Год тигра - Хиггинс Джек - Страница 6

Крейг задумчиво уставился в пустоту, а затем его лицо неожиданно просияло.

– Да! – радостно воскликнул он. – Есть нечто, известное только мне и Карлу. В свое время мы были влюблены в одну и ту же девушку. И вот как-то майским вечером мы сидели в его комнате в Кембридже и вдруг решили раз и навсегда покончить с этим вопросом. Девушка в это время была в саду. Кому первому из нас признаться ей в любви, мы надумали разыграть, бросив монетку. Карлу повезло, и он отправился в сад. Никогда не забуду, каким опечаленным он вернулся от нее. Когда же я предложил ей руку и сердце, а она согласилась стать моей женой, Карл заперся в темной комнате и заиграл «Лунную сонату». Он был отличным пианистом.

– Спасибо, сэр, – поблагодарил Крейга Шавасс.

– Произошло это давным-давно, но Карл, я уверен, до сих пор помнит все подробности того вечера, – сказал профессор и, поднявшись с кресла, протянул Шавассу на прощанье руку. – Желаю вам удачи, мистер Шавасс. Надеюсь скоро с вами увидеться.

Крейг взял плащ, а шеф резко обернулся и, улыбаясь, сказал своему подчиненному:

– Знаю, Пол, задание не из легких. Хочу только, чтобы ты всегда помнил, насколько оно важно для всех нас. Джин здесь еще побудет. Приготовит поесть, а потом отвезет тебя на аэродром. Извини, что сам не могу тебя проводить, – у меня в девять тридцать в министерстве иностранных дел важное совещание.

– Ничего страшного, сэр, – ответил ему Шавасс.

Шеф подвел Крейга к двери, открыл ее и снова обернулся. Он хотел что-то еще сказать, но потом, раздумав, вышел в коридор и мягко закрыл за собой дверь.

Шавасс долго стоял посреди комнаты, затем, закурив сигарету, прошел на кухню.

Джин Фрейзер жарила яичницу с беконом. Услышав шаги, она обернулась и, поглядев на Шавасса, сморщила носик.

– Прими-ка лучше душ, – сказала она. – Вид у тебя просто жуткий.

– Получив такое задание, ты бы была не лучше, – парировал Шавасс. – Кстати, а что случилось с кофе?

– Я не хотела вас беспокоить, – нерешительно сказала Джин, потопталась на месте и, нервно поглаживая себя ладонями по бедрам, подошла к нему. – Пол, задание очень сложное?

– Не то слово, – ответил он. – Иногда сам себе удивляюсь:

чего это я лезу в такие рискованные дела?

Неожиданно лицо Джин приобрело такое плаксивое выражение, что Шавасс сразу понял: еще мгновение, и она расплачется. Он шагнул к ней и поцеловал в губы.

– Дай мне десять минут, – сказал он. – Приму душ, переоденусь, а потом вместе позавтракаем. Затем ты сможешь отвезти меня навстречу моей судьбе.

Джин резко отвернулась, а он вернулся в гостиную и принялся развязывать галстук. Подойдя к окну, Шавасс распахнул его и некоторое время постоял, вдыхая свежий влажный воздух. Внезапно его охватило радостное возбуждение: еще бы, впервые за два долгих месяца он снова почувствовал, что живет. В ванную комнату он уже шел, весело насвистывая себе под нос.

Индия

Тибет

1962 год

Глава 3

На следующее утро Шавасс приземлился в аэропорту Шринагара. Фергюсон, высокий, с седеющими волосами мужчина лет сорока пяти, ждавший его у ворот, в своем безукоризненно белом костюме смотрелся весьма импозантно.

Завидев Шавасса, он улыбнулся и пожал ему руку.

– Давно не виделись, Пол, – сказал агент английской разведки. – Как дела?

На уставшем от перелетов Шавассе костюм выглядел так, будто он в нем спал. Тем не менее, Шавасс улыбнулся своему давнему знакомому.

– Отвратительно. Из Адена вылетел вовремя, но самолет попал в грозу, и в Дели я не успел на пересадку. Пришлось долго ждать следующего рейса.

– Да, единственное, что тебе сейчас требуется, – это принять душ и стакан горячительного, – заметил Фергюсон. – Багаж есть?

– Нет. В эту поездку я отправился налегке, – показывая ему парусиновый саквояж, ответил Шавасс. – Так что вся надежда на тебя. Ты же снабдишь меня всем, что мне будет необходимо?

– Конечно. Все уже готово, – сказал Фергюсон. – Пошли. Моя машина здесь неподалеку.

Как только они въехали в Шринагар, Шавасс закурил сигарету и посмотрел через окно на заснеженные вершины высоких гор. На фоне ярко-голубого неба они выглядели необычайно красиво.

– Это и есть долина Кашмира? – поинтересовался Шавасс.

– Что, разочарован? – улыбнулся Фергюсон.

– Нет, напротив, – ответил Шавасс. – Никакого сравнения с тем, что написано о ней в книгах. Ты уже здесь давно?

– Около восемнадцати месяцев, – снова улыбнувшись, сказал Фергюсон. – Знаю, что меня направили сюда почти что в ссылку, но я не жалуюсь. Хотя, по правде говоря, заниматься приходится канцелярской работой.

– Как твоя нога?

Фергюсон пожал плечами.

– Могло быть и хуже, – ответил он. – Иногда я ее чувствую. Говорят, эти ощущения могут длиться годами.

Машина въехала на узкую улочку, на которой располагался базар, и Фергюсон сбросил скорость. Шавасс, разглядывая толпящихся у торговых рядов людей, задумался о Фергюсоне. Он был хорошим агентом, одним из лучших оперативных сотрудников управления, до тех пор, пока в Алжире, где он работал, однажды темной ночью в окно его спальни кто-то не бросил гранату. «Не важно, опытный ты разведчик или нет, – подумал Шавасс, – но рано или поздно судьба все равно укажет на тебя перстом».

Отогнав печальные мысли, Шавасс закурил следующую сигарету.

– Тот летчик, которого ты нашел, как его... Керенский... Он надежный?

– Один из лучших пилотов, которых я когда-либо встречал, – ответил Фергюсон. – Во время войны он командовал летной эскадрильей, имеет много боевых наград. Керенский находится здесь около пяти лет.

– Значит, не подведет?

– Конечно нет. Такой высокий хребет перелететь сложно, но он отличный летчик. Равных ему здесь нет.

– Он согласен взять меня?

– Да за такие деньги он готов доставить тебя даже в ад, – улыбнулся Фергюсон. – Лихой малый.

– А живет он здесь, в Шринагаре?

Фергюсон кивнул.

– Да. В барке на реке. Всего в пяти минутах езды от моего дома, – сообщил он.

Они проехали через центральную часть города, и Фергюсон, сбросив скорость, свернул в улочку, на которой стояло красивое белое бунгало. Мальчик-слуга в ярко-красной чалме, в одежде из белого тика сбежал по ступенькам веранды и, подойдя к вышедшему из машины Шавассу, взял у него саквояж.

Внутри дома, окна которого загораживали плотные шторы, было темно и прохладно. Фергюсон провел гостя в отделанную белым кафелем ванную.

– Все ванные принадлежности здесь есть, – сказал он. – Прими душ, а я попрошу слугу приготовить тебе сменную одежду. Буду ждать тебя на веранде.

Фергюсон ушел, а Шавасс внимательно посмотрел на себя в зеркало. Глаза у него были немного покрасневшими, на покрытом щетиной лице лежала печать усталости. Тяжело вздохнув, Шавасс начал раздеваться.

Выйдя из ванной через двадцать минут, в хлопчатобумажных брюках, в чистой белой рубашке и с еще мокрыми после душа волосами, он выглядел совершенно другим человеком. Фергюсон сидел за столиком под ярким цветастым зонтом. За садом текла река Джелум.

– Отсюда отличный вид, – выходя на террасу, заметил Шавасс.

Фергюсон кивнул.

– А как здесь красиво по вечерам, – сказал он. – Поверь мне, когда солнце опускается за горы, от такого вида глаз не оторвать.

Появился мальчик-слуга с подносом в руках, на котором стояли два высоких стакана с сильно охлажденными напитками. Шавасс взял запотевший стакан и, глотнув из него, облегченно вздохнул.

– Именно это мне и требовалось сейчас, – произнес он. – Теперь я снова чувствую себя человеком.

– Рады стараться, – ответил Фергюсон. – А как насчет того, чтобы перекусить?

– Нет, спасибо. Я в самолете поел. Если не возражаешь, я бы хотел как можно скорее увидеть Керенского.

– Никаких проблем, – сказал Фергюсон.

Он поднялся с кресла и по каменным ступенькам террасы спустился на выжженную солнцем лужайку, жестом пригласив за собой Шавасса.