Особые заслуги - Хмелевская Иоанна - Страница 4

— Умная у вас собачка, — похвалил Хабра старый рыбак, чинивший во дворе сеть. — Просто на редкость воспитанная и послушная. И кошек не гоняет, странное дело.

Комплименты по своему адресу Хабр выслушал, дисциплинированно, хоть и с видимым нетерпением сидя во дворе у крылечка. Высунувшись в окно из своей комнаты, Яночка пояснила:

— А он у нас привык к кошкам. В нашем доме живёт бабушкина кошка, и Хабр знает, что нельзя её обижать. Он и в самом деле очень умный.

— А раз такой умный, то почему же заставляете его сидеть во дворе, хотя по всему видно — псу не терпится побегать на новом месте? Пусть бы побегал, не заблудится.

Убрав голову из окна, Яночка через минуту оказалась во дворе.

— А из-за диких кабанов, — пояснила она. — Мы не хотим, чтобы он встретился с ними один на один, без нас.

Рыбак удивился.

— Так вы кабанов боитесь?

— Мы — нет. Мы за Хабра боимся. Ведь сеттер — охотничья собака, любого зверя выследит. С кабанами же ему не приходилось иметь дело, и мы боимся, как бы кабаны ему чего плохого не сделали.

— Что ж, кабаны тут и в самом деле водятся. И ещё сколько! Да только они не совсем дикие.

— А какие же?

— Приручённые.

Тут во двор выбежал Павлик, только что получивший у мамы разрешение на прогулку перед ужином.

— Можем отправляться! — крикнул он сестре.

— Минутку! — остановила его Яночка и повернулась к старому рыбаку: — Как это — приручённые?

— Кто приручённый? — не понял Павлик.

— Этот пан говорит, что кабаны здесь приручённые. Неужели все? — спросила она рыбака.

— Любанский я, — представился старый рыбак новым жильцам и дал исчерпывающий ответ: — Не все, но многие. Я сам их и приручал.

Услышав такое, дети решили ненадолго отложить немедленный поход к морю. Очень уж интересные вещи рассказывал старый Любанский! И брат с сестрой попросили рассказать им поподробнее, как же он приручал диких кабанов.

— Кормил я их, — стал рассказывать рыбак, не переставая работать над сетью. — Вторую зиму уже подкармливаю. Прошлая зима была суровая, так они привыкли ко мне, почитай, каждый вечер приходили. Сначала молодняк, тот посмелее, а за ними и матёрая свинья явилась. И уж она так осмелела — из рук у меня ела. Выношу я, значит, ведро с кормом, не успею на землю поставить, а она уже полрыла в него сунула. И вот те, в последнем доме, тоже кормили, туда другое стадо приходило, с другой маткой.

— А как теперь? — заинтересованно расспрашивал Павлик. — Вы их и сейчас подкармливаете?

— Нет, сейчас у них и без меня есть пища. Да и людей в посёлке стало слишком много, распугивают их. Нет, сейчас они из лесу не выходят.

— А как можно их увидеть?

Быстро и ловко протаскивая челнок с бечёвкой сквозь ячейки сети, рыбак рассказывал:

— А вы спрячьтесь в тростниках, как стемнеет. Или, ещё лучше — ночью. Ночью кабаны выходят на кормёжку. Сейчас луна светит, так все хорошенько разглядите. Они и в тростнике кормятся, и в лесу, в земле роются. Вон в той стороне. И рыбак махнул челноком куда-то в сторону кемпинга. Яночка с Павликом обменялись быстрым взглядом. Они уже знали, что им предстоит делать в ближайшее время.

— А что они едят? — продолжал расспрашивать Павлик. — Что едят кабаны?

— Да все жрут. Кормил я их кукурузой, а если случался, и хлеб подбрасывал, и картошку, и рыбу они тоже любят. А вот хлеб так просто обожают.

— А в лесу они чем кормятся? В лесу ведь нет ни хлеба ни картошки.

— Да что попадётся, то и жрут. Разрывают землю и вытаскивают корешки растений, личинки всякие, побеги тростников едят, мышь подвернётся — они и мышь, и лягушку слопают. Больше всего им по вкусу побеги тростника, вот почему они часто в тростнике кормятся.

Павлика очень заинтересовала сеть, которую приводил в порядок рыбак. Ему очень хотелось порасспросить старика о том, как ловят рыбу, какие бывают сети и о многом другом. Мальчик уже раскрыл рот, чтобы порасспросить обо всём этом, но тут спохватился, что времени у него с сестрой на знакомство с окрестностями мало, скоро стемнеет. Рыбак же никуда не денется, успеют они ещё с ним пообщаться. Яночка поняла брата с полуслова. Вежливо поблагодарив старого рыбака за интересный рассказ, дети сняли Хабра с поста и отправились на разведку местности.

— Теперь мы все будем есть с хлебом, — тяжело дыша говорила Яночка, взбираясь вслед за Хабром на очередную песчаную горушку. — И первое, и второе. Ко всему просим кусок хлеба, понял? Надо насобирать его для кабанов.

— Мама удивится, — буркнул в ответ Павлик.

— Ну так что? Пусть удивляется. Подумает, у нас тут развился аппетит. А насчёт кабанов нам признаваться нельзя, сразу же крик поднимут — опасно это. А кабаны-то приручённые, можно сказать, ручные, что же тут опасного? Мне очень хочется их увидеть.

— И мне тоже. И надо придумать, как выйти из дому ночью, дверь они наверняка запирают.

— Есть веранда. И та вонючая комната внизу.

— И много окон на первом этаже, они низкие, я специально проверял. Придумаем что-нибудь. Дети перебрались через песчаную гору и оказались на дороге, бегущей вдоль косы. Дорога их не устраивала, поскольку не вела к морю. Пришлось путь продолжать напрямик, через лес. К счастью, здесь вилась чуть заметная тропинка. Сделав по ней несколько шагов, Яночка вскричала в полном восторге:

— Смотри! Какая красота!

Прибавив шаг, Павлик поспешил к сестре.

— Что там? Вот это да! Да это целая галактика!

Прямо перед ними, впритык к тропинке, возвышался грандиозный муравейник. Сквозь листву деревьев пробился и осветил его последний луч заходящего солнца, и в его свете как бешеные сновали мириады муравьёв. Мало сказать, что Яночка была в полном восторге, она прямо-таки впала в настоящую эйфорию. Муравьишек она всегда любила, ей нравилось наблюдать за их неустанными хлопотами, она восхищалась транспортными возможностями этих миниатюрных созданий, пыталась разгадать их намерения. К тому же вот эти, конкретные муравьи относились к разряду чёрных и крупных, так что проследить за их, передвижениями не составляло особого труда. Присев на корточки, девочка не сводила зачарованного взгляда с хлопотливых муравьишек.

— И что они носятся туда-сюда? — спрашивал Павлик, наклонившись над муравейником. — Гляди, гляди, какую громадную головешку волочёт вон тот! Зачем она им? Забыл я, чем питаются муравьи.

— Как это чем, сахаром, конечно! — ответила всеведущая сестра. — Сам слышал, все только и говорят о том, что в сахар понабились муравьи. Помнишь, в прошлом году, на Мазурских озёрах, у всех в сахаре оказались муравьи?

— Правда, вспомнил. Но у тех муравьёв был под носом кемпинг, а эти где возьмут сахар? В лесу?

— Придётся им принести, — не задумываясь решила Яночка. — Попросим Хабра запомнить дорогу. К морю мы ведь будем ходить каждый день, вот и станем ходить мимо муравейника и приносить им понемногу. Много им не съесть.

— Слушай, пошли, наконец, к морю, а то скоро стемнеет.

За муравейником чуть заметная тропинка стала понемногу спускаться со склона горы и вскоре раздвоилась. Одно её ответвление теперь круто устремилось вниз и далее отклонялось вправо, второе уходило вверх по пологому склону. Дети наверняка двинулись бы по первому пути, логично предположив, что чем ниже, тем к морю ближе, если бы путь не преградила им непроходимая стена какого-то страшно колючего кустарника. Пришлось обойти эту стену слева, и тут вдруг брат с сестрой неожиданно вышли на прямую, удобную аллею, полого спускающуюся к морю. По ней шли люди.

Домой дети вернулись тем же путём, пройдя мимо муравейника и спустившись по крутому песчаному склону горы. Отыскать чуть заметную тропинку в спустившихся сумерках не составило труда, так как их вёл Хабр. Опустив нос к самой земле, он шёл по следу своих хозяев.

— Я всегда говорил — без этого пса мы бы просто пропали, — заявил Павлик, выйдя из лесу точнёхонько к калитке их дома. — И уверен, это самый прямой и самый короткий путь к морю. Это предположение подтвердилось на следующее же утро. Хотя и потребовалось некоторое время для того, чтобы посыпать сахаром знакомый муравейник, на пляже дети оказались раньше родителей, которые шли на пляж кружным путём, по той самой удобной аллее, которой пользовались все отдыхающие. Пани Кристина решительно отказалась карабкаться на песчаный склон и продираться сквозь густые колючие заросли. И вот теперь, очень довольная правильным решением, спускалась по пологому склону горы удобным путём, а вдали, за дюнами, искрилось на солнце голубое море. Дети с отцом следовали за мамой на некотором расстоянии.