Скандальная мумия - Хиршфельд Корсон - Страница 86

Джимми выпрямился, сказал:

– Со мной все в порядке, – и рухнул на колени.

Шики положил руку на плечо Бетси:

– Может быть, поможешь своим друзьям спуститься на парковку? Там есть «скорая помощь».

Она кивнула:

– Да благословит вас Бог, сэр. Я не знаю, во что верят иностранцы вроде вас, но я буду молиться за вашу душу.

Шики обнял ее в благодарность и повернулся к Джимми, снова вставшему. Из-за сломанной ключицы Джимми получил не объятие, а осторожное пожатие и долгий взгляд. Шики взъерошил ему волосы.

– Ладно, давайте отсюда. Ты отличный парень… и может, мы когда-нибудь еще увидимся, да?

69

Попросив Мори помочь, Шики направил прожектор на парапет вокруг крыши. Он расстегнул рубашку и вылез из комбинезона, убрал маскировку, снял носки, белье и туфли. Взял что-то из кармана и повернулся к Мори:

– Ну как, Молот, готов к новой карьере?

Мори поправил бабочку.

Шики указал на кобуру:

– Пророки с оружием не ходят.

Мори поморщился, но снял кобуру и оставил ее на крыше.

– После этого Ноева потопа, – говорил Шики, – зазвучавшего Гонга Вознесения и «светляков», которые своими глазами видели полет Пэтча на дирижабле, у нас такая публика, за которую умереть можно. – Он повернулся к Мори, лекторским жестом поднял палец. – Послушай, если ты собираешься творить чудеса, то надо тщательно убедиться, чтобы… ладно, черт с ним, для уроков нет времени. Ты дальше будешь действовать сам по себе.

Он заглянул за низкую стену, на парковку внизу.

– Высоты не боишься?

Мори покачал головой, и Шики продолжал:

– Это хорошо. И последнее, пока я еще здесь. Это теперь твое шоу, но… ты не просто их возьми, ты еще о них заботься, ладно?

– О маловерный! – ответил Мори. – Из-за того, что мне случилось застрелить несколько человек – обманщиков, – ты решил, что у меня нет сердца?

Шики закатил глаза:

– Прости меня.

– Честно тебе сказать, я не был отрезан от того ремесла, которым занимался.

– Это значит, что ты готов?

Мори кивнул и сделал глубокий вдох:

– Готов.

Небрежно отсалютовав рукой, Шики повернулся и вспрыгнул на стену. Залитый десятью тысячами ватт света, он раскинул руки, как олимпийский прыгун с вышки, готовый выполнить прыжок на чистую десятку.

Перенаправленный прожектор привлек внимание зрителей. Они услышали гром, похожий на пушечный выстрел, увидели клуб красного дыма над крышей арсенала, а когда дым рассеялся – там стоял небольшой человек, обнаженный в свете луча, сдвинув ноги и руки раскинув крестом.

– Это Князь!

– Он вернулся!

Дети Света – те, кто еще стоял – рухнули на колени. «Аллилуйя» и «Слава Князю» затрещали в воздухе, как фейерверки на мексиканской свадьбе.

– А это что еще? – спросил один из копов на парковке.

– Осторожнее! – ответил кто-то из пожарных. – Это прыгун.

– Вверх снимай! – велела оператору разбитная блондинка с телевидения. – Общую панораму и наезд. Куда этот параболический микрофон подевался?

– Оно! – заявил Голиаф Джонс и стал раздеваться.

Остальные Джонсы последовали его примеру – мужчины, женщины и дети.

С крыши арсенала Князь обратился к народу:

– Дети Света!

Кладбищенская тишина воцарилась в публике.

– Возвращаюсь я последний раз…

Женщины всхлипывали, начинали рыдать.

– Преподобный Пэтч, – говорил Князь Света, – отправился встретить создателя своего, вознесясь на огромных ангельских крыльях.

– Э, э! – сказал коп, который увидел, что весь клан Джонсов сдирает с себя одежду. – У нас в Гатлинбурге так не делают!

– Я же вернулся, чтобы…

– Вознести нас! – громыхнул Голиаф Джонс. – Мы готовы, Господи!

– Гм… пока еще нет, – ответил Князь. – Но скоро.

– Как скоро? Послушайте, мы проехали долгий путь…

Князь погрозил бородатому священным пальцем:

– Не смей пререкаться со мной, смертный, не то я отправлю тебя в яму адскую, и будешь ты вечно кипеть в серном котле. Я ясно выражаюсь?

– Да, Господи, – робко ответил Джонс.

– Вечность – это навсегда, – напомнил ему Князь, – а «скоро» – это меньше, чем твоя жалкая жизнь. Для вас, техасцев… клан Джонсов?

– Да, Господи, – уже с надеждой сказал Голиаф Джонс.

– Вознесение для вас произойдет… где у вас там самая высокая точка в Техасе?

– Где-то в горах Дэвис, – услужливо подсказал один из Джонсов.

– Вот там оно и будет.

– Ох, – простонал Голиаф. – Это же у черта на куличках. Мы думали…

– Вы думали, что нашли короткий путь в небо? Так вот, здоровяк, это не так просто. Вы же, мои прежние «светляки», слушайте меня!

Старожилы церкви Шики ответили:

– Да, Господи!

– Вы останетесь в Гатлинбурге. Здесь, в Храме Света. И придет к вам новый пророк вести вас. Скоро.

– А как скоро? – спросил Голиаф Джонс, подтягивая штаны. Князь вздохнул:

– На этот раз действительно скоро.

Начальник над приехавшими пожарными тихим голосом по своей рации велел капитану воздушной поддержки запускать вертолет и передвигаться к стене арсенала с лестницей наготове. Спасательная команда приготовила сеть. Операторы держали под прицелом низ стены арсенала – предполагаемую точку падения прыгуна.

– На самом деле, – говорил Князь, – это прямо сейчас. Без дальнейших затруднений представляю я вам… Старшего. Идите за ним, как шли на мной, и помните Золотое Правило: ведите праведную жизнь, и мы увидимся там, наверху.

Он показал пальцем в небо, глаза зрителей проследили невидимую линию до залитого луной ангела-дирижабля: маленького-маленького, но все же еще различимого.

И тут раздался удар грома, вспышка света, поднялся клубом белый дым, а когда он рассеялся, там, где был Князь, оказался человек даже еще меньший, в яркой полосатой рубашке, темно-синих брюках и с красным галстуком-бабочкой. Это он и был – Старший.

Старший воздел руки к небу, как только что Князь. Тишина упала на толпу. Выдержав театральную паузу, Старший заговорил:

– Сделку предлагаю я вам…

Часть третья. ИСКУПЛЕНИЕ

70

Услышав о «крупных новостях», Тадеуш Траут призвал к себе Младшего и его команду впервые после того, как наказал их кегельным шаром. Младший и Персик вошли в его кабинет на костылях. Ящик, считая, что костыли недостойны мужчины, впрыгнул на одной ножке, рукой держась за плечо Персика.

– Эти ваши сломанные пальцы на ногах заживут раньше, чем вы сообразите, ребята. Мы удержим ваше жалованье за месяц – как плату за содержание.

Персик опустил хот-дог, который жевал.

– Так мы не теряем работу?

– Да нет, конечно. Хотя, не скрою, были у меня мысли либо вызвать на вас на всех Молота, либо пустить себе пулю в лоб. Не раз были.

– Папа, не надо так говорить.

– Дурак я был, что не застраховал как следует Библию Живую. Но кто мог знать? Какое-то время придется подтянуть пояса, зато потом это окупится. Мы оставим парковку в таком вот виде, сделаем из нее сцену Апокалипсиса. Добавим несколько воющих погибших душ, четырех зломогучих конников, дыма и огня, немножко спецэффектов, и зрелище получится первоклассное.

– Ну, хватит про Библию, – сказал Младший. – Что будет с нашим настоящим бизнесом?

– Ты о финансах беспокоишься? О ссудах от ребят с севера, сынок? Чтобы они не стали действовать грубо, как они умеют? Ну, я немного их умаслил… и знаешь что? Они тоже видят будущее в Библии!

– Подумаешь.

– Мы договорились… они согласились списать ссуду в обмен на пятьдесят один процент музея. Они вкладывают деньги в реставрацию и расширение музея в арсенал. Скоро я вселю страх в ту старую развалину, что сейчас руководит «светляками», и заставлю его подписать передачу аренды. Тогда мы самого Диснея передиснеим.

– Да понятно, – сказал Младший. – А мы как же? Угоны, все такое прочее – настоящее дело.