Расплетающие Сновидения - Парфенова Анастасия Геннадьевна - Страница 69

— А вы уже в углу. — Почему-то создавалось впечатление, что Чёрный Целитель отнюдь не так уверен в себе, как хотел казаться. — Вероятности заблокированы. Отсюда вам уже не выбраться.

— Хотите поспорить? — Моя верхняя губа приподнялась, обнажая жуткий звериный оскал. Спокойствие риани, застывшего со вскинутым в защитной позииии мечом и расщепившимися на множество лезвий пурпурными крыльями, выглядело, наверно, более впечатляюще, но я просто не могла отказать себе в удовольствии.

— А почему бы и нет? Дальше терять людей, пытаясь забить вас в схватке, просто глупо. Сделаем по-другому.

И вновь серия странных ментальных приказов кому-то далеко отсюда. Л’Рис бросился вперёд, его меч врезался в Вероятностные щиты смертных и — невероятно! — начал их уничтожать! Беззвучный взрыв, и всех, в том числе и моего риани, разметало в разные стороны.

Но поздно. Слишком поздно.

Пришло понимание: началось. Процесс, в чём-то сходный с Вероятностным Штормом, погубившим Дельвара. Но этот, как я внезапно и совершенно чётко осознала, уничтожит не только маленькую, затерянную в лесах крепость. Что бы там ни вызвал Криит, это призвано было уничтожить весь окружающий мир. Со всеми обитателями. И случайными гостями. И застрявшими на неизвестный срок эль-ин.

Мысли о начавших шевелиться после ударов о стены людях вылетели у меня из головы. Не опуститься — упасть на колени, прижать руки к начертанным на камне линиям и ощупать, понять, что из заклинания успел составить Л’Рис. А успел он многое. Общие контуры перемещения уже были примерно набросаны, прямой и чёткий канал из этой пещеры вёл прямо в небеса Эль-онн. Осталось только завершить... Из моих ладоней ударил мощный поток энергии и последних корректировок, грубых и лишённых даже подобия элегантности, но невероятно мощных, придающих нужный импульс силовым линиям.

Сколько ещё осталось? Я успеваю, успеваю... Успею!

Да... Вот только этому миру уже не успеть... Не прерывая своей работы, я медленно подняла голову и всмотрелась в тоскливые, затравленные глаза стоящего рядом со мной на коленях риани. Всхлипывая, сглотнула готовые сорваться с языка возражения.

Этот мир. Лаэссе, город-сказка, город-мечта. Чистые улицы, висячие сады, резьба на каменных стенах. Здесь правят Нарунги, последние потомки древней расы, здесь стоит Великая Академия, здесь за справедливость и свет сражались юный маг Тай и его таинственная принцесса... Халисса, ободранное собрание разномастных лачуг, где жили лучшие поэты, лучшие певцы. Царь-волк и забавный конюший, вымогающий по ночам мзду у замёрзших клиентов.

Здесь рыжий воин, заклинатель и поэт, всю ночь напролёт пил и пел в компании смертных... И это уже не был просто какой-то чужой там мир, который можно бросить, спасая свою жизнь и свою миссию.

Губы Л’Риса, красивые, не по-эль-ински совершенные губы, издевательски искривились.

— О, моя Хранительница, разве вы не знали, что каждый шпион в глубине души мечтает спасти мир?

— Не-еет! — Крик-вой вырвался прежде, чем я смогла его остановить, но это было уже не важно.

Л’Рис откинулся назад, слитным движением вскочил на ноги. А затем, широко размахнувшись, по самую рукоятку вогнал рунный меч в камень. И я вдруг отчётливо поняла, что это оружие — его. Что это не древнее и могущественное изделие какого-нибудь легендарного полубога, что юный подмастерье-заклинатель сам выковал клинок и сам оплёл рукоятку, вкладывая в них часть своей души. И что именно за это изделие он и получил высокий титул Мастера.

Ступающий Мягко застыл в странной позе, припав на одно колено, правой рукой обхватив рукоятку, а левой, на которой он зубами вскрыл вены, рисуя кровавые руны. Медленно и грозно заклинание, составляющее саму суть страшного оружия, начало расправлять крылья, заполняя сначала тело эль-воина. Затем пещеру. А затем, всё быстрее и быстрее, весь этот мир, за исключением того круга, в котором сидела я.

Гроза надвигалась. Уже, если скосить чуть-чуть взгляд, можно было заметить, как предметы на периферии зрения начинают расплываться.

Недолго думая, я оторвала ладони от уже почти оформившихся линий заклинания и всю силу направила в тело своего риани, накачивая его, накачивая роящиеся вокруг него заклинания, всё нагоняя и нагоняя энергию из поистине бесконечного Источника.

Воздух вокруг него начал светиться всё теми же жадно-ненасытными рунами. Люди, уже почти пришедшие в себя, поднимались на ноги, ошалело трясли головами. Криит бросил один взгляд на наши склонившиеся фигуры и отшатнулся с выражением неприкрытого ужаса в каждой линии худого лица. Полетела куда-то команда — сейчас же, немедленно открывать портал и вытаскивать их отсюда. Уже начал открываться овал прохода...

Они не успели удрать. Ударил Вероятностный Шторм.

Л’Рис мягко, но очень твёрдо выставил меня из своего сознания, туго свернув любую связь. И вновь, второй раз за какие-то минуты, я наблюдала сумасшедшую вакханалию Вероятностного Шторма, когда сама ткань Вселенной, казалось, сходила с ума, накручивая всё новые и новые кольца возможного развития событий.

Но на этот раз бешеная пляска параллельных миров не обрушивалась в безмозглой ярости на беззащитную реальность. Л’Рис, изменившийся Л’Рис, когда-то заточивший часть себя в мече, а теперь выпустивший эту часть на волю, звал. Голодный, жадный, жаждущий Л’Рис. И, повинуясь его властному зову, со всех сторон устремились возмущения Вероятностей, поглощаемые, нет — пожираемые сотворённой могущественными заклинаниями ненасытной сущностью. И материальным носителем этих сил было само тело заклинателя.

Такого я не видела никогда. И, если у Ауте осталось хоть немного милосердия, никогда не увижу. Он втягивал в себя кошмар, который при любом другом раскладе уничтожил бы целый мир. И ужас, равный которому трудно себе представить, исчезал, не причиняя никому вреда. Даже люди, испуганно скорчившиеся неподалёку, лишённые своих Вероятностных щитов и любой другой возможности защититься, не пострадали. Отделались разве что капитальным испугом, но тут уж ничем помочь было нельзя.

А потом всё кончилось. Реальность затихла. И мир, основательно потрясённый, но тем не менее целый, остался на месте.

Мой риани тихо и успокаивающие улыбнулся своей вене и рассыпался пеплом, как рассыпается выдержавший слишком сильный удар талисман.

Я, наверно, упала, но не помню этого. Я кричала, но не слышала своих криков. Я металась, пытаясь зацелиться, зафиксироваться, хоть как-то удержаться на поверхности, но мой собственный вес затягивал в холодные и тёмные глубины. Я потянулась к последнему огоньку, полыхающему где-то далеко-далеко, с размаху врезалась в его щиты и была жёстко, болезненно отброшена назад.

«Впусти её, Сергей!» — Крик Нефрит всё ещё звенел в ушах, но хрупкая сеть разума уже разбилась сверкающими осколками, и волны сомкнулись над головой. Я безвольно и равнодушно погружалась в темноту глубин.

Я потерялась в изменении.