Соколиный замок - Хит Моника - Страница 33

– Если принять во внимание все обстоятельства, возможно, это лучший выход, – сказал он.

– Как Шейна? С ней все в порядке? – спросила Трула, ее стройная фигура напряглась в ожидании ответа.

– Не знаю, – устало ответил Шейн. – Не знаю.

– Я иду к ней, – заявила Трула. – Вулф и миссис Джигс не могут не пустить меня.

– Где Хью? – спросил Шейн, когда Трула вышла из комнаты.

– Он ушел сегодня ночью, – ответила Нора, – и не возвращался. – Затем с печалью произнесла: – Я действительно считала, что разговариваю с Мэтью, Шейн. Я все еще ничего не понимаю.

– Вероятно, Хью сумеет объяснить вам, – ответил Шейн.

– Я знала, что кто-то умрет, – сказала Рой, опустив глаза на кровавый камень. – Как странно, что им оказался маленький невинный ребенок. Но еще не все кончено! Было три капли крови.

– Думаю, нам всем нужно немного отдохнуть, – сказал Шейн. – Позднее будет время расставить все по местам. Кассандра, – выражение его лица смягчилось, когда он посмотрел на меня, – вы займете мою комнату. Я провожу вас наверх.

– Надеюсь, с Шейной все будет в порядке, – сказала я, вспоминая ее опухшее лицо.

– Вулф с ней, – ответил Шейн.

– Я знаю, – сказала я, поднимаясь вместе с ним по лестнице в его комнату па втором этаже.

Проскользнув внутрь, я закрыла дверь.

– Вы можете запереться, дорогая. – Голос Шейна донесся до меня сквозь толстые панели. – Ключ на комоде.

Я нашла ключ и повернула его в замке, слыша удаляющиеся шаги Шейна. Шейна вернулась. Но он все еще считал, что мне угрожает опасность.

Сундук, который я просила прислать Сью Багли, должен прибыть на следующий день, подумала я, снимая платье. Все разрешится, и я, наконец, смогу свободно покинуть этот мрачный дом. Я разгадаю его ужасные тайны, я узнаю правду.

Я огляделась вокруг в поисках вешалки для платья, оно было слишком дорогое, чтобы просто перебросить его через спинку стула, и увидела дверь, которая, по моим представлениям, должна была вести в гардеробную, я открыла ее. Там висела одежда Шейна. Я вошла в длинную узкую комнату и, едва переступив порог, услышала низкий стонущий звук, исходящий из-за задней стены.

Кровь заледенела в моих жилах. Сверх всего прочего в страшном старом доме водились еще и привидения? Еще один монотонный звук донесся до моих ушей, и я поняла, что стена гардеробной была продолжением той степы, в которой замурован громадный механизм органа. Кто-то нажал на желтоватые клавиши из слоновой кости, и траурные звуки донеслись до меня.

Миссис Данкуорт, подумала я, быстро закрывая дверь гардеробной. Я ощущала страшную слабость и стремилась быстрее лечь в постель.

Не знаю, сколько времени я пролежала в кровати Шейна с закрытыми глазами, когда поняла, что уже не одна в комнате. Должно быть, я задремала, так как ничего не слышала.

Шейн, подумала я, ощутив страх. Должно быть, он что-то забыл и, не желая тревожить меня, воспользовался своим ключом.

Я села, намереваясь окликнуть его.

Чудовищная тень склонилась надо мной. Громадные руки протянулись, чтобы обхватить меня. Я попыталась закричать, но пропахшая влагой рука немилосердно зажала мне рот.

Фосс Данкуорт! Но почему? Он вынес меня, как будто я была тряпичной куклой, в темную узкую гардеробную и закрыл дверь.

Я чувствовала себя так, будто меня заперли в тесной гробнице наедине со слабоумным, который немилосердно пропах влагой и сыростью. Борясь с ним, я впилась зубами в его грязную руку.

Тогда его простодушное терпение сменилось ужасным гневом, и он ударил меня кулаком по голове. Ракета взорвалась в моем мозгу, я ослабла, впав в полубессознательное состояние. Смутно слыша неразборчивое бормотание и какой-то шорох, я вдруг ощутила дуновение отвратительного воздуха и поняла, что стена гардеробной открылась и что Фосс несет меня вниз, в пещеру.

Стоял ли за всем этим Шейн, подумала я? Послал ли он за мной Фосса? Ожидал ли он нас внизу, в этой жуткой влажной темноте, чтобы убить меня?

Узкая полоска света тянулась вверх через лабиринт ржавых труб. Орган был даже больше, чем я представляла. Вся стена была заполнена большими медными внутренними частями механизма. Крутые узкие лесенки позволяли добраться до отдаленных частей инструмента, одна из них вела вниз, по ней-то и спускался со мной Фосс.

– Поспеши, ты, дурак! – крикнул ему кто-то снизу.

Я узнала голос Хью! Или это был Шейн? Пытаясь вглядеться в запутанное переплетение труб и подмостков, я увидела макушку головы человека. Затем он посмотрел наверх, и тонкая полоска света упала на его смуглые черты. Я увидела его глаза – оба глаза.

– Ты снова все испортил, – заворчал он на Фосса. – Тебе было сказано принести его! Не ее!

– Она была в его постели, – возразил Фосс. – Его не было. Я не смог его найти.

– Нам придется убить и ее, – сказал мужчина, и я все же увидела, что это был Хью.

Свет фонарика, который он держал, осветил его глаза, и я увидела, что один из них смотрит бессмысленно и не двигается вместе с другим. Стеклянный глаз! Значит, в тот день, когда я спускалась вслед за соколенком по отвесной скале, в пещере был Хью!

– Вы! – крикнула я, отталкивая Фосса.

– Да, это я, дорогая Кассандра. – Хью передразнил интонацию, с которой обращался ко мне Шейн. Потом заговорил своим голосом: – Должно быть, мой дорогой кузен принимал нас всех за слепых дураков. Но я полагаю, что должен быть благодарен ему за то, что он выследил вас и привез сюда. Мне пришлось бы, в конце концов, разыскивать вас самому. Вас нельзя оставлять в живых, как вы понимаете. Это испортило бы все дело.

– Вы сумасшедший! – сказала я. «Не я чудовище в этом доме», – говорил мне Шейн. Почему я не поверила ему?

– Вы чудовище! – обвинила я Хью, хотя сама чуть не сходила с ума от страха.

Когда мои глаза привыкли к слабому свету свечей, которые, не разгоняя мрака, мерцали в бра, расположенных высоко на влажных степах, я увидела, что мы находимся в громадном погребе, облицованном серыми вулканическими камнями. Ясно услышав шум моря, поняла, что погреб является продолжением пещеры.

Влага въелась в стены, пропитав их запахом слизи и окрашивая их в уродливые оттенки зеленого. Даже механизм органа местами был покрыт слизью, его арматура почернела от влаги.

– Теперь вы знаете подлинную тайну дедовой акустики, – сказал Хью. – Воздух, загоняемый сюда ритмами моря, разносит наверху мрачные звуки этого громадного инструмента по всему дому. Вы слышали эти звуки еще ребенком, дорогая Кассандра. Помните?

– Вы совсем лишились рассудка! – набросилась я на него, в отчаянии осматривая серые стены погреба в поисках какого-то пути для побега.

– Как вы думаете, зачем Шейн привез вас сюда? – спросил Хью, его злобное лицо приблизилось ко мне. – Вы, конечно, настоящая Шейна. Он потратил не один месяц, разыскивая вас. Он думал, что я не знаю, чем он занимается. Но у меня, как и у него, свои методы. То, что старый Шейн написал в тех записках, которые так старательно запирал в сейфе его внук, не было тайной для меня. Ни дед, ни Шейн не предполагали, что Маргарет сохранила часть своих записей, спрятав их в мезонине. Шейн был послушным маленьким мальчиком, он никогда не убегал, чтобы обследовать с Фоссом мезонин, как делали Шейна и я, когда были детьми. Он не знал о статуе – той, которую Маргарет О'Нил назвала в честь своей дочери, – пока Шейна не указала ему на нее однажды. Маленькая дурочка. Она, должно быть, обрадовалась и выдала наш секрет.

– Маргарет О'Нил? – Я растерянно смотрела на него.

Имя моей матери было Маргарет. Постепенно все становилось на свои места.

– Твоей матери и Шейна, – подтвердил Хью. – Тебя звали Шейна Кассандра. Она, должно быть, опустила имя Шейна, когда увезла тебя отсюда. Несомненно, она не могла вынести того, что ей напоминало об этом уродливом обломке скалы и о нас, О'Нилах, злых дьяволах. Впрочем, так оно и есть. – Хью злобно рассмеялся, не спуская с меня глаз.