Битва близнецов - Уэйс Маргарет - Страница 32

Размышляя о своем брате-близнеце, Карамон невольно посматривал в ту сторону, где, скорчившись у огромного очага, лежал Рейстлин. Несмотря на жару, он по-прежнему кутался в свой черный плащ, да к тому же накинул сверху одеяло, которое удалось отыскать Крисании.

Жрица дремала с другой стороны очага. Сон ее был тревожным и беспокойным.

Несколько раз она вскрикивала во сне и испуганно вскидывала голову.

Карамон перевернулся на живот, пытаясь заставить себя не думать о свалившихся на него заботах. Как ни странно, ему это удалось. Усталость понемногу стала одолевать его.

Но даже погружаясь в сон, Карамон не мог не думать об одной вещи, которая странным образом беспокоила его. Он не мог забыть странного взгляда Рейстлина — того, который маг бросил на него, стоило Карамону произнести имя «Фистандантилус».

Нет, в глазах Рейстлина не было ни гнева, ни его обычного раздражения.

Даже в глубинах сна не давало покоя Карамону выражение глубочайшего ужаса и страха, которое промелькнуло вдруг во взгляде его брата…

КНИГА ВТОРАЯ

АРМИЯ ФИСТАНДАНТИЛУСА

По мере того как армия под командованием Карамона продвигалась все дальше на юг, к границам Торбардина — великого гномьего королевства, — слава ее росла как снежный ком. Легендарное «сокровище, скрытое под горами», привлекало в ее ряды все новых и новых воинов — жителей Соламнии, влачивших нищенское существование на грани голодной смерти.

К тому же и минувшее лето выдалось неудачным, урожай засох на корню, а страшные болезни косили людей налево и направо, принося больший урон, чем неистовые банды гоблинов и великанов, которых согнал с насиженных мест все тот же могущественный владыка — Голод.

Осень была еще в разгаре, а ледяное дыхание грядущей зимы уже ощущалось на суровых просторах Соламнии, особенно по ночам. От этой зимы жители Соламнии не ждали ничего хорошего, а перспектива увидеть своих детей умирающими от голода или страшных болезней, которые не умели лечить жрецы новых богов, заставляла целые семьи сниматься с насиженных мест и, бросая свой жалкий скарб, присоединяться к воинству Карамона. Огромная армия шла на юг.

Карамон, вместо того чтобы заботиться о пропитании и обучении трех десятков человек, внезапно оказался ответственным за несколько сотен солдат, не считая женщин и детей. А ведь каждый день в лагере появлялись все новые люди.

Среди них были и рыцари, прекрасно владевшие мечом и копьем, благородное происхождение которых не могли скрыть даже жалкие лохмотья, прикрывавшие их тела. Однако большинство все же составляли селяне, которые держали выданные им мечи так, как когда-то держали мотыга и лопаты. Но и в них Карамон порой замечал какое-то мрачное благородство. Возможно, это было вызвано тем, что после нескольких лет безнадежного противостояния Голоду и Нужде у этих людей появился наконец реальный противник, с которым можно сразиться.

Иными словами, не успел Карамон оглянуться, как оказался полководцем — предводителем многочисленного воинства, которое называлось теперь Армией Фистандантилуса.

В первую очередь бывший гладиатор столкнулся с проблемой обеспечения провиантом своих солдат и их семей. Это была нелегкая задача сама по себе, но Карамон вовремя вспомнил, как он действовал, когда сам был наемным солдатом.

Выяснив, кто из приставших к отряду людей пробавлялся прежде охотой, Карамон разослал их во все стороны в поисках дичи. Женщины занимались тем, что коптили или сушили мясо, заготавливая его впрок, на будущее.

Многие из тех, кто присоединялся к армии Фистандантилуса, приносили с собой то немногое, что у них еще оставалось, — мешочки с зерном и сушеными фруктами. Фрукты пополняли запасы армии, а зерно Карамон приказал перемалывать в муку и печь из нее дорожный хлеб. Круглые буханки были тверже камня, однако в случае крайней нужды этот хлеб мог бы спасти от голода, а припасено его было столько, что армия могла бы просуществовать только на нем одном не меньше месяца. Даже дети получили особое задание — они охотились с пращами и силками на мелкую дичь, ловили рыбу, носили воду и заготавливали дрова.

Кроме этого, новоиспеченных солдат необходимо было тренировать — обучать владению луком и копьем, обращению с мечом и щитом.

И наконец, необходимо было где-то достать эти луки, копья и мечи…

Между тем известия о движении огромной армии распространялись все шире и шире…

Глава 1

Пакс Таркас некогда считался цитаделью мира. Теперь его имя ассоциировалось с грядущей войной. История великой каменной крепости начиналась с легенд — историй об исчезнувшем ныне племени гномов, называвших себя калтаксами.

Как людям нравятся блестящие золотые монеты и сталь, из которой они куют свое сверкающее оружие, как эльфы влюблены в свои лесистые холмы — животворное начало и колыбель всего, что движется и дышит, точно так же и гномы обожают камень, из которого, как они считают, сделан остов мира.

Веку Мечтаний предшествовали Великие Сумерки — период, когда история мира еще была покрыта завесой тайны. Именно в те годы обитала в огромных пещерах Торбардина раса гномов, чья резьба по камню была столь искусной, что даже великий Реоркс — Кузнец Мира — восхищался, глядя на их прекрасные творения.

Мудрость его была поистине безгранична. Он понял: коль скоро смертные достигли такого совершенства, значит, на земле они добьются всего, что пожелают. Им будет нечего больше хотеть и не для чего жить в этом мире. И тогда Реоркс всю расу калтаксов переселил на небо, поближе к своему небесному горну.

Сохранилось лишь несколько предметов, сделанных искусными руками калтаксов. Они хранятся в гномьем королевстве Торбардин и ценятся там превыше всего. С вознесением калтаксов каждый гном втайне мечтал о том, чтобы достичь таких же вершин в работе с хрупким камнем и попасть в конце жизни в обитель могущественного Реоркса.

Но с годами и эта достойная цель превратилась в навязчивую идею, наваждение для целого народа. Гномы не могли думать ни о чем другом, кроме камня, и от этого сама их жизнь стала однообразной и тяжелой, подобно материалу, который они использовали для своего ремесла. Трудясь не покладая рук, гномы проникали все глубже и глубже в недра гор, держась подальше от остального мира. А мир, в свою очередь, сторонился гномов.

Шло время. Происходило немало трагических событий, таких, например, как войны между эльфами и людьми. Эти войны завершились подписанием Свитка Вложения Меча в Ножны и добровольным исходом Кит-Канана и всех его последователей из древней эльфийской страны Сильванести. Как говорилось в Свитке, эльфы Квалинести (что значит «освобожденные») получили в свое полное распоряжение земли к западу от Торбардина, где они должны были создать новое государство.

Это решение оказалось взаимоприемлемым и для эльфов, и для людей. К несчастью, ни одна из сторон не потрудилась спросить мнения гномов. Им же нашествие переселенцев-эльфов в их родные края показалось посягательством на тот образ жизни, который они вели в своих глубоких каменных пещерах. Гномы взялись за молотки и топоры и вышли из подземелий. Предводитель свободных эльфов Кит-Канан обнаружил, что ему и его народу, не оправившемуся от прежних потрясений, угрожает новая истребительная война.

Прошло много лет, прежде чем мудрые эльфийские короли сумели убедить упрямых гномов, что эльфам нет никакого дела до их драгоценного камня. Эльфам по сердцу пришлась живая красота гор, и хотя их странная любовь ко всему переменчивому и недолговечному была гномам абсолютно непонятна и чужда, они в конце концов согласились начать переговоры. В результате выяснилось, что две расы не представляют угрозы друг для друга и вполне могут жить в дружбе.

В честь достигнутого эльфами и гномами соглашения и был выстроен Пакс Таркас. Могучая крепость охраняла горный перевал, по которому проходила дорога из Торбардина в Квалинести, и служила одновременно напоминанием о естественных различиях между двумя расами и памятником их единству, к которому народы пришли через кровавое противостояние.