Бабский мотив [Киллер в сиреневой юбке] - Хмелевская Иоанна - Страница 17

Я молчала — потеряла дар речи. Нет, вот этого я как раз не ожидала. Претензии, ссоры, скандалы — ради бога, но чтобы такой гром с ясного неба .

— Напротив, — чужим голосом выдавила я. — Совсем не ожидала.

Стефан вздёрнул брови с самым искренним изумлением, глядя куда-то вдаль поверх моей головы.

— Ты меня удивляешь, — сказал он вежливо. — Принимая во внимание все твоё поведение… По-моему, ты давно уже не дорожишь нашим союзом. Ты сделала все возможное, чтобы его разбить. Мне кажется, что мой уход из твоей жизни не слишком повлияет на твоё замечательное самоощущение, так как одиночество тебе, насколько мне известно, не грозит. Заместителей у меня множество. Правда, я не одобряю твоего вкуса, но это уж, если на то пошло, не моё дело.

На миг меня обуяло дикое желание разбить о его голову какой-нибудь тяжёлый предмет, но ничего подходящего на столе не было. Я сообразила, что у меня якобы сотни хахалей, ведь одного я даже обокрала, а может, и не одного. И Стефан во все это поверил. В такой ситуации отрицать хахалей — где тут логика!

И тут я поняла, что он прав. Что-то во мне сломалось. Может быть, вера в его чувства ко мне, может быть, уверенность в нашем единстве.

В один миг стало очевидно, что предо мной сидит чужой человек, который смотрит на меня не с обидой, не с тревогой, а с обыкновенным омерзением. И ничего не поделаешь, я для него исчезла. Как исчез для меня в этот миг мой настоящий муж, оставив взамен этого враждебного, чужого, отвратного типа, с которым я не желаю иметь ничего общею!

Сердце моё заледенело, несмотря на все доводы рассудка.

— Ничего не имею против, — сказала я совершенно спокойно. — Делай как знаешь. Ты хочешь получить развод по вине супруги?

— А ты себе представляешь что-нибудь другое? После всего, что ты до сих пор тут вытворяла? Я пытался тебя образумить, просил, чтобы опомнилась, — тебе все как об стенку горох!

Ты все отрицала, нагло мне врала. Да тебя это только забавляло!

Вот уж действительно я позабавилась!..

— Ты скомпрометировала меня до последнего, да и себя тоже, не знаю, что с тобой случилось…

Может, надо было просто расспросить?!

— ..и я этого больше не вынесу!

Мне вдруг пришло в голову, что, если Стефан упрётся и захочет получить развод по моей вине, ему придётся предоставить суду свидетелей моих скандальных деяний. Вот и замечательно, я наконец столкнусь лицом к лицу с этими таинственными гражданами, которые якобы видели меня собственными глазами, потому что реляции типа «одна тётка сказала» ни один суд не примет.

Особенно если я стану все отрицать. А я стану все отрицать, уж будьте уверены! Хотя бы для того, чтобы на них посмотреть, на этих сволочей.

И быть может, откроется источник этой безумной травли, увижу хоть одного врага и спрошу: в чем, черт побери, дело? На что я ему сдалась?!

Ну вот, даже в таком паскудстве есть капелька радости.

Однако муж мой, увы, дураком не был, наверняка насчёт свидетелей тоже подумал, потому что после взрыва эмоций предложил мне полюбовно уладить дело. Я едва не начала его уговаривать получить развод по вине супруги — так мне понравилась идея оклеветать меня перед судом! Но все-таки опомнилась. Полюбовно так полюбовно.

Он подал заявление на развод, я согласилась.

Не знаю, выяснилась бы когда-нибудь чудовищная истина, если бы не приехала из Канады после двух лет отсутствия Агата, моя лучшая подруга, в честь которой я назвала нашу дочку.

Радостные вести обо мне до неё долетели тотчас, и она на ночь глядя примчалась ко мне — удивлённая и испуганная.

— Баська, что происходит? — спросила она, пристально оглядывая меня со всех сторон. — Что за идиотство тут творится? Почему ты мне ничего не написала, почему не позвонила?! Слава богу, выглядишь ты нормально, ну, немножко похудела, но я не вижу в тебе никаких признаков алкоголизма! И на наркоманку тоже не похожа…

Я с интересом её перебила:

— Погоди-ка, погоди! О наркомании я пока не слышала, ничего о ней не знаю.

— Зато я слышала! Обо всем, о чем только можно. Ты давно должна выглядеть как чучело!

Морщины, чёрные мешки под глазами, типичные симптомы, а где они? Я в эту чушь не верю, не верю, что ты себе ищешь троглодитов по кабакам и спишь с ними в канавах, про богатых шведов я тоже не верю! И никогда не поверю, что ты под утро приползаешь домой на карачках!

— Не под утро, а вечером, и обокрала я вроде бы араба, а не шведа…

— Дура ты!

Это я должна была закатывать истерики, а не Агата. Успокоилась она только после здоровенной стопки коньяка, да и то не сразу. Коньяк вытеснил из моего дома все спиртное. Стефан уволок весь остальной алкоголь, старательно следя, чтобы ни капельки больше в доме не появилось, а вот коньяк остался. Должно быть, потому, что в моих похождениях фигурировали пиво, водка и шампанское. Коньяком меня поили исключительно состоятельные уголовники.

— Я их выведу на чистую воду, — пообещала Агата свирепо. — Меня в Варшаве давно не было, никто не вспомнит, что нас с тобой связывает. Разве что старые знакомые… А они как?

— С прохладцей, — ответила я, правильно поняв её вопрос. — У них в голове не умещается, что моя профессия так на меня повлияла. Кое-кто догадывается, что тут форменная травля, и сочувствует, даже желает помочь, но как тут поможешь?

День и ночь глаз с меня не спускать? Ходить за мной как привязанные? Все работают, времени нет.

— А вот у меня пока есть и время, и деньги.

У меня в Канаде были частные ясли, это же золотая жила! А ещё у меня есть идея. Не знаешь, где и когда ты должна устроить очередной скандал?

— Понятия не имею. Увы, я обо всем узнаю постфактум.

— Погоди, нельзя так сразу лапки кверху.

Это же можно вычислить. Есть ведь какие-нибудь закономерности?

— Есть, — мрачно подтвердила я. — Прежде всего — время. Всякий раз, когда меня никто не видит. И я сразу скажу, что уже пробовала этому противодействовать. Здесь, дома.

Агата очень заинтересовалась. Она перестала нервно бегать по комнате, согласилась перейти в кухню и спокойно там сесть. Романтическим порывам кухня не соответствовала, но серьёзные разговоры в ней вести очень даже можно.

— Что ты пробовала? Лучше расскажи все по очереди. Где вообще Стефан?

— Понятия не имею. Он мне о своих делах не докладывает.

Я принялась заваривать чай, потому что коньяк коньяком, а от разговоров у нас наверняка в горле пересохнет.

— Он вообще не приходит? — сурово спросила Агата.

— Кто сказал? Приходит, почему нет, иногда даже раньше меня. Что-нибудь делает, занимается детьми, пока они не помоются и не лягут.

Благодаря чему они в последнее время рано ложатся. Потом он покидает зачумлённую квартиру и отправляется в синие дали.

— И что?

— И ничего. Иногда возвращается после полуночи," иногда вообще не возвращается. Мне это больше напоминает визиты в гардеробную.

Надо сменить костюм или ещё что-нибудь в этом роде.

— Вы друг с другом разговариваете?

— Редко, мало, очень вежливо и только на конкретные темы.

— Что за конкретные темы?

— Вежливая просьба, чтобы я сушила зонтик в ванной в раскрытом виде, а не вешала мокрый на вешалку в прихожей…

— Ты что, действительно вешаешь мокрый зонтик в прихожей? — поразилась Агата.

Я тяжело вздохнула и залила заварку кипятком.

— Один раз такое случилось. Обе руки были заняты — накупила замороженных овощей и нужно было переложить их в холодильник. На секунду повесила зонтик и забыла. Или оставляет мне деловое сообщение, что у нас кончился майонез и надо купить. Или что у Агатки колготки на колечках протёрлись и он их выбросил. Или спрашивает, куда девался журнал, который два дня назад лежал на письменном столе.

— Вообще-то довольно бесконфликтно, — похвалила Агата. — Хотя в этом явно усматривается зарево мировой войны. Ну хорошо, понимаю…

— Нет, — мрачно перебила я, — ничего ты не понимаешь.