Невиновный - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 18

Проверку проводил агент Оклахомского отделения ФБР Расти Физерстоун в присутствии Денниса Смита и Гэри Роджерса. Когда тесты закончились, все трое склонились над графиком, угрюмо покачивая головами: плохи, мол, ваши дела.

Фрицу сообщили, что он категорически «завалил экзамен». Первой реакцией Фрица было: «Этого не может быть!»

«Вы что-то скрываете», – сказали ему. Фриц признался, что нервничал и потому принял валиум. Это разозлило копов, и они настояли, чтобы он вторично прошел проверку. Фриц чувствовал, что у него нет иного выхода.

Спустя неделю Физерстоун привез свой аппарат в Аду и установил его в цокольном этаже полицейского управления. Фриц нервничал еще больше, чем в прошлый раз, но отвечал на вопросы честно и спокойно.

Он снова «категорически провалил» испытание, только на этот раз дело, по словам Физерстоуна, Смита и Роджерса, обстояло еще хуже. Допрос, последовавший за тестами на полиграфе, начался гневно. Роджерс, изображавший злого полицейского, беспрерывно ругался и угрожал, повторяя снова и снова: «Вы что-то скрываете, Фриц». Смит пытался играть роль истинного друга, но представление оказалось никудышным, к тому же сам трюк был стар как мир.

Стиль поведения Роджерса, одетого по-ковбойски – сапоги и все такое прочее, – состоял в том, чтобы с важным видом ходить по комнате, курить, ругаться, угрожать, напоминать о смертной казни посредством инъекций, а потом внезапно броситься к Фрицу, схватить его за грудки и заявить, что он все равно во всем признается. Процедура была весьма устрашающая, но не слишком эффективная. Фриц только повторял: «Отодвиньте от меня лицо».

В конце концов Роджерс обвинил его в изнасиловании и убийстве. При этом полицейский страшно разозлился, и словарь его сделался еще более оскорбительным, когда он стал описывать, как Фриц и его дружок Уильямсон ворвались в квартиру девушки, изнасиловали ее и убили, и теперь он, Роджерс, требует от него чистосердечного признания.

Полагая, что даже без реальных улик признание обвиняемого могло бы решить дело, полицейские были категорически настроены выжать его из Фрица. Но тот не поддавался. Ему не в чем было признаваться, однако после двух часов изматывающего допроса хотелось кинуть им хоть какую-то кость, чтобы от него отстали. Он поведал им историю о путешествии в Норман, которое они с Роном предприняли прошлым летом, о буйном вечере, проведенном в барах, где они искали девушек. Одна из них сама запрыгнула на заднее сиденье машины Денниса, но устроила истерику, когда он отказался выпустить ее. В конце концов она вырвалась, убежала, позвонила в полицию, и Рон с Деннисом провели ночь в машине на стоянке, прячась от патруля. Никаких обвинений им предъявлено не было.

Эта история, похоже, удовлетворила копов, по крайней мере на несколько минут. Их основной целью, совершенно очевидно, был Уильямсон, и теперь они получили больше доказательств, что Рон и Фриц были друзьями и собутыльниками. Какое это имело отношение к убийству Картер, Фриц не понимал, но, в конце концов, большая часть того, что говорили копы, была лишена всякого смысла. Фриц знал, что невиновен, но если Смит и Роджерс нацелились на него, то истинный убийца может спать спокойно.

После трех часов беспрерывной работы копы наконец закончили допрос. Они были убеждены, что Фриц имел отношение к делу, но одного его признания все же недостаточно. Требовалась четкая профессиональная работа, поэтому они начали следить за Фрицем, следуя за ним по городу и часто останавливая без всякого повода. Часто, просыпаясь по ночам, он видел полицейскую машину, припаркованную возле его дома.

Фриц добровольно сдал образцы волос, слюну и кровь на анализ. Почему бы и нет? Ему нечего бояться. Иногда ему в голову закрадывалась мысль об адвокате, но… «К чему мне адвокат? – возражал он мысленно самому себе. – Я ни в чем не виновен, и копы скоро вынуждены будут это признать».

Детектив Смит покопался в прошлом Фрица и выяснил, что в 1973 году его обвиняли в выращивании марихуаны в городе Дюранте. Вооруженный этой информацией, полицейский позвонил в среднюю школу городка Ноубл, где преподавал Деннис, и поставил ее администрацию в известность, что тот не только находится под следствием по делу об убийстве, но также обвинялся в распространении наркотика, о чем не счел нужным сообщить при поступлении на работу. Фрица немедленно уволили.

17 марта Сьюзан Ленд из лаборатории Оклахомского отделения ФБР получила от Денниса Смита «доподлинные образцы волос с головы и лобка Фрица и Уильямсона».

21 марта Рон пришел в полицейский участок и добровольно подвергся испытанию на полиграфе, проведенному Б. Дж. Джонсом, еще одним экспертом местного отделения ФБР. Джонс заявил, что результат неопределенный. Рон также сдал слюну на анализ. Неделю спустя образец был передан в лабораторию вместе со слюной Денниса Фрица.

28 марта эксперт Джерри Питерс завершил дактилоскопическое исследование и в отчете без всяких оговорок и сомнений написал, что отпечаток ладони на куске штукатурки не принадлежит ни Дебби Картер, ни Деннису Фрицу, ни Рону Уильямсону. Казалось бы, хорошая новость для полиции: найди, кому принадлежит отпечаток, – и убийца у тебя в кармане.

Вместо этого полиция спокойно уведомила Картеров, что Рон Уильямсон является главным подозреваемым по делу. Хотя доказательств у них было явно недостаточно, они упорно двигались по всем направлениям и медленно, методично выстраивали дело именно против него. Разумеется, он казался подозрительным: вел себя странно, бодрствовал в неурочные часы, жил с матерью, не работал, был известен своими домогательствами по отношению к женщинам, являлся завсегдатаем пивных и – самое изобличающее – жил рядом с местом преступления. Пройдя задворками, он мог оказаться в квартире Дебби Картер за несколько минут!

Плюс к тому за ним уже числились те два дела в Талсе. Этот человек наверняка насильник, независимо от того, что там решили присяжные.

Вскоре после убийства тетке Дебби Гленне Лукас позвонил не назвавший себя мужчина, который сказал: «Дебби мертва, ты будешь следующей». Гленна в ужасе вспомнила слова, написанные лаком для ногтей: «Джим Смит умрет следующим». Сходство выражений ввергло ее в панику, но вместо того, чтобы уведомить полицию, она позвонила окружному прокурору.

Билл Питерсон, коренастый молодой человек из почтенной семьи, в течение трех лет исполнял обязанности обвинителя. В сферу его ответственности входило три округа – Понтоток, Семинол и Хьюз, а офис располагался в Понтотокском окружном суде. Он знал семью Картеров и, как всякий прокурор из маленького городка, горел желанием найти подозреваемого и раскрыть преступление. Деннис Смит и Гэри Роджерс, согласно процедуре, информировали Питерсона о ходе расследования.

Гленна описала Биллу Питерсону анонимный звонок во всех подробностях, и они пришли к общему мнению, что звонившим, вероятно, был Рон Уильямсон, убийца. Выйдя из своей каморки в переулок позади дома, он мог видеть дом Дебби, а пройдя всего несколько шагов по дорожке, ведущей к дому матери, – дом Гленны. Он жил как раз между ними, этот странный человек, не имевший работы, бодрствовавший в таинственные ночные часы и имевший возможность наблюдать за домами соседей.

Билл Питерсон распорядился поставить телефон Гленны на прослушивание, но больше ей никто не позвонил.

Ее восьмилетняя дочь Кристи прекрасно понимала, какое горе случилось в семье. Гленна не отпускала ее от себя ни на шаг, не оставляла одну, не позволяла пользоваться телефоном и позаботилась о том, чтобы в школе за ней тщательно присматривали.

Соседи шептались об их семье, об Уильямсоне: почему он убил Дебби? Чего ждет полиция?

Сплетни не утихали, страх расползался по окрестностям и дальше – по всему городу. Убийца гулял на свободе, все могли его видеть, все знали его имя. Почему полиция не очистит от него городские улицы?!