Обольщение под звездами - Хилтон Линда - Страница 33

– Назад, Джози!

Харгроув словно только этого и ждал. В следующую секунду, показавшуюся Слоуну вечностью, салунщик швырнул заложницу наземь и навел револьвер на дом. Слоун инстинктивно нажал на спуск. Рука его дернулась от отдачи, глаза защипал пороховой дым. Ему показалось, что перед тем, как упасть, Харгроув успел выстрелить. Что-то тяжелое ударило Слоуна в бок. Он попытался удержаться на ногах, протереть глаза и вновь поднять пистолет, но не сумел. Падая, Макдонох увидел, что к нему со всех ног бежит плачущая Нерида.

– Будь ты проклята, проклята, проклята! – причитала Нерида, взбираясь на крыльцо. – Убирайся отсюда, сука! Мало тебе того, что ты сделала?

Джози стояла неподвижно, словно статуя.

– Все должно было кончиться совсем не так, – отчетливо произнесла она. Ее голос не смогли заглушить ни шум ветра, ни стоны окровавленного человека, лежавшего на крыльце.

Нерида положила его голову к себе на колени и принялась качать, как младенца. Яркая кровь сочилась из простреленного плеча и капала ей на юбку.

– Ох, дедушка, зачем ты это сделал? Слоун бы и сам справился. Ну, тише, тише… Сейчас мы вызовем доктора, и все будет хорошо…

– Не надо доктора, – возразил Нортон. Его лицо исказила гримаса. – Где начальник?

– Я здесь. – Слоун опустился на колени рядом с Неридой и потер ноющие ребра. Падая с крыльца, раненый старик сильно ушиб Макдоноха прикладом.

Костлявая рука вцепилась в его рубашку.

– Начальник, позаботьтесь о ней, слышите? Пусть хоть одна женщина в этой семье ради разнообразия свяжется с хорошим человеком…

– Молчи, дедушка, молчи!

– Нет, Нед, не буду. Некогда мне молчать, поэтому хорошенько слушай…

Тускнеющие глаза закрылись, но старик еще дышал. Правда, каждый новый вдох давался ему труднее предыдущего. Лицо Нортона становилось спокойным и безмятежным. Боль оставила его, морщины расправились, на губах заиграла слабая улыбка.

– Я хочу, чтобы меня похоронили как следует, – прошептал он. – И поставили памятник. Я ведь родом из хорошей бостонской семьи, где у каждого был памятник. У Кейти на могиле стоит камень, да и у Мэгги он будет. Знаешь, я тосковал по ним обеим…

Нерида прижалась щекой ко лбу деда, умиравшего у нее на руках. Теплая и сильная рука Слоуна опустилась на ее плечо. А Нортон продолжал говорить, хотя голос его прерывался.

– Нед, не надо убиваться. Я прожил хорошую жизнь и ни о чем не жалею. Мы с Кейти были счастливы, и после ее смерти я так и не женился. Мэгги тоже не вышла замуж за своего ублюдка, как я ни уговаривал ее. А теперь и с тобой та же история…

Его тело остывало, на лице проступили пятна.

– Нед, я сделал все что мог. – Он отчаянно боролся с сильнейшим противником на свете. – Деньги, тысяча долларов…

– Плевать мне на деньги!

– Они под сиденьем. Золотые монеты. Это на памятник для меня и Мэгги, а остальные – вам с начальником. Все тебе, Нед…

Прежде чем Нортон Ван Скай успел испустить свой последний вздох, Нерида взяла деда за руку и сказала, что любит его. Старый шарлатан собрал последние силы и ответил ей пожатием. Затем его пальцы тихо разжались…

Слезы высохли, рыдания перестали сотрясать тело, а Нерида все еще сидела, держа деда в объятиях. Кто-то накинул ей на плечи плед. Вокруг шептались люди, но она не понимала слов, пока знакомый, мягкий голос не позвал ее по имени.

Она подняла взгляд и увидела небесно-голубые глаза.

– Льюистон приехал, – сказал Слоун.

Она мигнула, только сейчас поняв, что крыльцо освещает полдюжины фонарей. Стоило Нериде кивнуть, как к ней подошел владелец похоронного бюро и поднял бренные останки Нортона Ван Ская. Слоун помог девушке подняться и прижал ее лицом к окровавленной рубашке.

– Дай мне знать, когда ты сможешь идти, – сказал он. – Если хочешь, я понесу тебя. Номер в гостинице уже приготовлен.

– В гостинице? Для кого?

– Для нас с тобой.

Начиная что-то соображать, она оглянулась по сторонам. Вокруг были люди. Они говорили шепотом, но Нерида понимала, что разговор идет о ней и о том, что здесь случилось. Незнакомая женщина вышла из кухни и молча принялась мыть крыльцо, на котором только что сидела Нерида. Девушка вздрогнула. Наверно, она тоже вся в крови…

Слоун поднял ее на руки.

– Куда ты несешь меня? – покорно спросила Нерида.

– В гостиницу, в горячую ванну, в чистую постель. А потом заставлю тебя глотнуть бренди.

– Подожди. Надо еще кое-что сделать, – вяло запротестовала она. – Надо закрыть дверь фургона и погасить фонарь.

– Не беспокойся.

– А стул? Его намочит дождь… – Мысли путались.

– Все уже сделано, – успокоил он, проходя через столовую.

В гостиной тоже кто-то был. Нерида узнала Элиаса Дакворта, адвоката Берлингейма, но остальные были ей неизвестны. При виде девушки все разговоры оборвались.

От кучки людей отделился Берлингейм и прочистил горло.

– Нужен митинг, Слоун.

Его руки напряглись.

– Нет у меня времени ни на какой проклятый митинг.

– Люди требуют объяснений.

– Нечего тут объяснять, Уинн. А сейчас, извините, я должен отправить мисс Ван Скай в гостиницу. Спасибо за помощь. Элиас, передайте мою благодарность миссис Келли и скажите, что я расплачусь с ней утром. Джентльмены, пожалуйста, заприте дом, когда будете уходить.

Никто не открыл ему дверь, и Слоун попросту пнул ее ногой.

– Слоун, минутку, – примирительно сказал Берлингейм. – После вашего ухода из «Лексингтона» Самуэльс выдвинул против вас чудовищные обвинения, а когда стало известно о смерти Харгроува, Джордж заявил, что вступает в борьбу за пост мэра.

– Слово не воробей…

Берлингейм пожал плечами.

– Люди слышали выстрелы. Когда Льюистон провез по городу два трупа – Харгроува и человека, которого считали умершим два дня назад, – народ захотел понять, что случилось. – Он запнулся, но продолжал глядеть Слоуну прямо в глаза. – Прошу прощения у мисс Ван Скай, но делу не поможет, если вы уйдете из дому, держа в объятиях женщину сомнительной репутации, в то время как вашу жену никто не видел с самого начала событий.

От Слоуна посыпались искры. Сжав челюсти, он приказал Берлингейму:

– Найдите ее. Она была здесь, когда я стрелял в Харгроува, и не могла уйти далеко. Можете без нее не возвращаться.

Несмотря на сильный ветер и приближение грозы, улица возле дома Макдоноха была заполнена любопытными. Слоун свирепо расталкивал толпу, но за ним увязался целый хвост. Калеб Дакворт открыл дверь гостиницы и молча закрыл ее перед носом зевак.

Едва начальник полиции успел перевести дух, как с красного кожаного кресла поднялся Джордж Самуэльс.

– Добрый вечер, Макдонох…

Слоун даже не взглянул в его сторону. Калеб, довольный унижением газетчика, вынул ключ и стал подниматься по лестнице.

– Номер шестой, – сказал молодой человек, когда Слоун достиг второго этажа. – Ванна готова. Мама принесла кое-что из одежды сестер. Если понадобится еще что-нибудь, только скажите.

Он вставил ключ в замок и открыл дверь.

Очутившись в теплой воде, Нерида глубоко вздохнула. Шок сменился изнеможением.

Слоун собрал и унес окровавленную, изорванную одежду, понимая, что Нерида больше не сможет ее надеть.

Когда девушка вышла из ванны, вода почти остыла. Нерида быстро вытерлась и надела одолженную ночную рубашку. Нерида выглянула из-за двери ванной и заметила Слоуна. Голый по пояс, босой, с влажными после купания волосами, он сидел у окна. Голова его запрокинулась, глаза были закрыты. На мгновение девушка решила, что он спит, но тут же увидела в его руке бокал с бренди. Он медленно размешивал темную жидкость, согревая ее теплом ладони.

За окном прогремел гром. То ли грохот, то ли шлепанье босых ног по полу заставили Слоуна открыть глаза и подняться.

– Вот, выпей. И никаких разговоров, – мягко, но решительно скомандовал Макдонох.

Принимая бокал, она прикоснулась к пальцам Слоуна. Бренди обжег ей язык и горло, однако огонек внутри зажегся не от него. Она протянула бокал обратно, но не спешила отдавать его. Их пальцы снова переплелись, и все же этого было мало. Слоун нагнул голову и прильнул к ждущим, жадным губам. Он тоже выпил бренди, и тот же огонек загорелся в его глазах. Слоун еще не успел прикоснуться к ее телу, но оно затрепетало. Ее груди набухли, соски напряглись, ожидая ласкового прикосновения.