Чужие игры - Воробей Вера и Марина - Страница 10

– Вы сказали: не пускать, вот я и того… – Он шмыгнул носом. – Колесо чуток спустило, вот и подкачал. А если б сбежала она, кому по шапке получать?

– Ты лучше бдительность проявляй, когда на казенной машине с дачи картошку возишь! – отмахнулся инспектор. – Эгей! – Сергей Владимирович брызнул ей в лицо водой, похлопал по щекам. Нормально, взгляд фокусируется. – Эй, мисс Марпл, ты чего испугалась-то?

– Ч-ч-то вы со мной с-сделаете? – Голос вернулся, но все еще дрожал.

– Домой отвезу. Что с тобой сделаешь? – Инспектор тяжело вздохнул. – Эх, сутки отдежурил, домой собрался – и на тебе! Задержался покурить, называется. Вот ушел бы я с работы вовремя – сейчас бы десятый сон смотрел. Дела…

Водитель хихикнул:

– Ладно, чего там… Домой так домой. Поехали.

– К кому домой? – Юля пыталась говорить твердо, но голос вновь подвел.

– Ну как к кому? – водитель усмехнулся. – Ко мне. Я маньяк, буду тебя на части расчленять.

– Помолчи лучше, – оборвал его инспектор. – Тоже мне, маньяк-самоучка! Домой мы тебя отвезем. – Он слегка встряхнул девушку за плечо. – Слышишь? К тебе домой, адрес помню.

Газик дал задний ход и в конце аллеи развернулся. Минут через двадцать Юля, уже почти совершенно спокойная, стояла возле собственного подъезда и смиренно слушала Сергея Владимировича.

– Ты хоть понимаешь, что устроила? – Он стал загибать пальцы. – Подняла ОМОН – это раз. Меня усталого выдернула – это два. Мужики себе тихо в солдатиков играли, так их чуть не повязали – это три.

– В каких еще солдатиков? – Девушка удивленно вскинула брови.

– В обыкновенных, в оловянных. Мальчик твой в солдатиков играет. Понимаешь? В сол-да-ти-ков. И радуйся, что я одного из тех ребят сто лет знаю, вместе в армии служили. Вот, держи! – Инспектор сунул девушке в руки кассету. – Посмотри, там все есть, только потом мне кассету занеси. Обязательно!

– Но я думала...

– Индюк тоже думал, но недолго. Жалко мне парня твоего. От такой слежки один путь: ноги в руки – и прости-прощай, моя любовь. Я им тебя не назвал, пожалел дурочку. Верить надо людям, иначе одна останешься. Все, пока! Он щелкнул Юлю по носу и зашагал прочь.

Несколько секунд девушка, совершенно ошарашенная, стояла перед дверью подъезда и бессмысленно смотрела на кассету. Из ступора ее вывела соседка по прозвищу Шапокляк. Бравая старушенция всюду ходила с собакой, разумеется, именуемой в народе Крыской. Юля с детства терпеть не могла этот дуэт. Обе вредные, визгливые, вечно так и норовят напакостить. Шапокляк шипит на всех, кто моложе шестидесяти, и еженедельно жалуется участковому, а Крыска или обгавкает, или подкрадется сзади и цапнет за лодыжку. Впрочем, у Юли недавно появился личный счет к лысой, длинномордой и кривоногой шавке. С полгода назад папа менял кафель в ванной, а старый Юля вместе с Мариной носили в детской ванночке на помойку. И вот в самый неподходящий момент, откуда ни возьмись, выскочила Крыска и цапнула Юлю за ногу. Больше всего девушке захотелось поймать собаку за задние лапы и как следует шмякнуть об асфальт. Но бросить ванночку Юля не могла – непременно попала бы по ногам Марине. С того времени Юля мечтала встретить Крыску без хозяйки и как следует ей наподдать.

– Встала тут, людям проходу нет, – вместо «здрасти» выпалила соседка.

Вздрогнув от неожиданности, Юля пошла домой. Сейчас ей было не до старых обид.

Она позвонила в дверь. Никто не открывал. Тогда девушка отперла замок своим ключом и вошла. Дома оказалось пусто, на зеркале красовались две записки: «Я с Митей» и «Ушла в кино». Разумеется, первую оставила Марина, а вторую – бабушка. Юля порадовалась: можно спокойно посмотреть кассету. Девушка включила видео и села перед телевизором.

На экране мелькнул узкий коридорчик, потом появилась небольшая комната, большую часть которой занимал гигантский стол, застеленный чем-то зеленым и заставленный солдатиками.

«Вот тут мы играем, – говорил тот самый здоровый мужик, которого узнал инспектор. – Смотри, Серега, какая красотища! Смотри и завидуй!»

«Да вы поближе возьмите, они маленькие», – посоветовал длинный парень со шрамом через всю щеку.

Его Юля точно видела в тот раз, он обещал Ежова чему-то научить.

Камера показала ряды ярких фигурок солдат – конных, пеших, с ружьями, саблями и еще какими-то штуками.

«Обратите внимание, – стал комментировать ладный парнишка с серьгой в ухе, – вот это – Наполеон со своим штабом. Вы посмотрите, посмотрите! Между прочим, с портретным сходством слеплен. За ним – старая гвардия. Это – казаки за рощицей прячутся, а тут русская батарея. И главное – чудесный мостик через ручей. Я сделал. Досочка к досочке! По нему как раз сейчас ахтырские гусары едут, ну, тот полк, в котором Денис Давыдов служил».

«Не менее важны люди. Их нужно снять крупным планом, – тоном музейного экскурсовода заговорил приятель инспектора Димыч. – Вот они – краса и гордость русского варгейма, наши боевые генералы. Прошу любить и жаловать. – Камера скользнула по лицам, и Юля увидела в числе прочих своего Ежова. – Тут наш винный, точнее, пивной погребок. – Дима ткнул пальцем в вереницу полных бутылок. – Надо же и горло смочить во время боя».

«Здесь, – опять вступил длинный парень, – решаются судьбы Европы, здесь льется оловянная кровь и разыгрываются самые невероятные сражения».

«Криминала нет, – весело констатировал голос за кадром. – Я вырубаю камеру, а то батарейка садится».

На том все и кончилось.

9

С того дня как Юля привела к бойлерной милицию, прошла неделя, но все оставалось по-прежнему. Ежов ходил заспанный, целыми днями где-то пропадал, а объявлялся с подарками и просто ел ее глазами. Девушка ничего не понимала. «Ну и пусть – рассуждала она, – пусть он ездит играть в солдатиков, хотя трудно представить, как это взрослые люди могут страдать такой фигней. Но домой-то он приходит в нормальное время, а глаза все время как у альбиноса. И потом, откуда деньги?»

Словом, вопросов по-прежнему было много, и потому Юля мало-помалу снова начала испытывать беспокойство. От идеи следить за Колей она отказалась – трех неудачных попыток хватило за глаза. Оставалось одно – откровенно поговорить. Наконец девушка решилась. Сегодня или никогда. Она не отстанет от Ежова, пока тот все не объяснит.

В школе первым уроком была история. Кахобер Иванович рассказывал о какой-то войне, но Юля его не слушала, она готовилась к разговору с Колей. Причем беседу ей предстояло провести очень тонко. Девушка не хотела, чтобы Ежов догадался о слежке и ее причастности к приезду ОМОНа, но при этом сам он должен был расколоться полностью. Юле помог случай. Все разрешилось как бы само собой.

– Ежов! – Кахобер замолчал на полуслове. – Ежо-о-ов, обрати на меня внимание.

Коля очнулся не сразу. Еще в начале урока он закрылся учебником, разложил на парте какие-то листочки и с упоением в них ковырялся. Сперва он еще соблюдал некоторые приличия: время от времени поднимал на учителя абсолютно пустые глаза и старался не шуршать громко. Однако вскоре он настолько увлекся, что попросту позабыл о том, где находится. Мало того что бумажки громко шелестели, так Ежов еще начал что-то бубнить.

– Между прочим, – продолжал Кахобер, – экзамен не за горами. Но раз ты так спокойно занимаешься своми делами, то наверняка отлично знаешь тему урока.

– Это, а какая тема? – Коля потер лоб.

Класс ахнул.

– Мелочь, общеизвестная ерунда. – Кахобер Иванович скептически усмехнулся. – Битва при Ватерлоо.

– Да. – Коля вздохнул с облегчением. – Про это я в курсе.

– Тогда прошу на мое место. – Учитель жестом пригласил Ежова к доске. – Прошу, прошу!

Юля всей душой сочувствовала Коле.

«Сейчас, – вздохнула она, – Кахобер его запинает. Сказал бы просто: «Извините» – и обошлось бы».

Класс с удовольствием ждал: что-то будет.

– Нашему вниманию предлагается новое шоу, – начал было Шустов, но Кахобер одарил его таким взглядом, что Борька смолк.