Наследие Темного Меча - Хикмэн Трэйси - Страница 67

Сцилла пожала плечами.

— Если угодно. — Она закатила глаза и, наклонившись ко мне, прошептала: — Лучше ему не противоречить.

— Тёмный Меч здесь, — напомнила Элиза. — Мы должны вернуться в пещеру и забрать его.

— Мы не можем бросить вызов Дракону Ночи, — запротестовал Сарьон. — Это ужасные создания! Совершенно кошмарные!

— Впереди — дракон, а позади — техноманты, — печально констатировал Мосия. — Назад нам тоже дороги нет.

Наконец, как я уже говорил, в голове у меня сложилась довольно отчётливая картина происшедшего. Я тронул отца Сарьона за руку, привлекая его внимание.

— Вы можете зачаровать Дракона Ночи, отец, — показал я ему знаками.

— Нет! — поспешно возразил он. — Никоим образом.

— Да, — повторил я. — Вы делали это раньше, в другой жизни.

— В какой ещё другой жизни? — Сарьон растерянно посмотрел на меня. — Я зачаровал дракона? Я обязательно помнил бы, если бы совершил что-нибудь подобное. Но я совершенно уверен, что ничего такого не делал.

— Нужно действовать быстро, — настаивал на своём Мосия. — Пока солнце не зашло. Когда наступит ночь, дракон проснётся и отправится на охоту. А сейчас уже смеркается.

Элиза присматривала за своим отцом и не слишком много внимания обращала на всех остальных. Она не совсем понимала, о чём мы говорим, но сознавала, что нужно спешить, и потому не требовала никаких объяснений. Она доверяла нам. Я ободряюще улыбнулся ей.

— Говорю же вам, я ничего не знаю о том, как зачаровывают драконов! — Сарьон покачал головой.

— Знаете, — возразил Мосия. — Вы — единственный из нас, кто это умеет. Я уж точно не силён в этом.

— Ты же Дуук-тсарит! — напомнил Сарьон.

— Но меня обучали на Земле. Единственные драконы, которых я видел, были созданы спецэффектами. Сейчас некогда объяснять подробно, но в другое время, в другой жизни, отец, — в той, где Джорам умер двадцать лет назад, — вы нашли этого самого Дракона Ночи и сумели его зачаровать. Подумайте, отец! Вас ведь учили этому в Купели. Всех каталистов обучали заклинаниям магов.

— Я… Это было так давно… — Сарьон сжал виски ладонями, как будто у него болела голова. — Если у меня не получится, мы все умрём. Умрём ужасной смертью.

— Мы знаем, отец, — сказал Мосия.

Я заметил, что во время этого разговора Сцилла не произнесла ни слова. Она не пыталась ни возражать, ни убеждать отца Сарьона. Я пока ещё не понимал почему, но, кажется, уже начинал догадываться — как ни странно это звучит.

— Отец Сарьон, — вдруг раздался голос Джорама. Мы так увлеклись разговором, что я не заметил, как он пришёл в себя. Голова Джорама покоилась на коленях у его дочери. Элиза вытирала пот у него со лба, гладила его по волосам и смотрела на отца с тревогой и любовью.

Джорам улыбнулся и поднял руку. Сарьон опустился на колени и прижал руку раненого к своей груди. Он прекрасно понимал, да и все мы понимали, что Джораму осталось жить совсем недолго.

— Отец Сарьон, — повторил Джорам. Ему стоило больших усилий даже просто говорить. — Ты сумел зачаровать меня. Что в сравнении с этим какой-то дракон?

— Я… — пробормотал Сарьон. — Хорошо, я… попробую. А вы все… подождите здесь.

Он поднялся на ноги и бросился бы вниз, в глубь драконьей пещеры, если бы мы его не остановили.

— Вы не можете одновременно зачаровать дракона и забрать Тёмный Меч, — объяснил Мосия. — Тёмный Меч разрушит заклинание.

— Это верно, — подтвердила Сцилла.

— Я заберу Тёмный Меч… — предложил Дуук-тсарит.

— Нет, Тёмный Меч возьму я! — решительно заявила Элиза. — Это моё наследство.

Лицо Джорама исказила болезненная гримаса. Он покачал головой, но был слишком слаб, чтобы спорить и пытаться остановить Элизу. Одна-единственная слеза скатилась по его измазанной кровью щеке. Никакие физические мучения не могли заставить его плакать, но глубокое сожаление и раскаяние оказались сильнее.

Элиза заметила состояние отца и крепко обняла его, прижалась к нему всем телом.

— Не нужно, папа! — Она заплакала вместе с ним. — Я горжусь тем, что мне досталось такое наследство! Я горжусь тем, что я твоя дочь. Ты разрушил мир. Может быть, мне доведётся его спасти?

Элиза поцеловала Джорама и поднялась на ноги.

— Я готова.

Я опасался, что Мосия начнёт возражать и попытается отговорить Элизу. Но он только пристально, оценивающе посмотрел на неё и кивнул.

— Хорошо, ваше величество. Я пойду с вами, и Ройвин, конечно, тоже. Мне может понадобиться мой каталист, — добавил он.

Я настолько преисполнился гордостью, что даже позабыл о страхе. Почти. Я не мог прогнать из памяти предыдущую ужасную встречу с Драконом Ночи. Ужас и боль моей собственной смерти. Хуже того — ужас при виде гибели Элизы. Я решительно отогнал кошмарные воспоминания, иначе никогда не отважился бы идти дальше.

— Кто-то должен остаться с отцом, — сказала Элиза и посмотрела на меня. — Я надеялась, что Ройвин…

— Я останусь с Джорамом, — вызвалась Сцилла. Она улыбнулась нам, колечко у неё на брови блеснуло. — Теперь полагайтесь только на себя.

— Ничего не понимаю, — пожаловался Сарьон.

— Вы должны верить, — знаками показал ему я.

— Ты дерзишь своему учителю, — Сарьон вяло улыбнулся и вздохнул. — Ну что ж, пойдём. Нужно зачаровать этого дракона.

Драконы Ночи до такой степени ненавидели солнечный свет, что, даже спрятавшись в самые тёмные и глубокие норы, какие только можно было найти в Тимхаллане, они всё равно спали от восхода до заката солнца. Этот дракон тоже спал, судя по размеренному дыханию, но сон его был неглубоким и беспокойным. Мы слышали, как ворочается гигантская туша, как чешуя скрежещет о каменный пол пещеры. Я вспомнил, как в другой жизни дракон жаловался на то, что спрятанный в логове Тёмный Меч мешает ему спать. Либо дело было в этом, либо близилось время пробуждения.

Я прекрасно помнил, как пахло в логове, когда мы были здесь в прошлый раз. Теперь же смрад стал ещё сильнее. Мы все прикрыли рты и носы, чтобы побороть рвотные позывы. Мы шли без света, опасаясь, как бы слабый луч фонарика не разбудил дракона раньше времени. Последние несколько ярдов до выхода из тоннеля мы двигались медленно и осторожно, находя дорогу ощупью. И вот, завернув за угол, оказались в логове дракона.

Бриллиант, вживлённый в лоб чудовища, сиял холодным, бледным светом, ничего не освещая. Самого дракона мы не видели. Мы вообще ничего не видели, даже друг друга, хотя стояли тесной кучкой, бок о бок.

Шум драконьего дыхания эхом разносился по пещере. Чудовище снова перевернулось — пол содрогнулся у нас под ногами, когда дракон перевалился с боку на бок и ударил хвостом о стену. Мы стояли в темноте, застыв от благоговейного ужаса.

Я боялся входить внутрь пещеры. Не знаю, откуда Сарьон набрался отваги, чтобы это сделать. Но ведь когда-то у него хватило мужества подвергнуться превращению в живой камень!

— Ждите здесь, — едва слышно проговорил Сарьон. — Я должен пойти дальше один.

Он оставил нас и направился в глубь драконьего логова. Я не видел его, но слышал шелест его рясы и тихие звуки шагов. Когда он прошёл мимо меня, его фигура на мгновение заслонила блеклое сияние бриллианта на голове чудовища.

Элиза сжала мою ладонь. Я тоже крепко пожал ей руку. Мосия стоял рядом с нами. Иногда я слышал, как он что-то шепчет — наверное, повторяет слова заклинаний. Хотя вряд ли от его магии будет какая-нибудь польза. В прошлый раз он ничего не смог сделать.

Дуук-тсарит! Присутствуют ли они здесь сейчас, как в тот, другой раз? Попытаются ли и сейчас заполучить Меч?

Я дотронулся до руки Мосии и знаками задал ему этот вопрос. Пусть он не видел моих пальцев, зато чувствовал их.

— Я тоже об этом подумал, — ответил Мосия, приблизив губы к моему уху. — Я искал своих собратьев. Их здесь нет.

Ну хотя бы об этом можно не беспокоиться.

Я не забыл о Сарьоне. Мысленно я шёл рядом с ним, шаг за шагом. Дракон засопел и снова перевернулся. Из-под приоткрывшихся век сверкнуло бледное сияние. У меня замерло сердце. Элиза так крепко вцепилась в мою руку, что после этого остались синяки, хотя я не помню, чтобы тогда чувствовал боль.