиться противостоять удару головой. Последнего можно добиться только через знание того, что же такое удар головой!

Хотя вы безусловно имеете право на собственное, вполне интеллигентное мнение по этому поводу. Нам, колхозникам, сие знание не по умишку будет, мы вот друг друга кулачищами не вполне мытыми лупцуем.

Пограничные состояния — это тренинг, позволяющий снять ступор при работе с реальной опасностью. Более того, просто сдохнуть в петле было бы слишком легко. Я заставляю людей бороться за жизнь: как увижу, что «уходит», так и айда его дубасить, скаженного. Он меня больше смерти бояться будет и начнет карабкаться по этой склизкой стене, то есть научится бороться даже тогда, когда уже почти умер. И не потому, что я его уговорил, приведя веские и логичные аргументы, а потому, что бороться, кусаться, шипеть и царапаться — менее больно и страшно, чем пытаться скиснуть и испустить душок.

Хрен у меня помрешь — с того света зубами выдеру!

Есть моменты в жизни, когда нельзя — категорически нельзя! — думать, потому что при сложившихся обстоятельствах вы не имеете на это права! Какая разница, что с вами будет, когда вы разорвете человека, избивающего ребенка, какая разница, что случится, когда вы кидаетесь спасать жену, «заслуженно» убиваемую мужем. Ни при каких условиях нельзя терпеть унижение вашего человеческого достоинства, потому что, уйдя однажды с матюками на ушах, завтра вы по аналогии обоснуете себе, почему можно закрыть глаза, когда подонок насилует вашу жену!

Не сметь думать, не сметь рассуждать! Посадят — сядете и отсидите, но выйдете человеком, а не куском дерьма.

Тысячу раз говорил себе: «Вот ведь чуть не залетел, могли бы и срок припаять влегкую, а потом бы оказалось, что все было совсем не так, как оно выглядело».

Вот уж хрен! Как выглядит, вот так оно и есть, и плевать мне на больные почки этого ублюдка, вынудившие его опростаться в подъезде. Эта тварь только что нагадила не на пол, а на все, во что я верю и за что готов драться хоть с автодорожным катком, — и плевать мне, чем эта драка закончится. Часто приходится драться для того, чтобы драться, а не для того, чтобы победить, если вы МУЖЧИНА, конечно.

Немного вспылил и не жалею!..

Crazy, — говорите. Что ж, вполне может быть. Но уж как умею, так и живу. От жира не бешусь, но у меня есть то, что не отдам и не продам, — мое человеческое достоинство, без которого моя жена не будет со мной жить, а ребенок перестанет меня уважать. Зарабатывать деньги можно и на унижении перед начальством и перед чертом в ступе. Так вот, этого ничего не будет, если у вас есть то, без чего нельзя считать себя Человеком, — Достоинство. К тому же смелым везет. Не факт, что будет везти всегда, но я не жалею ни о чем, что делаю, так как никогда не делаю ничего, не обдуманного заранее, чтобы потом голову не напрягать. А я и не напрягаю, потому и ору:

— Не сметь думать, когда думать уже не имеете права!

Хотя выбор за вами — ждите, когда вас опустят как следует, может, тогда проснетесь!

Как вы думаете, какой рекорд у меня в части подраться с дружной компанией, ась? Ну нет, не тридцать. Всего двенадцать. При этом мне сломали ребра, схлопотал ушиб мозга, от лица остались просто воспоминания. Мне было всего восемнадцать лет, при мне начали тупо избивать знакомого парня… С того времени ничего не поменялась: я рад тому, что не успеваю думать о всяком несущественном дерьме, когда при мне оскорбляют человека, причем мат я, скорее всего, пропустил бы мимо ушей, да и просто развязное поведение — вовсе не показание к ампутации.

Теперь пару слов о том, как определить степень серьезности намерений нехорошего человека.

Начну с уже упомянутой английской поговорки: «Лающая собака не кусает». Когда начавший было ругаться человек замолчал и вроде бы собрался уходить, он явно пытается замаскировать свои намерения. Очень нехороший признак: руки в карманах или запахнутые в верхнюю одежду. Взгляд под ноги либо мимо вас при разговоре — верная примета уже принятого решения. Размахивающий у вас перед носом руками подвыпивший идиот и не собирается вас ударить, хотя надо быть начеку — вдруг, падая, зацепит.

Но это все визуальный контроль, гораздо интереснее конвенционный способ определения потенциального противника, о котором тоже сейчас расскажу, если вы не возражаете, конечно.

Этот самый конвенционный анализ есть вторичный продукт визуального контроля. Под конвенцией понимается бессловесная договоренность, не требующая подтверждения. Ну, например, если вы гражданский человек, то вы чаще всего и не спрашиваете себя, какими законными актами закреплено право ОМОНа бить вас дубиной по заднице. Вам и так все ясно, хотя этого вам даже и не объясняли. Встречая незнакомого человека, вы начинаете моментально производить анализ этого персонажа, пытаясь отнести его к одному из основных конвенционно закрепленных типов и соответственно выстроить свои с ним отношения. Как говорится, встречают по одежке.

Например, «ботаник», то есть инженер-очкарик, бандит, работяга, студент, военный, пенсионер и т. д.

Этот самый конвенционный тип напоминает ярлык, который вы вешаете на конкретного человека. А вот теперь представьте, как может быть студент одновременно военным. «Да курсант!» — скажете вы и будете не правы! Курсант — это только и только военный, ярлык не может носить дуалистический характер, чем он конкретнее и яснее, тем легче его уложить в голову.