Я – твой злобный близнец - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 8

– Да, это совпадение. Только и всего.

– Но… – начал я.

Мы оба чуть не подпрыгнули от звука распахнувшейся входной двери.

– Привет! – послышался голос Нэн. – Есть кто-нибудь дома?

Мы с дядей Лео обменялись быстрыми взглядами. Я поднялся.

– Меня здесь нет, – прошептал я и побежал к задней лестнице, чтобы дать дяде Лео возможность сообщить ей эту потрясающую новость с глазу на глаз. Кроме того, мне нужно было еще кое-что сделать.

Моя жизнь с этой минуты стала еще более непонятной.

– Поверить не могу, – проговорила Нэн. – Оказывается, ты мне не двоюродный, а родной брат. А отец – тоже не отец, а дядя Лео. А тетя Ребекка – мама.

Она покачала головой.

Было уже далеко за полночь. Мы с Нэн сидели на ее постели и разговаривали. Уже много часов.

– Ты должен признать, что это многое объясняет, – сказала она. – Хотя бы то, что мы оба хорошо играем на пианино.

– Может быть, – согласился я. – Но мы не очень-то похожи. Правда, у нас рыжеватые волосы, мы оба высокие и худощавые, но… -…но я выгляжу гораздо лучше тебя, – перебила меня Нэн и усмехнулась. – Мы близнецы, но не похожи. Когда близнецы мальчик и девочка, они никогда не бывают копией друг друга, глупый.

– Эй, потише! – Я ткнул ее в плечо. – Помни, я старше тебя.

– Всего на десять минут. Подумаешь, большое дело, – усмехнулась Нэн.

– А ты знаешь, что объединяет нас? – спросил я.

– Общий день рождения? – высказала предположение Нэн.

– Да. Но я имею в виду и кое-что еще. Помнишь, в то лето, когда нам было по семь лет, мы были приглашены на день рождения к Эвану Сеймуру?

– К этому паршивому мальчишке с кривыми зубами? – уточнила Нэн.

– Да. А помнишь, какую он получил в подарок шикарную модель железной дороги? А к концу дня рождения исчезли паровоз и служебный вагон, и никто не мог их найти…

– Да, – Нэн посмотрела на меня. – И что же? Я наклонился к ней.

– Это я украл паровоз, – сказал я, понизив голос. – Мне показалось, что это самая красивая вещь, которую я видел в жизни. И я непременно должен ее иметь. А потом, когда мне что-то понадобилось отыскать в твоей комнате, я обнаружил в шкафу тот самый служебный вагон.

Нэн покраснела.

– Ты смеешься надо мной? Хочешь сказать, что знал об этом вагончике, – ну, что я взяла, – но никому об этом не сказал?

– А что я мог бы сказать? – спросил я. – Я взял паровоз. Скажи я хоть что-нибудь, поймали бы меня самого. – Я пожал плечами. – Кроме того, мне никогда не нравился Эван.

– Да, он паршивец, – согласилась Нэн. И мы оба рассмеялись.

– Просто не верится, – покачала головой Нэн. – Мы оба держали это в секрете так много лет!

– А ты… ты сердишься на маму? – отважился я наконец спросить. – Ну, за то, что она отдала тебя?

Нэн нахмурилась и потупила взгляд, играя кончиком своей длинной косы.

– Не знаю, – призналась она через некоторое время. – Я хочу сказать, что не все понимаю, когда думаю об этом. Она все это время знала, что я ее дочь, но ничего не сказала.

Я покачал головой:

– До сих пор не могу этому поверить. Но если тебе от этого станет лучше, скажу, что она любит тебя, я знаю. Она всегда говорит, какая ты хорошая, и все такое.

Нэн пожала плечами.

– Я знаю, тетя Ребекка… я хочу сказать, мама… – Нэн поежилась. – Это так странно звучит! Мама… Она всегда была добра ко мне. Я проводила лето с твоими друзьями. Она звонила и писала мне письма. Мне кажется, что она любит меня. Несмотря на то, что вынуждена была расстаться со мной.

Она немного помолчала.

– А что мне сказать ей, когда я увижу ее? Когда она приедет забирать тебя?

Я подумал и сказал:

– Не знаю. У нас еще будет время подумать об этом.

Я нервно притопнул одной ногой. Моя голова была так набита вопросами, что, казалось, вот-вот лопнет.

– А как насчет дяди Лео? – спросил я. – Ты сердишься на него за то, что он не сказал тебе раньше?

Нэн покачала головой:

– Я по-прежнему думаю о нем как об отце. Я люблю его. И всегда считала его своим отцом. Теперь, когда я знаю, что он на самом деле мой дядя, ничего не изменилось.

Я зевнул.

– Ну, мне пора спать. – Я поднялся и направился к двери. – Увидимся завтра, сестренка.

– Фу! – Нэн фыркнула. – Я ничего не имею против того, что ты мой брат. Но никогда, никогда не называй меня так! Это так противно!

Я рассмеялся и закрыл за собой дверь. Когда я проходил по коридору, зазвонил стоявший там телефон.

Странно. Кто мог звонить в такой час? Я поднял трубку:

– Алло?

– Ты скоро кое-что получишь, – с угрозой произнес голос.

– Но… – нахмурился я. – Кто это?

– Ты скоро это получишь, – повторил голос. – Тебе придется туго, Монтгомери. Очень туго. Начиная прямо с этого момента.

– Кто это? – прошептал я в трубку. – О чем это вы говорите?

ЩЕЛК!

– Алло? Алло? Никакого ответа. И никого вокруг.

Я стоял в пижаме, сжимая в руке трубку. По спине у меня пробежал холодок. Кто говорил по телефону? Что он имел в виду, когда говорил, что мне придется туго?

Что он собирается со мной сделать?

– Ты нервничаешь? – прошептала Нэн.

– Что-то в этом роде. А ты? – прошептал я ей в ответ.

– Ужасно, – призналась она.

Глава 12

Это происходило в следующую пятницу. Мы с Нэн ждали своей очереди за кулисами школьного зала. Мы должны были играть фортепианный дуэт.

Я оглядел свою синюю рубашку, застегнутую на все пуговицы, и брюки цвета хаки. Все было в порядке. Никаких пятен от еды или чего-то еще.

Прошло четыре дня после того телефонного звонка. И ничего не случилось. Пока.

Может быть, это Сет, подумалось мне, преследует меня за то, что я разрушил его модель вулкана? А что, если это не Сет?

Кто-то явно начал портить мне жизнь. Представляться мною. Подставлять меня.

Что, если это мой двойник?

Директриса закончила вступительное слово. Наступила наша с Нэн очередь. Надо проверить, взял ли я ноты, подумал я. И открыл свою черную папку.

У меня перехватило дыхание.

Папка была пустой. Совершенно пустой.

– О нет! Мои ноты!

– Что? – Нэн схватила меня за руку. – Ты, идиот, оставил их дома?

– Нет! Я три раза проверил папку, прежде чем мы вышли из дома, – настаивал я, щелкнув пальцами. – Может быть, они в моем шкафчике? Выпали из папки. Пойду поищу их.

– Но наш выход через пять секунд! – взволнованно прошептала Нэн. – Что я буду делать?

– Задержи их. Сыграй соло. Придумай что-нибудь.

Я понесся вниз, в холл. Мой шкафчик был в самом дальнем конце здания. Я бросился к своему шкафчику и начал лихорадочно поворачивать диск цифрового замка.

– Двенадцать… семь… одиннадцать, – бормотал я, поворачивая маленькое колесико.

Я отодвинул задвижку и открыл металлическую дверь. Моя куртка висела на крюке. Книги стопкой лежали на полке.

И никаких нот.

Я вытащил книги с полки и начал шарить среди них. Может быть, ноты в моем дневнике?

Нет. Их нигде не было.

И я не представлял, где бы они могли быть.

"Может, я выронил их в холле, – подумал я. – Или оставил в ванной комнате?" Я побежал обратно, внимательно озираясь вокруг.

Когда я свернул за угол, то увидел открытую дверь и задержался на секунду, чтобы заглянуть в комнату. Это оказалась кладовая.

Но прежде чем я успел повернуть назад, кто-то сзади сильно толкнул меня.

– Ой!

Я упал на пол, и дверь тут же захлопнулась. Комната погрузилась во тьму. – Эй! – закричал я.

ЩЕЛК!

В двери повернулся ключ. Кто-то меня запер!

– Выпустите меня! – забарабанил я в дверь кулаками.

Никакого ответа.

– Отоприте дверь! – кричал я. – Выпустите меня! Скорее!

Я приложил ухо к двери и вслушался. Ни единого звука.