Врата Изгнанников - Черри Кэролайн Дженис - Страница 29

Моргейн посмотрела на Чи с холодным презрением. — Ты клялся, что он разумный человек.

— Я не дурак! — крикнул Арунден, и с силой ударил своей палкой по углям, вверх взлетели тысячи искр.

— Мне это надоело, — сказала Моргейн Чи и повернулась, собираясь уходить.

— Не уходите, — крикнул Чи. — Подождите — милорд Арунден! Не ошибитесь!

— Я никогда не ошибаюсь. Это ты ошибся…

— Чи! — позвал из темноты голос, и вниз по склону, натыкаясь на камни и корни, прихрамывая, скатился человек.

Вейни опять задвинул меч в ножны, а Моргейн остановилась около него, рука под плащом, челюсти сжаты.

— Брон, это не твой брат, — крикнул Арунден вверх, когда человек подбежал поближе, и махнул ему, приказывая не подходить близко.

— Брон, — тихо сказал Чи. — О, Брон…

Человек решительно похромал вперед — без кольчуги, в бриджах, рубашке и сапогах, полностью безоружный; он подошел и остановился, засомневавшись, по другую сторону костра; Чи, со своей стороны, стоял, не пытаясь подойти поближе к брату — мудро, подумал Вейни, которого так кололо между лопатками, что можно было подумать, что стрела уже в спине.

— Я не Измененный, — сказал Чи едва слышным, дрожащим голосом. — Брон, Ичандрен мертв. А всех оставшихся Гаулт бросил волкам. Меня, Фальвина, ап Кнари… — Его голос оборвался, на мгновение стало тихо. — Они умерли. Все. Вот что с ними случилось. Я думал, что и ты погиб в бою.

— И что ты хочешь? — спросил Брон, еще более холодным, чем у Арундена голосом. — Что ты хочешь здесь?

Чи отвернулся, как если бы его ударили в голову, и затряс головой.

— Что ты хочешь, Чи?

— Проход, — через мгновение сказал Чи, опять поворачиваясь к брату. — Безопасный проход. Клянусь, Брон, мой лорд мертв, и тебя я считал мертвым, леди и этот человек нашли меня, отобрали от волков и вылечили раны. Он не кел, Брон, он человек, такой же, как и я, а она, она освободила меня, дала коня и рассказала то, что лорд Арунден должен знать, ты должен знать, и все остальные должны знать. Клянусь, Брон, я знаю, что не могу доказать, что все мои слова правда, но ты знаешь меня, ты знаешь все то, что знаю и я — проверь, убедись, не забыл ли я чего-нибудь. Брон — ради любви Небес…

Брон заколебался, было видно, что он разрывается между отчаянием и печалью.

И внезапно он широко раскинул руки.

— Нет, — крикнул Арунден. — Глупец!

Но Чи уже шел к нему, медленно, осторожно. Они обнялись и долго плакали, пока Брон не отстранился от Чи и внимательно оглядел его, как если бы при свете костра мог открыть правду.

Вейни глядел на все это, и душа болела — он не понимал почему, только что-то внутри взволновало его: возможно то, что человек вернулся домой, или то, что братья смогут доказать правду.

Или то, что этот Чи только что бросил их из-за любви к брату, быть может под влиянием этого места.

Дурак, подумал он. Быть может он мог помочь нам.

Но Моргейн, стоявшая рядом с ним, безусловно имела на этот счет свое мнение: сейчас Чи ее вассал, вспомнил Вейни, а также проводник и вообще источник всего, что они узнали об этом мире. Чи прав, ради его безопасности она может уничтожить здесь все; если Арунден попытается остановить его, или ударить его или его брата, Моргейн начнет действовать, и, прежде чем она кончит, от Арундена и половины деревни останутся только воспоминания выживших.

Но и она, и Арунден и все остальные стояли сбитые с толку, а Брон ап Кантори опять обнял брата, хотя не был уверен, кого он в точности обнимает: он сам стал заложником, чтобы остановить любого, кто, волнуясь за одного из них, захочет убить другого, одним движением выбив оружие из их рук.

ШЕСТАЯ ГЛАВА

— Ну, — сказал Брон, положив руки на плечи Чи. Чи молчал, его мысли метались в разные стороны, оценивая противоборствующие силы. Леди и Вейни с одной стороны, и Арунден ап Корис, крутой и безжалостный лорд, с другой. Катастрофа могла разразиться в любой момент.

Но Брон держал его так, как если бы не допускал даже тени возможности того, что Гаулт поработал над ним. — Ну, — мягко сказал Брон, как если бы не было ничего странного в том, что Чи появился в лагере в компании ведьмы-кел и человека в необычном вооружении. — Расскажи мне все; скажи, что я могу для тебя сделать; о мой Бог, Чи—. — Внезапно Брон опять сильно сжал его и прижался головой к плечу; и Чи тоже обнял его, поражаясь тому, как исхудал его сильный брат, как мало места осталось между его руками и ребрами Брона, каким хрупким и нематериальным он кажется.

— Я не их, — опять и опять повторял Чи. — Не их. Я не лгу. Клянусь, Брон, я не Измененный.

— Я верю тебе, — сказал Брон. — Я знаю, знаю, но что я должен сделать, что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Просто поручись за меня. Скажи Арундену.

— Сказать ему что? О них? Но кто они, кто они такие?

— Друзья. Они наши друзья.

Брон отступил назад и внимательно посмотрел на него, растерянного, сбитого с толку — на своего младшего брата, который утратил весь свой ум и не мог думать ни о чем, увидев его, но это точно был Чи, тот самый Чи, которого Брон знал с рождения — и которому он верил, потому что хотел верить, потому что сам стал дураком ради него, рискнув своей жизнью и душой ради слабой надежды на то, что Чи еще жив и все еще его брат. В глазах Брона вера сменялась сомнением, надежда — отчаянием, его трепещущие руки снова и снова ощупывали лицо и плечи брата, как если бы он хотел, но не мог поверить, что перед ним плоть и кровь.

— Ты выглядишь неплохо, — наконец сказал Брон.

— Они хорошо отнеслись ко мне, Брон, по настоящему хорошо. А ты…?

— Все хорошо, — быстро ответил Брон. — Я чувствую себя хорошо.

— Ты хромаешь?

— А, ерунда, пройдет, мне уже лучше. Но ты… Боже мой, ты…

— Ты помнить мамину брошь — в виде болотной розы? И еще выемку в стене, где мы всегда прятали наши игрушки-

— Боже мой, Чи…

— И как ты получил этот шрам на подбородке; я ударил тебя пряжкой от сбруи — ты тогда дразнил меня той девчонкой, ее звали Мелтиен. Она умерла во время зимнего перехода…

— Брат! — В полной тишине Брон обнял его. Они заплакали, потом Чи опять заговорил:

— Брон, я поклялся отвести их на север, на Старую Дорогу; и я должен выполнить это…

— На нас направлены все стрелы лагеря. — Брон взял голову Чи руками и страстно поглядел на него. — Кто они? Расскажи мне все, что знаешь. Я не понимаю. Видит Бог, Арунден тоже не понимает. Что мы должны делать?

— Я поговорю ними. Они хотят поговорить с Арунденом, если он выслушает их…

— Он выслушает, — сказал Брон, покрепче обнял его и, вместе, закрывая друг друга телами, они подошли к Арундену, Брон вообще безоружный, а Чи в расстегнутой кольчуге, которая в любом случае не помогла бы против оружия леди.

Но на их пути появился человек, с обнаженным мечом в руке и эмблемой Святой Церкви на груди; Брон остановился, по прежнему держа Чи рукой.

— Если ты не убьешь его, — сказал священник, — это сделаю я. Твоя душа в опасности, Брон ап Кантори.

— И твоя жизнь, — ответил Чи, пытаясь толкнуть Брона за себя, но Брон остался на месте. — Миледи!

— Стой! — крикнул Арунден.

— Милорд, — запротестовал священник.

Но Арунден уже шел к братьям и только раздраженно махнул рукой священнику. Чи стоял на подгибающихся коленях, не уверенный в том, кто из них поддерживает другого. В горле замерзли слова. Вот так всегда, в самые худшие мгновения жизни.

— В нем проклятие, милорд, — сказал священник. — Под видом друга к нам пришло проклятие. Это подарок Гаулта. Убить их, всех. Никаких разговоров с ними.

— И тогда мы не узнаем, чего хочет Гаулт, — задумчиво сказал Арунден. — Не так ли, священник. — И к Чи. — Говори, парень. Кого ты нам привел? Еще несколько изделий Гаулта?

— По меньшей мере лорд говорит, — тихо заметил Вейни, глядевший на сцену перед ним с обеими братьями, Арунденом и двумя вооруженными людьми. С того момента, как Брон позвал Чи, его рука лежала на рукоятке меча.