Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Nemesis - Я Лорд Вольдеморт Я Лорд Вольдеморт

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Я Лорд Вольдеморт - Nemesis - Страница 62


62
Изменить размер шрифта:

— Да, — рассмеялась профессор, — вы должны будете провести вскрытие. А теперь, пока я хожу за скальпелями, произнесите соответствующие заклинания.

Застонав, третьекурсники потянулись за палочками, а учительница вернулась к своему столу и занялась поисками шкатулки с инструментами.

Голова заболела так резко и сильно, что ей пришлось сесть. Закрыв глаза и стараясь не трястись, профессор Камден прилагала все усилия, чтобы сдержать уже знакомую тошноту. Второй раз за день перед её глазами появилась эта картина: юноша по фамилии Риддл, её лучший студент, стоял в кругу огня, и языки пламени вырывались у него прямо из сердца. И снова та же бледноликая фигура со спичками в руках. И маленький мальчик с окровавленной, разорванной грудью.

Камден захлопала глазами, пытаясь отогнать видение, но бесполезно:

— Слишком поздно, ему уже не помочь, — бледный человек расхохотался, и видение начало блекнуть. Камден охватила паника. Неужели Том изменил свои планы? Она же сделала всё, что от неё зависело, — он хотел пойти учиться и не пошёл. Впрочем, может, всё дело в том, что он собирался делать потом… И занялся этим сейчас, коль скоро выпала свободная минута. Смех человека с белым лицом подтвердил её правоту, и она непроизвольно вскрикнула, вызвав изумленные взгляды третьекурсников:

— Ариана Камден, дура набитая, что же ты натворила?!

* * *

Том вывел в дневнике последнюю завитушку и опустил перо. Он чувствовал себя ещё хуже, чем раньше, — Риддл устал, к горлу подкатывала тошнота, но сейчас ничто не имело значения, главное — закончить с дневником. На первых страничках были разбросаны грустные заметки о нём и его жизни, однако он не мог не отметить, что шарм и обаяние делали его в глазах девушек просто неотразимым, — хотя бы для того, чтобы новый владелец дневника не воспылал к нему ненавистью. А потом он наполнил страницы рассказами о Потайной комнате, стараясь, чтобы они прозвучали завораживающими и удивительно интересными. Там было рассказано все: и про василиска, и про местонахождение Комнаты. Себя же Том обрисовал весьма схематично, стараясь скрыть лучшую часть своей личности, которую он считал слабой, — из-за того что, впервые открыв Комнату, он здорово струсил.

Образ Тома, каким он обрисовал себя в дневнике, был жестоким, этот лучший студент Слизерина обожал убивать, ненавидел Дамблдора (а не боялся его, как было на самом деле) и Рубеуса, у него никогда не было друзей. С настоящим Томом дневниковый образ не имел почти ничего общего, но Том не считал это неудачей: человек, что открывал Комнату, должен был быть безжалостным и решительным, а не дрожащим от страха перед возможным разоблачением, не трепещущий перед убийством.

Теперь дело было за колдовством.

Том всю ночь провел в поисках правильного заклинания, но так и не нашел ничего подходящего. Тогда он скомбинировал несколько других и, использовав свои знания в Рунах, довёл изобретение до ума. Риддл со вздохом опустил дневник на ближайший шахматный столик и по памяти прочёл:

Кому дано задать вопрос:
Как подчинить ту книгу Тьмы,
Что родилась в потоке грёз,
Не нарушая тишины.
Она дождётся того дня,
Пока её не потревожит,
Единственный, чья доброта,
Ключом бить бесконечно может,
Кому теперь узреть дано,
Что сердце, ей открывшись, станет
Тяжёлым камнем? Ведь оно
на дно наивного потянет.
А мысли автора? Того,
кто рядом быть уже не может,
Чью невиновность так давно
Низвергнули и растоптали тоже?
Чей, наконец, пробил тот час
Узнать, что книга может сделать?
Чей ум она настигнет в раз,
Захватит разум, душу, тело?
Надёжно пронесет она
сквозь годы тайну назначенья,
И мысль о власти никогда
Не уничтожить из ученья.
Чернила просохли,
Но здесь — не конец!
Они — невидимки,
Взгляни же, слепец…

Сначала ничего не произошло, страницы дневника затрепыхались на игривом ветерке. И вдруг надписи начали бледнеть и исчезать прямо на глазах. Из груди Тома вырвался вздох облегчения. Он боязливо подобрался поближе к дневнику и потыкал его палочкой.

* * *

Профессор Камден подлетела ко входу в слизеринскую гостиную, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, и принялась стучать в стену и по картине, надеясь, что шум привлечёт внимание Серой Леди.

— Леди, помогите мне, Леди! — она кричала, борясь с мыслью, что всё это уже бессмысленно.

Однако Леди просочилась сквозь картину, при этом вид у неё был слегка взволнованный.

— Ариана? — недоверчиво уточнила она. — Разве у вас сейчас не урок?

— Меня подменяет Корвина Малфой. Она умная девочка, они справятся и без меня, — нетерпеливо объяснила профессор Камден, — Леди, сообщите мне пароль — мне кажется, Том в опасности, и я должна помочь ему раньше, чем произойдёт что-то непоправимое…

Серая Леди нахмурилась.

— Кажется, Том говорил что-то вроде «Provideus», — задумавшись на мгновение, ответила она. Профессору Камден, прекрасно знавшей латынь, даже в голову не пришло поиронизировать.

— Provideus! — произнесла она, и лесная нимфа качнулась в сторону, открывая проход в гостиную и бормоча себе под нос что-то вроде «обманщицы». Всё так же спокойно и безмолвно, Серая Леди проводила взволнованного профессора Прорицаний по лестнице, ведущей на половину мальчиков. Однако, едва они шагнули в спальню шестикурсников, даже строгий призрак впал в панику: чемодан Тома был распахнут, книги валялись по всему полу. Рядом лужицей ртути серебрилась мантия — невидимка. Самого же Тома нигде не было видно.

* * *

Всё произошло в мгновение ока: полыхнула безумная алая вспышка, и мир вокруг разом почернел. Том, как безумный, захлопал глазами и в диком ужасе завертел головой, — он находился в помещении, напоминающем темницу. У него появилось странное чувство, будто он спит наяву; точно единственное, что могло двигаться, — это не руки и ноги, а лишь его дух. Палочка была всё так же стиснута в руке, глаза крепко зажмурены. Несмотря на уверенность в том, что он находится в каком-то подземелье, Тома не покидало чувство, будто бы он лежит на земле, где-то в незнакомом месте. Нет, определенно, — наверное, это сон. Какой-то кошмарный сон, уже не раз посещавший его, коль скоро всё вокруг казалось странно знакомым…

— Господи, — подумал он, — это действительно из моего сна… И единственное, чего здесь не хватает…

Призрак взирал на него из противоположного угла комнаты, и на его безгубом лице блуждала улыбочка.

— Добро пожаловать! — поприветствовал он Тома издевательски-дружелюбным голосом, который звучал куда отчетливей и громче, чем положено звучать голосам во снах. — Приветствую тебя, Том Марволо Риддл, в темнице твоего собственного разума. Да-да, Том, ты не спишь. Ты в трансе. В этом-то всё и дело.