Назад в Лабиринт - Уэйс Маргарет - Страница 30

— Почему, во имя предков, вы не можете сами присмотреть за своими людьми, сударь? Высшее командование за это уши вам укоротит, когда вы вернетесь в Паксарию!

Нет, наверняка капитан и докладывать не станет об исчезновении Хага. А если и доложит, то, ради всеобщего спокойствия, об этом постараются скорее забыть.

Штормовой ветер понемногу утихал, раскаты грома слышались все дальше. У Хага было мало времени. Он заставил себя подняться, схватил вещевой мешок и, пошатываясь, побрел к голове корабля-дракона. Несколько эльфов, мимо которых он прошел, даже не взглянули на него. Большинство из них были тоже настолько измучены тяготами полета, что были не в состоянии даже приоткрыть глаза.

В голове корабля он произвел несколько характерных звуков, весьма достоверно имитируя приступы рвоты. Потом, время от времени чертыхаясь, вытащил из вещевого мешка сложенную одежду из ткани, по виду ничем не отличающуюся от подкладки мешка. Однако в его руках ткань тут же начала менять свой цвет и фактуру, неотличимо сливаясь с деревянной обшивкой корабля. Любой, увидевший Хага в этот момент, решил бы, что он ведет себя весьма странно, словно бы одевается ни во что. А потом исчезает прямо на глазах.

Кенкари, хотя и неохотно, снабдили его волшебной, меняющей расцветку наподобие хамелеона одеждой-невидимкой. Выбора у них не было — пришлось уступить требованию Хага. В конце концов, ведь это они хотели, чтобы он убил Эпло. Одежда имела волшебное свойство сливаться с фоном, делая того, на ком она надета, практически невидимым. Не та ли это одежда, подумал Хаг, которая была на нем во дворце в ту злосчастную ночь, когда они с Иридаль попали в западню Бейна? Проверить это он не мог, а кенкари не сказали. Хотя какая разница?

Хаг бросил свое прежнее жалкое одеяние — грубую домотканую робу, какую подобало носить матросу, — и облачился в длинные развевающиеся штаны и тунику невидимки. Одежда, сделанная по размерам эльфов, была ему тесновата. Капюшон покрывал голову, но кисти рук оставались голыми, а о том, чтобы натянуть на них эльфийские перчатки, не могло быть и речи. Но в прошлый раз, надевая такие одежды, он научился прятать руки до поры до времени в складки туники. А когда придет время приступить к делу, даже если кто-то их и увидит, будет уже слишком поздно.

Хаг снова взял свой вещевой мешок, в котором лежал еще один комплект одежды для переодевания и его трубка, хотя воспользоваться последней он не решился. Здесь мало кто курил стрего, и оба — и Триан, и Эпло — вполне могли, заметив курящего, вспомнить Хуго Десницу. Проклятый клинок, благополучно покоящийся в своих ножнах, он пристроил за спиной, спрятав его в складках одежды.

Двигаясь медленно, давая возможность волшебной ткани приспосабливаться к меняющемуся фону, наемный убийца бесшумно прокрался мимо эльфийских стражников, вышедших на палубу во время затишья, чтобы не пропустить этот краткий миг солнечного света и свежего воздуха. Рассуждая между собой о грядущих чудесах, свидетелями которых они станут, когда заработает великая машина, они в упор смотрели на Хага, но ничего не видели. Он соскользнул с эльфийского корабля с той же легкостью, с какой скользил над ним крепчающий ветер.

Хаг Рука бывал на Древлине раньше — с Альфредом и Бейномnote 18. Он без труда находил дорогу, как нашел бы ее в любом месте, где побывал, и даже там, где не бывал. Девять гигантских, медных с золотом рук, вздымавшихся вверх из земли, назывались пуско-хватами. Эльфийский корабль приземлился точно в центре круга, образованного руками. В центре круга стояла еще одна рука, короче прочих, она так и называлась — Короткая рука. Внутри ее располагалась винтовая лестница, ведущая наверх, к безжизненно висящей кисти. Метнувшись к лестничному проему, Хаг быстро огляделся, убедился, что он пуст и, кроме него, там никого нет. Он сбросил с себя одежду невидимки и переоделся в последний раз.

Новая буря уже бушевала над Древлином, значит, времени у него было предостаточно и он мог одеваться тщательно и не торопясь. Оглядев свое отражение в полированной металлической панели, которыми были облицованы стены, он решил, что для большей достоверности ему нужно немного вымокнуть, и сделал шаг наружу. Через мгновение на нем не осталось ни единой сухой нитки, намокла даже богатая меховая подбивка его вышитого плаща. Удовлетворенный результатом, он вернулся под прикрытие Короткой руки и стал ждать с терпением, которое, как это известно всем удачливым наемным убийцам, является истинной основой их ремесла.

Завеса дождя постепенно поредела настолько, что он смог разглядеть сквозь нее эльфийский корабль — буря утихала. Но только Хаг собрался рискнуть выбраться наружу, как увидел гномиху, направляющуюся в его сторону. Он решил, что в соответствии с его новым обликом ему больше пристало дожидаться ее здесь, и остался на месте. Однако, когда она приблизилась, он разразился неслышными проклятьями.

Надо же случиться такому совпадению! Он знал ее! И она знала его.

Это была Джерра — подружка Лимбека.

Теперь уже ему не оставалось ничего другого, кроме как положиться на свою маскировку и приличные актерские способности.

Беззаботно шлепая по лужам, Джерра то и дело взглядывала на небо. Из чего Хаг сделал вывод, что ожидается прибытие еще одного корабля — возможно, с группой эльфийских сановников. Тем лучше, у нее будет масса других забот, и она не обратит на него особого внимания. Он весь напрягся в ожидании. Открыв дверь, она торопливо шмыгнула внутрь.

— Ну наконец-то! — надменно воскликнул Хаг, поднимаясь на ноги.

Джерра остановилась как вкопанная и удивленно уставилась на него — Хаг удовлетворенно отметил, что она, судя по всему, не узнает его. Он стоял с поднятым капюшоном так, чтобы лицо оставалось в тени, но не пряча его совсем, чтобы не возбудить подозрений.

— Чт-т-то вы тут делаете? — заикаясь, проговорила гномиха на своем языке.

— Что ты там лепечешь на своем чудном наречии? — раздраженно продолжал Хаг. — Ты ведь умеешь говорить по-человечески. Я знаю, умеешь. Все, кто хоть чего-то стоит, умеют. — Он громко чихнул и, воспользовавшись удобным предлогом, поднял повыше воротник плаща, закрывая нижнюю часть лица, передернул плечами. — Ты же видишь, я промок до нитки. Так и умереть недолго.

— Что вы здесь делаете, сударь? — повторила Джерра на довольно сносном человеческом языке. — Вы что, отстали?

— Отстал? Ну, да, отстал. Или ты думаешь, я запрятался в эту проклятую дыру потому, что мне так захотелось? Разве моя вина, что мне было так дурно, что я не мог сделать и шагу? Кому-нибудь пришло в голову подождать меня?! Нет, нет и нет! Их словно ветром сдуло — бросили меня на милость эльфов. К тому времени, как я выбрался на палубу, моих друзей и след простыл. Я добрался сюда в самый разгар бури, и вот, пожалуйста, взгляни на меня, — Хаг еще раз чихнул.

Губы Джерры подрагивали. Она была готова рассмеяться, но, пересилив себя, ограничилась вежливым покашливанием.

— Сейчас мы встречаем другой корабль, сударь, но, если вы подождете, я буду счастлива проводить вас к туннелям.

Хаг выглянул наружу и увидел, что целая армия гномов пробирается сюда по лужам. Острым взглядом он сразу выделил главного среди них — Лимбека. Хаг внимательно просмотрел остальных, полагая, что с ними мог быть и Эпло. Но его не было.

Хаг изобразил на лице оскорбленное достоинство.

— Нет, ждать я не буду! Я чуть не умираю от пумании. Уж будь так любезна, покажи мне хотя бы, куда идти?

— Ну, хорошо… — нерешительно сказала Джерра, хотя было ясно, что у нее есть дела поважнее, чем болтать с насквозь промокшим лысым человеком. — Видеть тот огромный большой здание там-там? Это есть Фэктрия. Все в нем внутри, — она бросила взгляд на дальние грозовые облака. — Если вы спешить, вы как раз успеть до следующий ливнепад.

— Не очень-то меня это волнует, — хмыкнул Хаг, — мокрее, чем сейчас, я уже не стану. Так что спасибо, милочка. — Он протянул ей руку, мокрую, как вынутая из воды рыба, сделал ею плавный жест вблизи ее руки и убрал, прежде чем их руки успели соприкоснуться. — Ты очень любезна.