Соколиный замок - Хит Моника - Страница 29

– А что же с Арией? – спросила я, зачарованная этой историей. – Что случилось с ней?

Тревожное чувство охватило меня. Неужели мою мать на самом деле звали Ария Депрей? Неужели именно ее фотографию я нашла в мрачном мезонине Соколиного замка?

– После того как родился ребенок, старый Шейн расплатился с ней и велел упаковывать вещи. О, он щедро оценил причиненный ей ущерб. Ведь весь город знал, что она мертва. Это дало Арии возможность начать все сначала где-то в другом месте, и она согласилась никогда не претендовать снова на имущество О'Нилов. Уехала в Нью-Йорк – вот что она сделала – и смешалась с толпой шоу-бизнеса. Она даже сделала собственную небольшую постановку, и вышло хорошо. Время от времени я получал письма, так как она хотела иметь сведения о ребенке. Старый Шейн не догадывался, что Ария продолжает поддерживать со мной связь. Он умер, так и не узнав об этом.

– Значит, Шейна на самом деле не была сестрой Шейна?

– Она была его родной теткой, хотя Кон сделал ее законной сестрой Шейна, удочерив. Но об этом никто не знал, пока был жив старый Шейн.

– Теперь Шейн знает?

– Как он мог не узнать? Старый Шейн записал все это, а молодой Шейн унаследовал множество его бумаг. Я считаю, старый Шейн так яростно стремился завладеть ребенком Арии из-за того, что существовал настоящий близнец.

– Вы хотите сказать, что у Шейна была настоящая сестра-близнец и с ней что-то случилось? – спросила я, теряясь в догадках, чем же закончится эта история, которая с каждой минутой все больше волновала меня. Я чувствовала, что мне тоже отведена в ней определенная роль.

– Существовали две Шейны, – сказал Тейлор. – Шейна – настоящая сестра-близнец и незаконнорожденная дочь старого Шейна. Настоящую сестру увезла жена Кона, которая развелась с ним из-за его неверности вскоре после рождения близнецов. Они разделили детей между собой. Жена Кона хотела забрать обоих, но она была гордой женщиной и отказалась получать алименты. Поэтому она понимала, что вряд ли сумеет вырастить одна двоих детей. Она забрала маленькую девочку и оставила Шейна. Наверное, это разбило ей сердце, но так обстояли дела. – Тейлор вновь покачал головой. – Старый Шейн дошел до того, что стал воспринимать старые легенды о семействе О'Нил как пророчество, и все силы тратил на то, чтобы ничто не помешало их повторению. В возрасте детей была разница всего в два месяца, и никто не знал об этом. Ни о чем не подозревали даже Нора и Мэтью. Они были в отъезде, когда все это случилось, а к тому времени, когда они вернулись в Соколиный замок, близнецам было уже по году, и вполне естественным казалось, что маленькая девочка была меньше и слабее Шейна. Вскоре Мэтью погиб от несчастного случая при заготовке леса, и Кон последовал за ним меньше чем через год. Нора осталась здесь, и старый Шейн воспитывал ее малышей вместе с Шейном и Шейной.

– Что стало с женой Кона? Где она сейчас? – спросила я.

– Не мне говорить об этом. – Тейлор резко сомкнул уста, и я поняла, что его разговорчивое настроение исчерпало себя.

Он вернулся к своим полоскам кожи, а я поспешно направилась к дому, украдкой оглядываясь, потому что мне казалось, что Фосс преследует меня, бесшумно скользя позади с протянутыми ручищами. Однажды он уже отнес меня в ту зловещую комнату в мезонине, теперь я была в этом уверена. Это он нашел меня, лежащую без сознания на узком берегу у скал, поблизости от входа в сырую, пропахшую плесенью пещеру.

Но кто нашел меня в мезонине? Фосс, в простодушной голове которого все перепуталось, должно быть, оставил меня там, но кто-то другой пришел и сбросил мое бесчувственное тело с лестницы.

Ощущение приближающегося несчастья охватило меня со зловещей силой, и я побежала к большому дому, надеясь поскорее отыскать миссис Джигс и остаться с ней.

Кто-то играл на органе, когда я вошла в дом. Я сразу же поняла, что это не Рой. Должно быть, Хью. Войдя в гостиную, я увидела, что была права. Он сидел перед громадным инструментом, извлекая громкие звуки из его многочисленных труб. Дикая печаль звучала в его музыке. Я присела неподалеку, думая, что Хью послужит мне защитой. Я страстно желала разобраться в фактах, которыми снабдил меня Тейлор, чтобы отыскать ключ к определению своей личности, так как сильнее прежнего ощущала, что я уже не Касси Маги. Ни у кого не было нужды причинять ей вред, подумала я.

Хью продолжал играть, не замечая моего присутствия. Я сидела, вероятно, минут десять, погрузившись в свои размышления. Я собиралась с силами, призывая на помощь все свое мужество. Я должна была снова пойти в мезонин. Ответы, которые мне нужны, должны были находиться в маленькой темной комнате со статуей Кассандры из ослепительно белого мрамора.

Немного погодя я выскользнула из гостиной, ухитрившись так и остаться не замеченной Хью, и поднялась в свою комнату на втором этаже. Ее розовый декор каждый раз поражал меня с новой силой, когда я входила туда, словно наглый удар по лицу, полученный от самой Шейны.

Ножницы, которыми пользовалась миссис Джигс, снимая мои последние бинты, лежали на мраморной крышке комода. Я схватила их и заткнула за пояс своей юбки, непринужденно положив на них руку, чтобы прикрыть еле заметную выпуклость.

Когда я вышла из комнаты, в коридоре никого не было. Я направилась к лестнице, ведущей в мезонин.

В маленькой комнатке произвели обыск. Я поняла это в то же мгновение, как переступила порог. Сундук, в котором я обнаружила фотографию моей матери, исчез. Статуя Кассандры была разбита на мелкие осколки. Глядя на них, я подумала: «Тот, кто уничтожил эту статую, угрожал таким образом мне».

Моя рука лежала на рукоятке ножниц, когда я отступила в коридор. Сердце трепыхалось в горле, когда я дошла до главного коридора и поспешила к двери в дальнем конце. Покрутив ручку, я убедилась, что дверь надежно заперта, как это было в тот раз, когда я впервые проникла в верхние помещения Соколиного замка.

Я собиралась уйти, когда вдруг услышала за дверью какое-то движение. Моя рука сжала рукоятку ножниц, я медленно вытащила их из-за ремня юбки и заставила себя стоять совершенно спокойно, прислушиваясь к бешеным ударам своего сердца.

Я осторожно прижалась ухом к двери. Мезонин старого дома был построен из сосновых бревен. Кто-то также притаился по другую сторону двери. Я уловила прерывистое дыхание. Возможно, убийственное вожделение этого человека питало эти быстрые вздохи?

Дверь могла распахнуться в любой момент, ударив меня по лицу, и я поспешно отодвинулась от нее. Чуть не падая, спотыкаясь о груды коробок, загромождавших коридор, я побежала, прокладывая себе путь к относительной безопасности второго этажа.

Глава 13

Трула Парди присоединилась к Хью в гостиной. Она сидела рядом с ним на длинной скамье органа, ее серебристая головка слегка склонилась к его плечу.

Я преднамеренно громко вошла в комнату, чтобы они знали о моем присутствии. Но музыка, доносившаяся из громадного инструмента, поглощала все звуки, и я опустилась в кресло, не замеченная ими.

Откинувшись на спинку кресла, я почувствовала, что ножницы мешают мне за поясом юбки. Я вытащила их и сунула под подушку.

Немного погодя Хью перестал играть и, наклонившись, поцеловал Трулу в губы. В первый момент меня поразила интимность его действия, но потом я вспомнила, что все О'Нилы имели репутацию распутников. Мне стало понятно, почему Трула так задержалась в Соколином замке. Я не сомневалась, что они с Хью любовники, несмотря на разницу в возрасте. Хью был по меньшей мере на двадцать лет моложе Трулы, хотя стройная таинственная женщина выглядела моложе своего возраста.

Я зашевелилась в своем кресле, откашливаясь, чтобы дать им знать о своем присутствии. Не желая выглядеть назойливой, я все же не хотела оставаться одна после того, что случилось в мезонине. Кто-то был там, наверху, – я знала это.

Трула расслабленно повернулась ко мне. Ни малейшего признака удивления или смущения не появилось в чертах ее спокойного лица.