Подозреваются все [Мы все под подозрением] - Хмелевская Иоанна - Страница 30

Полная беспокойства о Збышеке, я старалась как-то собраться с мыслями, потому что у меня все время было какое-то зыбкое ощущение, что есть ещё множество невероятно важных вещей, которые следует обдумать. Что-то ещё меня мучило, но я не могла припомнить, что именно.

— У нас есть одно преимущество перед милицией, — заметила Алиция. — Мы знаем всех и точно знаем, что от них можно ожидать, знаем степень важности их проблем, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Я понимающе кивнула.

— Вот именно. Пусть это выглядит глупо, но возьми, например, Рышарда. У тебя ведь нет сомнений, что этот выезд для него единственный жизненный шанс, стоящий десяти покойников. Или Моника…

— Моника слишком умна для того, чтобы совершить такую глупость, тем более, что у неё дети. Хотя, кто знает? Может быть, именно для того, чтобы обеспечить будущее детей, она могла решиться на преступление?

— Дьявол говорит то же самое, — проворчала я. — Это уж скорей Ядвига могла решиться на это, чтобы обеспечить будущее дочери…

— Но я же говорила, что Ядвига!..

— Менты ищут вас по всему зданию, — сказал Веслав, внезапно появляясь у нас над головами. — Я догадался, где вы находитесь, и пришёл за вами, потому что меня чертовски интересует дальнейший ход следствия. Быстро идите давать показания.

Веслав доложил милиции о двери в кабинет, в связи с чем разыскивалась Алиция, работающая в нашем бюро почти так же долго, как и он сам. Дольше них работали только Витек и Иоанна. Я пока была не нужна.

Лешека в отделе не было, а Януш и Витольд трудились над листом пластика. Место Витольда было свободно, и едва я успела усесться за свой стол, появился дьявол. Я закрыла глаза, потрясла головой, снова открыла их и посмотрела. Дьявол уселся поудобнее.

— Ты все-таки безнадёжно глупа, — недовольно заявил он. — Кто тебе сказал, что телефонный звонок должен исходить от убийцы?

Это меня сразу заинтересовало, и личность злого духа показалась внезапно даже симпатичной.

— А что? — с интересом спросила я. — Предполагаешь чьё-то соучастие?

— Разве только твоё, — издевательски ответил он. — Тебе не приходит в голову такая простая мысль, что кто-то мог иметь к нему совершенно другое дело?

Я покачала головой.

— Тогда бы он признался. Вся мастерская гремела об этом звонке, а того, кто звонил, не нашлось. Если бы это был невиновный человек, у него не было бы повода это скрывать.

— Он мог опасаться, что на него падут подозрения. Слишком многие имели со Столяреком тёмные дела.

— Это мало правдоподобно. Кто-то вызывает покойного из отдела, и несколько минут спустя тот погибает в конференц-зале. Удивительная случайность!

— Знаешь, ты меня выводишь из равновесия, — нетерпеливо сказал дьявол. — Я не предполагал, что ты до такой степени выжила из ума. Кто тебе сказал, что несколько минут спустя? Его вызвали в двенадцать пятнадцать, так? А когда его задушили? Знаешь? Кукиш с маслом! Через такое короткое время после совершения преступления милиция может установить это время с точностью до пятнадцати минут. Может быть, его кокнули перед самым приходом Януша? Узнай, у тебя есть возможности.

— Какие ещё возможности… — рассеянно ответила я, потому что замечание дьявола открыло передо мной новые надежды, и я почувствовала волнение.

— Нечего передо мной строить из себя идиотку, — злобно сказал дьявол. — Мы оба с тобой прекрасно знаем, чего ты так лезешь в это следствие. Не только Збышек, не только… Если бы прокурор был старый, косоглазый, кривоногий, ты была бы гораздо меньше заинтересована этим следствием.

— Отвяжись от меня, какое тебе дело, чем я заинтересована…

— Что за нервная работа с этими людьми! За что мне такая кара! — раздражённо вздохнул дьявол. — Ты что, слепая или как? Не видишь что он на тебя тоже глаз положил?

— Ты думаешь?.. — с сомнением спросила я.

— Мне не нужно думать, я знаю. Так что дуй к нему, что-то ты ему расскажешь, что-то он тебе, так совместными усилиями и придёте к чему-нибудь… Помни, что о ключе знаешь только ты и убийца.

— С ума сошёл? — гневно спросила я. — Ты что снова придумал, почему только я и убийца?

— Подумай и догадаешься. Не собираюсь тебе помогать, я не для этого тут нахожусь. Охотно помогу тебе только в одном — согрешить с прокурором.

— Да уж помоги, помоги, пожалуйста. Я не возражаю, — ядовито ответила я.

Дьявол обхватил руками лохматое колено и стал раскачиваться взад и вперёд зловредно хихикая, в кресле Витольда, потом наклонился ко мне.

— Одно только тебе скажу, потому что не люблю, когда люди тешат себя глупыми иллюзиями. Я знаю время убийства, которое установил судебный врач; именно в это время у Збышека не было алиби…

— Чтоб тебя громом поразило, проклятая скотина! — в бешенстве закричала я. — Иди ко всем чертям! Убирайся с моих глаз!

— Уберусь, если захочу, — фыркнул дьявол. — Так легко ты от меня не избавишься!

Я сама понимала, что бессильна против него. Баталии со своим воображением я всегда проигрывала. Я смотрела на него с омерзением, но внезапно мне пришло в голову, что я ведь совершенно не привязана к этому месту. Пусть себе сидит тут до самого Судного дня!

— До свидания, — холодно сказала я. — Не морочь мне голову! У меня нет никаких причин быть с тобой любезной.

Я встала с кресла, забрала сигареты и с достоинством вышла из комнаты. На всякий случай я не оглянулась, ибо существовала возможность, что дьявол пойдёт за мной.

Неуверенность во всем, что касалось Збышека, была для меня непереносимой, поэтому я прямым ходом отправилась в кабинет. Витека не было, Збышек находился там один и производил удручающее впечатление. Собственно, с определённого времени это было его обычное состояние, которое являлось следствием не только его личных дел, но также и судьбы мастерской, близкий упадок которой он тяжело переживал. Я решила теперь же выяснить интересующий меня вопрос и обрести хоть какую-то уверенность.

— Пан Збышек, — тихо сказала я. — Несмотря на все, что было в своё время сказано между нами, надеюсь, вы не сомневаетесь, что, если бы вы поубивали даже полгорода, с моей стороны вы не встретили бы осуждения.

Збышек глянул на меня поверх бумаг, и в его глазах блеснул интерес.

— Действительно, таких сомнений у меня нет. У вас совершенно перевёрнутые понятия о добре и зле. Что вы имеете в виду?

— Убийство Столярека, по моему мнению, не преступление, а общественно полезный поступок, достойный всякой похвалы, — продолжила я. — Убийцу следовало бы не судить, а наградить. Он оказал большую услугу обществу, и вы об этом знаете так же хорошо, как и я. Говорю это, невзирая на ущерб, который я понесла в связи с этим преступлением. Скажите мне правду: это вы его убили?

Збышек от неожиданности вздрогнул.

— Знаете что, — гневно сказал он, — у меня и так достаточно всяких забот. Не морочьте мне голову.

— Но вы послушайте. Изо всей мастерской остались только три человек которые имели возможность и достаточные поводы, чтобы его задушить. В их числе находитесь и вы, причём на первом месте. Я хотела бы услышать от вас правду и уверен что вы её скажете. Я должна знать, потому что я, если это вы убили, не только откажусь от сотрудничества с милицией, но и сделаю все возможное, чтобы запутать следствие ещё больше.

Збышек посерьёзнел и задумчиво посмотрел на меня.

— На каком основании вы это утверждаете?

— На основании исследования всех наших действий, которое милиция, кстати, тоже проводит. Впрочем… причины вашей неприязни к Тадеушу скрыты, по-моему, ещё больше, чем само преступление, не правда ли? Но если они будут разгребать и дальше, то докопаются и до этого. Если же это сделали не вы, то скажите, и я спокойно смогу переключиться на кого-нибудь другого. Я должна вас убеждать? Вы сами прекрасно понимаете…

Збышек долго молчал, глядя перед собой невидящим взглядом, потом внезапно как бы очнулся и принял решение. Я почувствовала себя в дурацкой ситуации и ждала его ответа в ужасном напряжении.