Стражи утраченной магии - Уэйс Маргарет - Страница 44

— Тебя хочет видеть тамошний капитан, причем немедленно, — сказал солдат, прозванный Скальпоносцем за внушительное число вражеских скальпов, свисавших с его пояса.

Скальпоносец ткнул пальцем в сторону дункарганских казарм, находившихся неподалеку от лагеря тревинисских наемников.

— Как его имя? — спросил Рейвен.

— Дроссель.

— А какой он из себя?

В Дункарганской армии было полно командиров, и Рейвену так и не удавалось запомнить их всех по именам.

— Коренастый, смуглый, кривоногий, щурится и косит, — коротко обрисовал Дросселя Скальпоносец.

Рейвен кивнул. Он знал этого человека. Но немедленно встречаться с ним он вовсе не собирался и продолжил путь к кухне. С Дросселем он увидится тогда, когда это будет удобно ему. Возможно, после ужина, а может — и на следующей неделе.

Рейвен уже заканчивал трапезу и собирался вернуться в казарму и снова лечь спать, когда заметил рядом с собой пару черных сапог и белые облегающие штаны, какие носили дункарганские военные. Он сидел скрестив ноги, а потому, чтобы увидеть подошедшего, ему пришлось поднять голову. Перед ним стоял капитан Дроссель.

— Мне надо поговорить с вами по важному делу, капитан Рейвенстрайк.

Рейвен неопределенно пожал плечами. После еды он совсем не был настроен разговаривать. Но он знал дункарганцев. Если им взбрело в голову что-то сделать, они не успокоятся до тех пор, пока этого не сделают. Откажись Рейвен говорить с ним сейчас, Дроссель будет докучать ему снова и снова, но в покое не оставит. Уж лучше пойти и покончить с этим разговором. Рейвен поднялся и отправился вместе с Дросселем к дункарганским казармам.

Найдя в обширном блокгаузе тихое помещение, Дроссель повел Рейвена туда. Кроме стола и пары стульев, там ничего не было. Окон это помещение тоже не имело — только узкие отверстия для притока воздуха, расположенные почти под потолком. У Рейвена сразу перехватило дыхание, и ему стало не по себе.

Капитан Дроссель сел и указал Рейвену на стул. Рейвен остался стоять, понимая, что если он сядет, то может застрять здесь надолго. Дроссель улыбнулся и еще раз жестом предложил сесть. Чтобы уговорить упрямого тревиниса, дункарганец указал на фаянсовый кувшин и пару таких же чашек. Из кувшина подымался пар. Комнату наполнял манящий аромат. Рейвен одобрительно втянул ноздрями запах.

— Нам надо о многом поговорить, капитан, — извиняющимся тоном произнес Дроссель, словно зная, как тяжело Рейвену находиться в этой комнатушке. — Желаете кофе?

Почти никому из тревинисов не нравился любимый напиток местных жителей, называемый ими кофе. Товарищи Рейвена утверждали, что кофе приятнее нюхать, чем пить. Однако ему кофе пришелся по вкусу. Рейвен уселся на стул, наблюдая, как Дроссель наливал в маленькую чашку густую, сладковатую черную жидкость. В кофе был добавлен мед, но и он не мог отбить горького привкуса напитка. Рейвен сделал только маленький глоток и невольно выпучил глаза — настолько горьким был кофе. Вскоре он уже наслаждался терпким ароматом жареных кофейных зерен и душистым медом.

— Рановато вы вернулись из отпуска, — заметил Дроссель, отхлебывая из своей чашки.

Рейвен лишь пожал плечами, не сказав в ответ ни слова. Это его дело, и он не собирался говорить о таких вещах с чужаками.

Дроссель, смеясь, продолжал свои разглагольствования, говоря, что обычно солдат приходится возвращать из отпусков чуть ли не волоком. Рейвен слушал без особого интереса. Дункарганцы отличались умением нагородить гору слов и не сказать ничего по существу. Поэтому Рейвен предпочитал молча потягивать кофе, которого не пил очень давно. Кофейные зерна стоили дорого, а он так и не научился готовить этот напиток по всем правилам. Но Рейвен не помнил, чтобы прежде кофе действовал на него усыпляюще. Наоборот, напиток всегда придавал ему бодрости. Но сейчас его мышцы стали ватными. Веки отяжелели. Рейвену стало трудно следить за тем, что говорит Дроссель.

Дроссель внимательно посмотрел на него, затем пересел со стула прямо на стол, придвинувшись к Рейвену почти вплотную.

— Вчерашней ночью, капитан, вы побывали в Храме Магов. Это правда?

Рейвен моргал осоловевшими глазами, глядя на дункарганца. У него вовсе не было намерений отвечать, поэтому он немало удивился, услышав собственный голос:

— Да, я там был. И что из этого?

— Кажется, вы оставили там найденные вами доспехи, — вкрадчивым голосом продолжал Дроссель. — Черные доспехи. Очень странные доспехи.

— Проклятые, — сказал Рейвен.

Он совсем не собирался рассказывать про доспехи. Говорить об этом было опасно, однако язык не слушался Рейвена и будто сам собой произносил слова.

— Откуда у вас эти доспехи, капитан? — спросил Дроссель. Его голос, утратив былое сладкозвучие, становился все более резким. — Вы говорили, что нашли их. Где вы их нашли?

Рейвен попытался встать и уйти, но был не в состоянии двигаться и спотыкался, как пьяный. Дроссель усадил его на стул и вновь начал допытываться. Дункарганец без конца повторял одни и те же вопросы.

Рейвен вдруг увидел доспехи, черные и маслянистые на ощупь. Он увидел Джессана, когда тот развязывал узел и вручал ему свой подарок. Увидел Ранессу, вцепившуюся в него своими острыми, похожими на птичьи когти ногтями. Потом перед его мысленным взором появился умирающий Густав, которого сменил Башэ, бегущий в селение и захлебывающийся словами. Наконец он увидел Вольфрама, вспотевшего от испуга. Рейвен невзлюбил дворфа — это он помнил очень отчетливо. Все эти видения мгновенно пронеслись перед ним. Рейвен знал, что не собирался рассказывать ни о ком, однако рот самовольно извлекал из его сознания образы и услужливо сообщал Дросселю о каждом.

Лишь иногда, когда опасность становилась чересчур ощутимой, Рейвену кое-как удавалось остановить словесный поток, но это требовало от него неимоверных усилий. Всякий раз он испытывал телесную боль, вздрагивал и чувствовал, как по спине струится пот.

Он смутно помнил, как двое солдат, кряхтя под тяжестью его тела, вытаскивали его из блокгауза. Они принесли Рейвена в его шатер, ворча что-то насчет пьяных дикарей, которым бы только дорваться до выпивки. Рейвен лежал на полу шатра, и ему казалось, что он все время куда-то падает. Он глядел на опоры шатра, которые почему искривились и качались из стороны в сторону. Потом он впал в забытье.

Дроссель отправился в Храм Магов донести о том, что сумел выведать у Рейвена.

Едва взглянув на принесенные тревинисом черные доспехи, Шакур сразу же понял, что они принадлежали Лане. Но как доспехи попали в руки этого дикаря? Что случилось с Владыкой и самое главное — что случилось с Камнем Владычества?

После разговора с Дросселем Шакур частично получил ответы на мучившие его вопросы. Конечно, из-за упрямства проклятого тревиниса из него не удалось вытрясти все ответы, но и тех, что он дал, вполне хватало.

Достав кровавый нож, Шакур положил на него руку и мысленно обратился к своему повелителю. Ответ пришел быстро: Дагнарус с нетерпением ждал известий от Шакура.

Подготовив часть своих отрядов к нападению на Дункар, расставив их на позиции, Владыка Пустоты отправился на север. Сейчас он находился в горах Нимореи, неподалеку от Тромека. Ни ниморейцы, ни эльфы даже не подозревали, какая чудовищная сила в лице диких воинов из другой части света угрожает их странам. Дагнарус держал таанов в безоговорочном подчинении. Они передвигались только по ночам, используя магию Пустоты, чтобы скрыть свое присутствие и перемещение. Еще одна тааиская армия сосредоточилась неподалеку от Дункара, а третья пряталась в глуши Карну. Дагнарус готовился начать завоевание Лерема.

— Какие у тебя новости? — Мысленные вопросы Дагнаруса бурлили в жилах Шакура, словно теплая кровь, которая уже давно не наполняла его гниющий труп. — Где Лана? Тебе удалось добыть Камень?

— Лана мертва, мой повелитель, — без обиняков ответил Шакур.

— Мертва? — повторил Дагнарус, и его голос вскипел от гнева. Он не умел спокойно воспринимать дурные вести. — Что значит «мертва»? Она же врикиль. Она уже давно мертва.