Капитан Крокус - Кнорре Федор Федорович - Страница 9

Они замолчали, сидя рядом на крылечке, и, подпершись кулаками, скучно смотрели на асфальт двора, по которому прыгали дождевые капли. Дождь всё шумел по крышам, и вечерняя темнота вместе с дождём совсем утопили редкие фонари на пустынной улице.

И вдруг перед ними в призрачном свете залитых потоками воды фонарей начало возникать смутное фантастическое видение. Они оба разом подняли головы и широко раскрыли глаза.

— Ты что-нибудь видишь? — осторожно спросил Малыш.

— Не-ет, ничего… Что ты? — боясь сказать правду, пробормотал Ломтик. — А что тут можно увидеть?

Они оба разом зажмурились, помотали головами и снова выпучили глаза. По преданию, это был наилучший способ избавиться от привидений. Но странное видение не исчезло. Наоборот, оно громко хрюкнуло и, разбрызгивая копытцами лужу, побежало прямо к крыльцу. И, только когда оно в два прыжка, застучав копытцами по ступенькам, взбежало на крыльцо, чтобы спрятаться от дождя под навесом, мальчики поняли и поверили, что это поросёнок.

Он отряхнулся, бесцеремонно потёрся одним боком о Малыша, потом другим — о Ломтика, затем протиснулся между сидящими, и они почувствовали, как круглый шершавый пятачок дружелюбно обнюхивает им уши, щёки и шею. Они встретились взглядами с маленькими, очень разумными глазками. И, сам не понимая, что он делает, Малыш протянул руку и нерешительно притронулся к тугой, гладкой шейке свинёнка. Тот одобрительно хрюкнул и уселся на ступеньку с такой безмятежной уверенностью, что ему ничего худого не сделают, как будто они так вот каждый вечер собирались тут на крылечке посидеть все рядышком, втроём.

С улицы послышались шаги, и во двор, шумно дыша, очень тяжело ступая как попало по лужам, вбежал толстый человек с чемоданом в руках и остановился, оглядываясь. Поросёнок оживлённо прихрюкнул вполголоса, подавая сигнал: «Я тут!», точно маяк в тумане.

— Ах, вот ты куда спрятался! — с трудом переводя дух, с облегчением проговорил толстяк. — Зачем только я тебя выпустил из футляра, несчастный! Здравствуйте, мальчики. На вид вы не похожи на негодяев. А как оно обстоит на самом деле?

— Это ваш поросёнок? — спросил Малыш. — Почему он тут бегает?

— Мой, мой, не в этом дело. Не согласитесь ли вы мне немножко помочь, ребята… Я тут слегка заблудился и не могу найти дорогу…

— Если вы желаете, мы с удовольствием покажем вам дорогу к Чучельномеханическому комбинату, если вы именно туда направляетесь со своим поросёнком. — твердо отчеканил Ломтик.

— Здорово! — сказал Коко. — Вы что, прямо с курсов? Или, может быть, просто-напросто вы оба небольшие симпатичные автоматики?

— Мы не автоматы, но мы стараемся, — с опаской глянув на Ломтика, скромно сказал Малыш. — Мы должны стараться приблизиться насколько возможно, если мы желаем… чтобы наш великий Генерал-Кибернатор нами гордился.

— Нет, нет. нет, — прервал его Коко. — Я совершенно не желаю, чтоб кто-нибудь за меня гордился. Я люблю гордиться за себя сам. Ну, так как же насчёт вас? Надеюсь, вы не выдадите этого невинного поросёнка. Ведь вы не негодяи, я это вижу!

Мальчики быстро переглянулись и в один голос сказали:

— Ошибаетесь! Мы как раз… негодяи! Мы…

— Нет, нет, нет, это вы глубоко ошибаетесь! — горячо воскликнул Коко. Какие вы негодяи! Вы славные, симпатичные, храбрые ребята.

— Нет, нам лучше знать! — кричали мальчики. — Негодяи! И, пожалуйста, нас не уговаривайте! Мы отсюда сейчас уйдём!

— Вы уже почти мои друзья, только поскоблить вас немножко, и у вас проглянут самые лучшие чувства. Персик, поздоровайся с друзьями!

— Не нужно! — закричали оба мальчика. — Он уже здоровался! — Они даже посмотреть боялись на поросёнка, так он им нравился и так они боялись, что размякнет вся твёрдость их характера.

Поросёнок сварливо забурчал, с самым принуждённым видом встал на дыбки и небрежно протянул переднюю ножку. Мальчики опасливо, издали протягивая руки, пожали ему ногу и попятились к двери.

— Бедный поросёнок, ты родился под несчастливой звездой! Друзья тебя бросают, они тебя даже не узнают! — Коко растянул, как это он один умел, рот до ушей, сморщил нос и сделал вид, что безутешно рыдает.

У него был великий талант плакать так смешно, что никто не мог удержаться от смеха. Напрасно мальчики в отчаянии, чувствуя, что их охватывает запрещённый смех, уткнули кулаки себе в щёки, чтоб не дать растянуться рту, напрасно согнулись в три погибели и надули животы — ничего не помогло, они расхохотались, беспомощно и безудержно. И тут Малыш ахнул:

— Да ведь мы вас знаем!..

— И его тоже! — воскликнул Ломтик.

— Это вас они связали и подложили бомбу! А вы всех облили водой и победили! Да?

— Да, — со скромной гордостью слегка поклонился Коко. — Не скрываю, облил! Действительно, это мой способ разделываться с врагами. А это Персик, который славится в лучших цирках своей виртуозной игрой на медном рожке и музыкальностью. А теперь, после того как вы сами убедились, что вы не что иное, как славные, храбрые и верные ребята, так здорово хлопавшие нам в цирке, скажите скорей, как мне пройти к реке? В какой она стороне, эта река? Я совсем запутался.

Малыш и Ломтик переглянулись.

— Давай… — начал Малыш и запнулся.

— Да, но… — возразил Ломтик и запнулся.

— Но ведь он всех облил, и этот самый поросёнок украл бомбу. И Ломтик, багровея от стыда за свою позорную слабость, протянул руку и сказал:

— Вон там река. По той улице можно прямо дойти до набережной.

— Так я и думал. А вы не слыхали, тут поблизости есть такое противное место, называемое Шлаковый пустырь. Там, говорят, очень, очень скверно, и я туда ни за что не хотел бы забрести нечаянно. — И он как-то странно подмигнул Малышу.

— Это совсем рядом, — сказал Малыш. — Если вы не хотите туда попасть, то не идите вон через тот двор, потому что тогда вы сразу выйдете в переулок, который ведёт прямёхонько к заброшенной водокачке, а за ней и начинается Шлаковый пустырь. Главное — держитесь подальше от водокачки, её издалека видно, а около неё растут кустики, и в кустах начинается вход в старую канализационную трубу. Конечно, по земле тоже можно ходить, но канализационная труба гораздо интереснее, мы всегда лазим по ней. Там грязновато, но зато гораздо веселее, чем ходить просто по земле.

— Конечно, в сто раз! Мне всегда так хотелось хоть немножко поползать по старой канализационной трубе, но вечно всё было некогда, всегда что-нибудь да отвлекало! Как жаль, что мне сейчас тоже некогда! Персик, марш в футляр! До свиданья! Мы ещё обольём кого-нибудь, кого следует!

Коко положил поросёнка в футляр и, снова сделавшись серьёзным, быстро зашагал прямо через двор к переулку, который вёл к заброшенной водокачке.

Ломтик мрачно посмотрел ему вслед. Потом мрачно сказал:

— Поздравляю! Вот мы с тобой хорошенькая пара преступников.

— Похоже на то, — вздохнул Малыш. — И как это вышло, я даже не понимаю. Главное, в первый же вечер осрамились. Давай-ка побежим ложиться спать.

Дождь продолжал уныло шлёпать по крышам, мостовым и дворам спящего города.