Испытание близнецов - Уэйс Маргарет - Страница 70

– Не вмешивайся, Танис, – негромко сказал Даламар. – Мы ему безразличны.

Он пришел за другим.

Леденящий душу взгляд скользнул по лицу Таниса, и он вздрогнул. Огоньки свечей отразились от древних тусклых доспехов, украшенных резьбой по обычаям трехвековой давности. Под языками копоти, пятнами ржавчины, и крови, покрывавшими латный нагрудник, все еще угадывались очертания Розы – символа высшего из Орденов Соламнийских Рыцарей.

Ноги Сота, обутые в тяжелые башмаки, не производя ни малейшего шума, пересекли комнату. Оранжевые глаза еще раз обежали лабораторию и остановились на неподвижном теле, лежащем в углу под плащом Таниса.

«Не отдавай меня ему! – вспомнил Танис. – Я всегда любила тебя, полуэльф!»

Сот опустился на колени рядом с телом Китиары, однако прикоснуться к ней не смог: казалось, что какая-то невидимая сила мешает ему дотронуться до предмета своей страсти. Наконец он поднялся, и его глаза полыхнули из-под забрала потусторонним огнем.

– Отпусти ее ко мне, полуэльф, – раздался гулкий, как из бочки, голос Рыцаря Смерти. – Твоя любовь привязывает Китиару к этому плану бытия. Отпусти ее.

Танис, все еще сжимая меч, шагнул вперед.

– Он убьет тебя, Танис, – предупредил Даламар. – Убьет без колебаний.

Отпусти Китиару к нему. В конце концов, из нас троих он понимал ее лучше всех, – добавил темный эльф, усмехаясь.

Оранжевые глаза ярко вспыхнули.

– Понимал?.. Я восхищался ею! Как и я сам, она была рождена, чтобы править, покорять и завоевывать. Но она оказалась сильнее, чем я. Она сумела отбросить любовь, которая грозила связать ее по рукам и ногам. Если бы не злосчастный поворот судьбы, она стала бы властительницей Ансалона!

Несколько раз повторенный эхом, гулкий голос Сота облетел комнату, и Танис вздрогнул, почувствовав в нем неистовую страсть и обжигающую ревность.

– Но где она оказалась? – Огромная рука Сота в стальной перчатке сжалась в кулак. – Словно дикий зверь в клетке, она заперлась в Оплоте и принялась готовиться к войне, в которой не могла победить. Ее мужество и решимость стали слабеть, Китиара опустилась до того, что, подобно рабыне, приковала себя к новому любовнику – темному эльфу! Лучше бы она умерла в бою, чем позволила своей жизни выгореть дотла, как свеча в канделябре...

– Нет, – пробормотал Танис. – Нет! Пальцы Даламара сомкнулись на запястье руки, которой полуэльф сжимал меч.

– Китиара никогда не любила тебя, Танис, – холодно сказал, он. – Она использовала тебя, так же как меня и даже его, – И он кивнул в сторону властителя Сота. Полу эльф хотел что-то сказать, но Даламар сделал повелительный жест, призывая его к молчанию.

– Она использовала тебя до самого конца, полуэльф. Даже сейчас она протягивает к тебе руки из-за той черты, откуда не возвращаются, в надежде, что ты спасешь ее.

Но Танис все еще колебался. В мозгу его горело искаженное ужасом мертвое лицо воительницы, и пламя поднималось все выше...

Огонь, только огонь видел Танис перед собой. Всматриваясь в янтарные языки пламени, он увидел замок, некогда прекрасный и неприступный, но успевший с тех пор почернеть и разрушиться. Он увидел гибнущую в огне прекрасную эльфийку с ребенком на руках, увидел, как, спасаясь от пожара, падают воины в древних рыцарских доспехах. Из ревущего, всепожирающего пламени донесся до него голос Сота:

– Перед тобой целая жизнь, полуэльф. У тебя есть то, ради чего стоит жить.

Среди тех, кто тебя окружает, много таких, чья жизнь и благополучие зависят от тебя. Я знаю это, поскольку все, что имеешь ты, было когда-то и у меня, но я сам отказался от этого, предпочтя свету тьму. Хочешь ли ты последовать за мной?

Захочешь ли отказаться от всего, что имеешь, ради того, кто давным-давно выбрал для себя дорогу мрака?

«У меня есть целый мир», – вспомнил Танис свои собственные слова. И вспомнил улыбку Лораны...

Полуэльф закрыл глаза, и лицо Лораны встало перед ним как живое – прекрасное, мудрое, любящее. Золотые волосы сияли, и их свет отражался в прозрачных эльфийских глазах. Сияние становилось все ярче и ярче, вот оно уже затмило собой солнце и звезды. Чистое, ослепительное, оно пролилось на Таниса, затопило его память, осветив ее до самого дна, и полуэльф понял, что в этом волшебном свете он уже не может разобрать черты холодного лица, скрытого грубым плащом.

Танис медленно вогнал меч в ножны.

Сот повернулся. Торжественно опустившись на колени, он легко поднял накрытое окровавленным плащом тело Китиары. Затем Танис услышал слова магической формулы, и ему показалось, что он видит глубокое темное ущелье, которое вдруг разверзлось у ног Сота. Порыв ледяного ветра пронесся по лаборатории, и Танис невольно зажмурился, отвернув лицо в сторону.

Когда он снова открыл глаза, в углу уже никого не было.

– Они исчезли. – Даламар выпустил запястье Таниса. – И Карамон тоже.

– Исчез? Куда? – Обливаясь холодным потом, полуэльф повернулся к Вратам.

Окрашенный красным, ландшафт был пуст И безлюден.

«Захочешь ли ты отказаться от всего, что имеешь, ради того, кто давным-давно выбрал для себя дорогу мрака?» – донеслось до него гулкое эхо.

Глава 10

Впереди его ждали Врата.

ПозадиоставалисьВластительница Тьмы,страдания,боль, смерть...Впереди была победа. Несмотря на неимоверную усталость и сильную слабость – такую, что он едва мог стоять, – Рейстлин ни на мгновение не забывал, как выглядят Врата. Теперь ему Сказалось, будто на пути к ним он прошел, проковылял, прополз несколько сотен бесконечных миль, и лишь мысль о том, что осталось еще совсем немного, поддерживала его сейчас. Он уже различал эти прекрасные яркие цвета – зелень травы, голубизну неба, белый лен облаков, черноту ночи, алые краски похожего на пролитую кровь заката...

Кровь...Рейстлин посмотрел на свои руки, обагренные его собственной кровью. Его раны были слишком многочисленны, чтобы их сосчитать. Его били палицей, кололи мечом, поджаривали на огне и поражали молниями. Темные жрецы, черные маги, легионы вурдалаков и демонов, служивших ее Темному Безбожию, – все они вышли на битву против него одного. Черная мантия Рейстлина превратилась в обугленные лохмотья, а каждый вздох становился пыткой. Его все время рвало кровью, и он уже не помнил, когда это произошло в первый раз. Непрекращающийся жуткий кашель заставлял падать на колени через каждые несколько шагов; при этом Рейстлина постоянно выворачивало наизнанку, но желудок был пуст. Внутри ничего не осталось, все как будто выгорело дотла.

Но, несмотря на это, он уцелел.

Предчувствие близкого триумфа, словно жидкое пламя, растекалось по жилам Рейстлина. Он превозмог боль, он почти победил. Он был еле жив...но все таки жив, а не мертв.

Маг чувствовал, как за его спиной грозовой тучей вскипают гнев и ярость Властительницы. Казалось, сама земля под ногами и небо над головой дрожат от ее тяжелой поступи. Рейстлин победил слуг Темной Королевы, и теперь никто не мог противостоять ему. Никто, кроме самой Такхизис.

Врата отражались миллионами цветов в его зрачках, имеющих форму песочных часов. Все ближе и ближе подходил маг к заветной цели, а позади него неслась Властительница Тьмы, ярость которой сделала ее безрассудной и неосторожной.