Большой кусок мира [Большой кусок света] - Хмелевская Иоанна - Страница 29

— Если это угорь, — угрюмо заявила она, — можешь сразу с ним попрощаться. Сунуть нам его некуда, а так мне не удержать. Был бы нож, я бы срезала тростник и достала бы эту холеру…

— Есть нож! — возбуждённо воскликнула Шпулька. — Которым рыбу потрошили. Я как раз на него села.

Дрожа от нетерпения, она схватила фонарик и принялась подсвечивать подруге, которая, свесившись с кормы, сражалась с упиравшейся рыбиной. На этот раз это оказался не угорь, но что-то не менее огромное, может, акула, а то и вовсе кит, запутавшийся в тростниках на Мазурских озёрах в центре Европы. Тереска рубанула ножом пониже лески и после нескольких минут отчаянных усилий спутанный кубок травы, каких-то корней и лески вместе с китом шлёпнулся на дно лодки.

— Щука! — восторженно крикнула Тереска. — Господи! Какая красивая!!!

Щука была солидная, около полуметра. Буксировка байдарки её несколько утомила, поэтому она не сделала попытки выскочить из лодки и удрать сразу, а лишь беспорядочно металась на дне.

— Придержи её как-нибудь, — потребовала Тереска. — Сядь на неё, что ли. Надо леску распутать. А вообще ума не приложу, как она попалась? Ночью щуки не клюют. Наверно, у неё бессонница.

— Батарейки садятся, — сообщила Шпулька. — Что делать будем?

Запыхавшаяся подруга отёрла пот со лба.

— Без понятия. Давай куда-нибудь пристанем, пока ещё светит. Тяни за камыши. Или держи фонарь, а я буду тянуть.

Способ обогнуть остров, цепляясь за острые стебли и подтягивая таким образом байдарку, оказался не из лёгких, но все-таки эффективный. Буквально через несколько минут обнаружился кусок берега, пригодный для высадки. Слабеющий свет фонарика выхватил на нем груду камней в каких-нибудь трех метрах от кромки воды.

— Спятить можно, — ворчала Шпулька, помогая Тереске вытащить байдарку и матрацы на сушу. — Вроде бы проклятая зверюга удирала куда глаза глядят. А где оказалась? Прямёхонько у этих чёртовых камней!

— Не ной, лучше фонарь погаси, ещё пригодится. Скоро луна взойдёт. А пока пусть глаза привыкают. Надо подумать, что дальше делать.

— Возвращаться?

— Как возвращаться-то? Весел нет. Ни фига не видно. А где наша палатка, я понятия не имею. Похоже, придётся ждать до рассвета. Ничего не поделаешь.

— Всю ночь? Тереска молча пожала плечами, забыв, что подруга не может её видеть. В тишине слышен был только тихий плеск воды и, где-то вдалеке крики какой-то ночной птицы. Да ещё пойманная щука шуршала травой на дне лодки.

Только теперь обе почувствовали, как они устали и замёрзли. Девчонки вымокли и были в одних купальниках. Шпулька начала дрожать и щёлкать зубами.

— Есть хочу, — уныло заявила она — И замёрзла, как собака. А ты?

— Вот черт! — разозлилась Тереска. — И подумать только, у нас там на ужин копчёный угорь! Как вспомню… Конечно, холодно. Огонь бы развести.

— А что, нельзя?

— Не знаю. Вроде в байдарке были спички, но я не уверена. Кажется, коробка пустая. Посвети, я поищу!

В байдарке и в самом деле обнаружился коробок, а в нем — одна-единственная спичка. Тереска снова воспряла духом.

— Ну вот, оказывается, не зря я училась разжигать костёр с одной спички. Собирай сухие веточки, лучше всего сосновые иглы. На ощупь давай, экономь батарейки. Видишь, и камни кстати подвернулись, на них и разожжём. Только два верхних сниму.

— Луна всходит, — доложила также воодушевившаяся Шпулька. — Слушай, можно ведь испечь эту щуку! Соль есть. Какие мы молодцы, что решили возить соль всегда с собой! И согреемся, и обсохнем у огня!

Костёр весело потрескивал, давая немного света и вполне достаточно тепла. Купальники подсыхали. Щука, нанизанная на прутик, пеклась неохотно, упрямо поворачиваясь к огню одной и той же стороной, так что приходилось все время её поправлять и придерживать.

— Пропал наш копчёный угорь, — с глубочайшей грустью заявила Шпулька. — Небось от него одни угольки остались!

— Ты что же думаешь, он сам под себя хворост подкладывал? Огонь давно погас, а угорь уж и остыл. Только бы его никто не украл.

Шпулька аж подпрыгнула от возмущения.

— Ты мне таких ужасов даже не говори! Слышать не хочу! Лучше не нервируй меня!

— Здесь вообще-то безлюдно, не расстраивайся раньше времени, — утешила подругу Тереска. Только вот как мы назад без весел доберёмся? Поверни её, другая сторона совсем сырая.

Шпулька попыталась получше закрепить прутик на рогульке.

— А если руками грести? Без багажа она совсем лёгкая.

— Если руками — через полгода доберёмся. Тут или одна из нас поплывёт на матраце и вернётся с вёслами, или соорудим какую лопату из подходящей коряги, можно из куска коры.

— Лучше уж лопату из коряги. Я и так достаточно на матраце вымокла. А утром ещё холоднее будет.

Тереска помолчала немного, глядя на огонь, а затем произнесла задумчиво:

— Интересно, а под этими камнями тоже ничего нет? Они — дальше от берега, вода здесь должна быть глубже. Жаль, что лопаты нет…

Шпулька недовольно поморщилась. И умеет же эта Тереска находить приятные темы для разговора! То угря украдут, то назад никак не вернуться, а теперь ещё и аристократ с его тайнами!

Щука наконец испеклась. Посолена она оказалась в самый раз и очень вкусная, но есть было страшно неудобно. Раздирать горячую рыбу руками — занятие не из лёгких, и нож тут не очень-то помог. Больше помог голод.

— Не помешало бы чем-нибудь горячим запить, — вздохнула Шпулька, выплёвывая кости и облизывая пальцы. — Можно было бы заварить чай на каких-нибудь травах, да не в чем.

— Вообще-то есть. В байдарке — жестянка с червяками, сама под корму прятала. Банка хорошая, из-под сгущёнки.

Шпульку аж передёрнуло, и она чуть не подавилась последним куском щуки.

— Ты что, с червяками?!…

— Червяков заваривать не обязательно, можно и выбросить. Так уж и быть, переживу.

— Так ведь банка из-под них…

— Ничего страшного. Вымоем хорошенько, прокипятим, а травки пока подсохнут у огня. Лучше всего — листья земляники и мята. Времени у нас — девать некуда, вот и займёмся.

— Ну ладно, — неохотно согласилась Шпулька. — Только выбрось эту гадость так, чтобы я не видела.

Разбирать надёрганные в темноте травы уселись у костра, где было достаточно света. В лесу же стояла темень. Серебристые пятна лунного света лишь усугубляли её. Мяту обнаружить не удалось, зато земляники было полно, и Шпулька старательно разложила листья на камне у огня. Тереска занялась жестянкой из-под сгущёнки, с явным сожалением возвращая червякам свободу.

— Варежки у меня нет, ухвата — тоже, — жаловалась она. — Ума не приложу, чем прихватить эту горячую заразу? Какими-нибудь большими листьями? Ты не видела, здесь лопух или хрен не растёт?

На лопухи и хрен на острове был, к сожалению, неурожай, пришлось довольствоваться маленькими листьями. Благодаря сложным манипуляциям, отделавшись лишь несколькими ожогами, удалось вскипятить чай. Уставшие девчонки смогли наконец спокойно расположиться у костра, в то время как заваренный на травах чай остывал рядом в консервной банке.

Ночь обещала быть даже приятной. Матрацы высохли, и теперь из них сделали удобные кресла, костёр давал тепло и свет. Луна озаряла озеро и не слишком отдалённый другой берег. Красота и таинственность серебристо-чёрного недвижного пейзажа явно подействовала на Тереску.

— Честно говоря, мне жуть как хочется узнать, что же он ищет, — призналась она мечтательно. — Вот бы что-нибудь такое замечательное! Скипетр Казимежа Ягеллона или ренессансные драгоценности, которые привезла с собой из Италии королева Бона! Или, скажем, подлинный дневник исповедальника испанского короля, оправленный в сафьян…

— А почему именно Казимежа Ягеллона? — прервала её заинтересовавшаяся Шпулька.

— Никак не могу вспомнить, куда запропастился его скипетр, а ведь должен был быть. В Англии вон есть коронационные регалии, а у нас — фиг с маслом! Или монеты с тех времён, когда Калиш на римских картах назывался Calisia, или ложки, которыми ел легендарный основатель первой польской династии — Пяст, или, на худой коней,, череп мамонта, разбитый каменным топором и тот самый нож, которым с него сдирали шкуру…