"Анабасис" - "Ксенофонт" - Страница 38

(22) "Что же до твоих угроз, будто у вас имеются намерения заключить против нас союз с Корилой и пафлагонцами, то мы, если это будет неизбежно, сразимся с теми и другими; ведь мы уже сражались с гораздо более многочисленными врагами, чем вы. (23) Но если мы решим подружиться с пафлагонцем, а мы слышали, что он зарится на ваш город и приморские поселения, то мы постараемся заручиться его дружбой, содействуя ему в его предприятиях".

(24) Тут прибывшие с Гекатонимом стали явно выказывать свое неудовольствие его (Гекатонима) речью, и один из них выступил и сказал, что они пришли не воевать, но с тем, чтобы доказать свою дружбу. "И если вы придете в город синопцев, -- говорил он, -- то мы там пришлем вам дары гостеприимства, а сейчас прикажем здешним жителям выдать вам, что они смогут; мы ведь видим: все что вы говорите, – правда". (25) После этого котиориты прислали подарки, а стратеги эллинов оказали гостеприимство послам Синопы, и они много и дружелюбно беседовали друг с другом о разных вещах и, между прочим, старались получить сведения об остальном пути и о взаимных нуждах.

Глава VI

(1) Этот день окончился таким образом. На следующий день стратеги созвали солдат на сходку и решили пригласить на нее синопцев и совещаться с ними об остальной части пути. Они полагали, что в случае, если придется итти пешком, синопцы будут полезны своим знакомством с Пафлагонией, а если путешествие будет совершено по морю, то эллины, повидимому, еще сильнее будут нуждаться в синопцах, так как, по мнению стратегов, только они одни были бы в состоянии предоставить корабли для переброски войска в достаточном количестве. (2) Итак, пригласив послов, они стали совещаться с ними и, прежде всего, попросили их как эллинов доказать свое расположение к эллинам и подать им самый лучший совет.

(3) Гекатоним поднялся и, прежде всего, стал оправдываться в своих словах относительно намерения синопцев заключить союз с пафлагонцами, поясняя, что он сказал это, не имея в виду войны с эллинами, но желая подчеркнуть, что при возможности заключить союз с варварами, они предпочитают союз с эллинами. А когда попросили его дать эллинам совет он помолился и сказал: (4) "Если я дам вам совет по моему разумению действительно самый лучший, то пусть и на мою долю выпадет всяческое благополучие; если же я обману вас, то да случится обратное, так как я полагаю, что пословица "совет -- дело священное" особенно приложима к настоящему случаю. Ведь если я дам хороший совет, то многие будут хвалить меня, а если я дам совет плохой, то многие из вас меня проклянут. (5) Я понимаю: на нашу долю выпадет гораздо больше хлопот, если вы поедете морем; ведь в таком случае доставать корабли придется нам. Если же вы отправитесь по суше, то сражаться будете вы. (6) И все же я выскажусь, согласно своему убеждению, как человек, знакомый со страной пафлагонцев и с их силой. А в этой стране есть как прекраснейшие равнины, так и чрезвычайно высокие горы.

(7) "Прежде всего, мне известно, где надлежит совершить вторжение в страну. Существует только один проход, а именно тот, где по обе стороны дороги поднимаются высокие горные вершины. Заняв этот проход, можно удержать его при помощи незначительного отряда, а после того как он будет занят, здесь не сумеет пройти и весь род человеческий. Я мог бы показать его вам, если бы вы согласились послать со мной кого-нибудь.

(8) "Затем я знаком и с пафлагонскими равнинами и с пафлагонской конницей, которую сами варвары считают лучшей во всей коннице царя. Совсем недавно они даже не явились на зов царя, так как их вождь слишком для этого горд.

(9) "Допустим, что вы сумеете занять горный проход тайно, или опередив неприятеля и на равнине победите в сражении их конницу и пехоту, численностью более чем в 120000 человек, -- тогда вы придете к рекам, и в первую очередь к Фермодонту, шириной в 3 плетра. Эту реку, по моему мнению, трудно перейти даже тогда, когда перед вами не стоят многочисленные враги и одновременно такое же их количество не преследует вас с тыла. Вторая река -- Ирис, шириной также в 3 плетра. Третью реку, Галис, шириной не менее 2 стадий, вы не сумеете перейти без судов. А кто вам их даст? Равным образом непроходим и Парфений, к которому вы придете, если переправитесь через Галис.

(10) "Итак, я считаю пеший поход не только трудным для вас, но и совершенно невозможным. Если же вы поедете морем, то отсюда вы сможете доплыть до Синопы, а из Синопы до Гераклеи.(219) А из Гераклеи можно без всяких затруднений продолжать путь как пешком, так и по морю, так как в этом городе немало кораблей".

(11) Выслушав эту речь, некоторые эллины заподозрили его в том, что он говорит таким образом из дружбы к Кориле -- он был его проксеном, -- а другие думали даже, что он дал подобный совет в надежде получить подарки. А иные предполагали, что он имел в виду помешать зллинам во время пешего похода опустошить область Синопы. Но все же эллины постановили совершить путешествие по морю. (12) После этого Ксенофонт сказал: "Синопцы! Эллины выбрали путь по вашему совету. Но дело обстоит следующим образом: если наберется достаточно кораблей для того, чтобы забрать всех до последнего человека, то мы поплывем, но если одним можно будет плыть, а другим придется остаться здесь, то мы не сядем на корабли. (13) Мы ведь знаем, что когда наша сила не раздроблена, мы можем отстоять себя и достать продовольствие, но если только мы с малыми силами будем противостоять врагам, то, конечно, нам будет грозить рабская доля". Тогда синопцы попросили отправить послов в их город. (14) Послали аркадянина Каллимаха, афинянина Аристона и ахейца Самола, и они отправились в путь.

(15) В это время Ксенофонт, у которого перед глазами были многочисленные эллинские гоплиты, пельтасты, лучники, пращники и всадники, благодаря упражнению ставшие весьма искусными в своем деле, причем все это войско находилось у Понта, где немало средств надо было потратить на сбор и подготовку такой воинской силы, пришел к мысли, что не худо было бы основать город, приумножив таким образом владения и могущество Эллады. (16) Сопоставляя численность войска и количество припонтийского населения, он думал, что город мог бы получиться значительный. По этому случаю Ксенофонт, ничего не говоря солдатам, позвал бывшего прорицателя Кира, Силана из Амбракии, и принес жертву. (17) А Силан испугался, что это предприятие осуществится и войско застрянет где-нибудь, и пустил слух среди солдат, что Ксенофонт хочет оставить войско здесь, основать город и приобрести таким образом славу и могущество. (18) Дело в том, что сам Силан хотел как можно скорей возвратиться в Элладу, так как он сохранил те (3000 дариков), которые получил от Кира, когда принес для него жертву и сказал правду относительно 10 дней.

(19) Когда этот слух дошел до солдат, то некоторые из них склонились к тому, чтобы остаться, но большинство было против. Тимасий-дарданец и Форакс-беотиец сказали находившимся тут же гераклейским и синопским купцам, что если они не добудут денег на жалованье войску, чтобы солдаты могли запастись продовольствием перед отплытием, то такая огромная воинская сила, пожалуй, решится остаться у Понта. "Ведь Ксенофонт хочет, -- говорили они, -- и нас подговаривает к тому же -- неожиданно объявить войску, когда прибудут корабли: (20) "Солдаты, мы знаем, в каком затруднении вы сейчас находитесь, как относительно того, что касается закупки продовольствия на морское путешествие, так и принимая во внимание, что, возвращаясь домой, вы хотели бы привезти что-нибудь своим домашним. Поэтому, если вы решите овладеть любой из припонтийских областей по вашему выбору с тем, чтобы желающим вернуться на родину была предоставлена эта возможность, а предпочитающие остаться здесь могли бы осуществить это желание, то вот вам корабли для внезапного нападения на любую местность".