Убийцы чудовищ - Монро Чарльз Керк - Страница 40

—Этеркап, — кашлянув, сказал Гвай, эпическим жестом указав на смердящий какой-то невыразимой гадостью череп. — Очень опасная тварь... ваша светлость. Убит минувшей ночью в окрестных лесах.

Герцог гранитно молчал, созерцая на своем столе округлое непотребство. Протянул руку к колокольчику, позвонил. Конан напрягся — сейчас месьоров Охотников пинками выставят вон из замка, и будут правы. Не каждый же человек захочет видеть в своем доме обугленную голову очень несимпатичного монстра. На звон явился дворецкий.

—Гедрих, будь добр, возьми эту... вещь, и отнеси придворному алхимику, вдруг заинтересуется? — сказал Райдор, кивнув на череп этеркапа.

Дворецкий слегка побледнел, однако не растерялся. Взял каминные щипцы, зажал ими вонючую мерзость и с тем отбыл. В спину дворецкого полетели спокойные слова вельможного Варта Райдора:

— Ужин прикажи накрыть не здесь, а в синей гостиной. И скажи слугам, чтобы эту комнату прибрали и окурили благовониями.

— Я... Мы... — Гвай снова прокашлялся. — Мне очень неприятно, что так получилось, ваша светлость.

— Пустое! — Райдор наконец-то улыбнулся. — Хотя, признаться, при виде этого сюрприза меня едва не вывернуло. Идем в синюю гостиную! Можно считать, разговор мы уже начали с явления вашего очаровательного подарка. Боги, какое счастье, что моя супруга и дочь этого не видели! Тут одной тошнотой не обошлось бы, а запас нюхательных солей хранится в другом крыле замка! И наш лекарь сегодня, как кажется, опять пьянее любого конюха...

Отужинали плотно, с роскошествами. Месьор Барт всегда был хлебосолен. Тут тебе и кавиар с Закатного побережья, и перепела в сметане, и любимая Конаном медвежатина — в бритунийском захолустье мясо медведя не считалось чемто особенным. Выбор вин — королевский, вплоть до изысканного «Либнума» и драгоценной «Золотой Лозы». Ну, и пиво, конечно — куда ж без него? Поскольку на трепезе присутствовали супруга и входящая в самый цвет дочь герцога (непринужденно стрелявшая глазками то на Гвая, то на Конана), разговоров о ночных страшилищах не велось — беседовали чинно.

Слышали, младший сын короля Нимеда назначен великим протектором и наместником области Соленых Озер? Три герцогства, восемь графств, а баронств вообще бессчетно! А из Аграпура доносят, что Император Илдиз устраивает великолепные торжества по случаю сорокалетия восшествия на престол! Приглашен весь цвет дворянства Заката, но мы поехать не сможем — праздник состоится зимой, в это время из Райдора не выедешь, да и дорога займет шесть седмиц! А на дорогах так опасно, сплошные разбойники! Интересно, как вы можете путешествовать всего вчетвером, не опасаясь злых людей?

Разговор поддерживал Гвай — как-никак, он претендовал на захудалое дворянское происхождение, будучи ненаследным сыном гандерландского барона, да и образование в молодости получил относительно приличное. Впрочем, «молодость» Гвайнард еще не избыл, всего-то двадцать восемь лет. Во всей компании (не считая Эйнара-броллайхэн, по всем меркам, что человеческим, что не-людским, владевшего телесным бессмертием), так вот, во всей компании самым старшим был Конан — целых тридцать шесть лет! Однако, как отмечали девицы из единственного в Райдоре дома свиданий, куда варвар частенько - наведывался «отдохнуть», сохранился он весьма неплохо, а в иных делах даст фору двадцатилетнему.

Свершилось: герцогиня Адельфрида чинно промокнула губки шелковым платочком, подавая пример дочери, и сообщила, что время позднее. Посему, благовоспитанные дамы (явно камень в сторону Асгерд!) отправятся на молитву в митрианскую часовню, затем посвятят время чтению или рукоделью а уж после отойдут на покой, ибо ночь предназначена для праведного сна и ни для чего другого (уже не камень, а целый валун в огород всех охотников, ибо их Стража вовсе не зря именуется «Ночной»).

— Не обижайтесь на них, — улыбнувшись, сказал герцог, когда дамы, поддерживая полы тяжелых платьев, отбыли. — Другое воспитание, другое воззрение на мир. Они не подозревают, что однажды вы можете понадобиться ради того, чтобы спасти их нежные шейки от вампирьих клыков, а потому относятся к охотникам с вежливым высокомерием повелителей мира. Хотел бы я послушать вопли моей супруги, окажись на ее столике с драгоценностями ваше сегодняшнее подношение... Не обращайте внимания.

— Мы привыкли, — усмехнулся Гвай. — Дамы, в отличие от мужчин, всегда более легкомысленно относятся к правде жизни. Итак, светлейший, чем обязаны твоим вниманием?

— Нехорошие и очень смутные новости с Полуночи... — скривился герцог. — Меня беспокоит именно «смутность», сиречь неопределенность, слухов. Кстати, помните молодого эрла Ронина, которого вы давеча избавили от бруксы? Он мертв. Пал жертвой фамильного проклятия через девять дней после вашего отъезда. Триголов все-таки настиг его... Неужели этой семье никак не избавиться от проклятой псины?

Киммериец почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он сам, своими глазами, видел гигантского трехглавого пса с Ронинских трясин и впредь не желал даже вспоминать о чудовищном демоне, весь смысл существования которого заключался в истреблении членов семьи эрлов Ронинов из-за проклятия, наложенного на отдаленного предка эрла Алаша, который, как выяснилось, теперь погиб. Выходит, зря старались уберечь его от напасти...

Безмолвная прислуга очистила стол и Варт Райдор самолично расстелил на досках огромную карту Полуночной Бритунии, придавив углы склеенных в единое целое пергаментных листов тяжелыми бронзовыми подсвечниками. Ничего особо интересного на карте не наблюдалось, однако стоило признать, что выполнен план с изрядным прилежанием. Отмечены дворянские замки, хутора, колодцы, проселочные дороги и множество прочих мелочей. Весь верхний правый.гугол карты занимало подробнейшее изображение стыка двух горных хребтов — Граскааля и Кезанкии. Перевалы, тропы, пещеры, речки и ручьи, заброшенные дома охотников... Составитель карты немало постарался, столь подробный труд был достоин всяческого уважения даже со стороны королевских хранителей путевых планов Немедии или Аквилонии.

— Это совсем новая карта, — сказал герцог, кивком указывая на пергамент. — Создана по моему приказу полтора года назад как образец, с которого копируются все прочие планы. Насколько я знаю, более тщательных изображений Великого герцогства Райдор и полуночных земель нашего королевства нет и в Пайрогии, в военной управе короля Эльдарана.

— При чем здесь военная управа? — удивился Гвай. — Ждем войны? На мой взгляд, любое нападение на нас невозможно — от Гипербореи и Турана мы надежно отделены горами, у немедийцев более чем хватает трудностей с управлением Заморийским и Коринфским протекторатами, следовательно, у Трона Дракона нет ни возможностей, ни желания расширять империю за счет Бритунии. О Пограничье можно вспомнить лишь с улыбкой: совершить один-два разбойничьих набега со стороны Вольных Баронств они могут, но вести долгую войну против нашей страны?.. Было бы разумнее ожидать нападения со стороны Пунта или Зембабве!

— Соображаешь, — понимающе кивнул герцог Варт. — Сам служил?

— Давно... Два года учился в Бельверусе, в королевской военной академии, потом Аквилонская Латерана, особая гвардейская сотня «Беркут».

—Ничего себе! — пораженно присвистнул Райдор. — Боевой отряд аквилонской тайной службы? Переворот в Аргосе шестилетней давности — ваших рук дело?

—Я покинул гвардию раньше, — Гвай улыбнулся, поняв, что имел в виду герцог. Нескольколет назад один из Аргосских королей не то спьяну, не то по наущению жены-кофийки, решил перекрыть аквилонским судам путь по Хороту. Тогдашний повелитель Трона Льва, король Вилер, действовал молниеносно: на Мессантию нежданно-негаданно свалился тот самый отряд, который некогда пришлось покинуть Гваю, и невзирая на довольно большую аргосскую армию, гвардию короля и ликторов королевы, быстро навел порядок. То есть, престол Аргоса занял симпатизирующий Аквилонии дворянин Мило из герцогской семьи Краспианов. К слову, потери составили всего одиннадцать человек.