Что сказал покойник - Хмелевская Иоанна - Страница 27

Постояв в очереди, я заправилась и, когда стрелка опять показала «full», снова двинулась в путь. Осталось лишь обогнуть Пиренейский полуостров, а там уже Бретань!

Я решила выспаться днём. До сих пор все шло поразительно гладко. Следует, однако, учесть, что, начиная с места моей заправки в Африке (а это, пожалуй, все-таки была Мавритания), я оставляла за собой чёткие следы. В воздухе летало много самолётов и вертолётов, и любой из них мог оказаться тем, которого особенно интересовала яхта «Морская звезда». Днём они ничего не могли мне сделать, слишком оживлённо было вокруг, а вот ночью — другое дело.

Закрепив свой «автопилот», я сбросила скорость, чтобы уменьшить вероятность столкновения. Спала немного, так как была неспокойна. Сев вечером за штурвал, я особое внимание уделяла небу. Стемнело, все корабли были ярко освещены, одна я плыла, как тёмный призрак. И не знала, что лучше — сиять, как все, и тем самым представлять прекрасную цель, или отличаться от всех полным отсутствием света. Подумав, я выбрала последнее…

Я боялась проскочить Испанию. В этом случае, не заметив её северо-западного выступа, я могла направиться прямо к берегам Англии, а это мне ни к чему. Руководствуясь этими соображениями, я немного повернула на восток, чтобы быть ближе к берегу. Несмотря на приобретённый опыт и некоторые успехи в вождении корабля, искусство мореплавания не стало для меня более лёгким. Совсем наоборот. Одно дело — пересекать безбрежную океанскую ширь, где можно плыть практически любым курсом, и совсем другое — путаться тут между материками и островами, стараясь при этом попасть в заранее намеченное место. Каторжная работа!

К материку я подошла излишне близко, а узнала об этом лишь тогда, когда откуда-то справа вырвался луч света и, заглушая шум моего двигателя, далеко над водой разнёсся стук мотора догоняющего меня катера. Катер нёсся прямо на меня, завывая и мигая огнями. Очень может быть, что он пытался поговорить со мной с помощью азбуки Морзе.

Ни минуты не раздумывая, я перевела оба рычага вперёд. Яхта прыгнула в сторону, как испуганная лань. До этого я плыла не очень быстро и держалась ближе к берегу, боясь прозевать Испанию, теперь махнула на неё рукой. Черт с ней, с Испанией, Англия так Англия, только бы убежать!

Они повисли у меня на корме и светили каким-то мощным прожектором, в лучах которого я была у них как на ладони. Если подойдут совсем близко, решила я, буду стрелять из пулемётов! У меня даже мелькнула отчаянная мысль о пушке. А потом я вспомнила о дымовой завесе.

Со зловещим «пуфф» за мной выросла чёрная туча, и луч прожектора померк. Я сделала ещё раз «пуфф» и свернула немного на восток, потому что в паническом бегстве слишком отклонилась к западу. Две чёрные тучи накрыли большой участок морской поверхности, и, когда мигающий огнями катер выбрался из них, я была уже далеко. Третью тучу не было необходимости выпускать. Мои двигатели были лучше. Через несколько минут преследователи оказались далеко позади.

А через десять минут справа по борту доказался второй катер.

А, чтоб вам сдохнуть! Начались гонки. Кто кого опередит?

Победила я. Ну, не лично я, а моя чудесная яхта. Она промчалась перед носом преследователя, выпустив ему прямо в нос чёрную тучу, и послушно свернула к востоку. Когда катер вылез из тучи, он здорово отстал от меня, но продолжал трещать сзади.

Как они в такой темноте узнают, где я нахожусь? Я уже справилась с волнением, теперь меня разбирала злость. Ответ пришёл сам собой: ведь у них же есть радар!

Но радар был и у меня. И я даже не очень долго искала его. Зелёная стрелка пошла описывать круги. Что-то попискивало. Черт с ним, пусть попискивает, но вот не мешало бы знать, что, собственно, показывает эта зелёная стрелка? Вот дура, не могла заняться этим, когда было время!

Если можно было положиться на моё знание радара, то следовало сделать вывод, что в море было полным-полно… неизвестно чего, но все это отражалось на экране. Вот эта ломаная линия справа, наверное, берег. Линия менялась чуть ли не с каждым поворотом стрелки, из чего я сделала вывод, что берег должен быть очень близко и что я плыву с большой скоростью. Небольшая точка чуть пониже центра — несомненно, преследующий меня катер. Точка потихоньку сдвигалась к краю экрана. Похоже, я таки сбежала от него.

Я решила отойти подальше от берега. Ломаная линия переместилась вправо. Точки-катера уже не видно было на экране. Я почувствовала смертельную усталость. Как мне хотелось хоть немного спокойствия и безопасности! Неужели они никогда не оставят меня в покое? Куда подевалась полиция, почему бандиты позволяют себе делать все, что им вздумается?

Мои размышления были прерваны эхо-зондом. Работал он тихо, я успела привыкнуть к его попискиванию, как вдруг он издал какой-то нервный вой. И тут же изломанная линия берега бросилась мне навстречу. Может, какой-нибудь мыс? Я резко свернула влево, обогнула что-то большое и чёрное, что действительно появилось по правому борту, и потом опять вернулась на прежний курс. На размышления больше не было времени, приходилось все время быть начеку, так как берег вдруг стал преподносить мне сюрприз за сюрпризом.

Около полудня я увидела тот самый, давно ожидаемый северо-западный угол Пиренейского полуострова. Я прошла вдоль его берегов достаточно близко, чтобы не ошибиться, и в то же время достаточно далеко, чтобы ко мне никто не приставал. До Бретани оставалось не более каких-то пятисот километров!

Уже стемнело, когда в верхней части экрана появилась ломаная линия. Сердце забилось сильнее. Я плыла прямёхонько на северо-восток, и это могла быть только Франция. О дорогая Франция!

Я шла полным ходом ещё с полчаса, и вот ломаная линия уже была у меня перед самым носом — на экране, разумеется, так как вокруг была сплошная темнота. Только Полярная звезда радостно и ободряюще подмигивала мне. Я притормозила и, медленно приближаясь к берегу, первый раз за все время путешествия включила прожектор.

Сначала я ничего не могла рассмотреть, потом где-то в самом конце луча что-то появилось. Я вспомнила, что побережье Бретани покрыто скалами, а у берегов могут быть рифы, от которых лучше держаться подальше. Погасив прожектор, я решила дождаться рассвета. Я не спала уже вторые сутки. Длинные спокойные волны мягко качали меня, подталкивая потихоньку к берегу, и от меня потребовались поистине героические усилия, чтобы не заснуть мёртвым сном, положив голову на штурвал.

Много позже мне стали понятны причины исключительной лёгкости моего путешествия: в течение десяти дней, именно в это время над Атлантикой и прилегающими территориями стояла такая прекрасная погода, какой не упомнят и старожилы. В самом деле, дуракам везёт!

В ожидании рассвета я думала, как лучше поступить: высадиться ли в каком-нибудь порту, где много народа, или поискать безлюдный берег. Пожалуй, последнее лучше, принимая во внимание неизбежные неприятности из-за отсутствия нужных бумаг. Меня могли задержать до выяснения, а это помешало бы моим планам как можно скорее связаться с Интерполом.

Рассвело. Я медленно плыла вдоль берега в поисках подходящего места для высадки. Вокруг суетились стайки рыбацких лодок и катеров, по левому борту виднелись крупные суда. Все свидетельствовало о том, что я нахожусь в перенаселённой Европе. На меня никто не обращал внимания. С удовлетворением я отметила, что жара куда-то подевалась. Несмотря на тёплую одежду, меня пробирал насквозь острый весенний холод. Да, сомнений не было, я добралась до Европы.

Мимо проплыла деревушка, потом городок, потом небольшой порт. Наконец я увидела то, что искала: совершенно безлюдный пляж, окружённый скалами. В море перед ним томе было полно скал и камней. Погода не располагала к купанию, поэтому к берегу я приближалась с величайшей осторожностью. Хорошо бы ткнуться в берег, чтобы не пришлось плыть. К тому же мне надо было перенести кое-какие вещи.

Можно считать, что мне удалось пристать, как я хотела: нос яхты зарылся в песок, а её борт покачивался у самых прибрежных скал. Прилив наверняка продвинул бы судно ещё ближе к берегу, но я не могла дожидаться прилива. Неужели это я когда-то страстно любила качаться на волнах? Сейчас все мысля мои были об одном — ощутить под ногами твёрдую землю. Сначала я выбросила на берег свои вещи — сумку с деньгами, сетку со словарём, атласом и шарфом, пружинный нож и ещё кое-какие мелочи, а потом, выбрав подходящий момент, и сама перелезла. Сейчас для меня уже не важно было, где я нахожусь, лишь бы выбраться на берег и навсегда покинуть яхту. Рассталась я с ней без сожаления. Думаю, что никакие силы не заставили бы меня залезть на неё обратно.