Паутина - "Сфинкс" - Страница 1

Пролог: День паука

Глава 1. Джеймс Поттер

Настойчивый стук в окно. Господи, как он возненавидел этот звук, вырвавший его из сна!

На широкой кровати в залитой солнцем комнате потянулся складный парень с взлохмаченными черными волосами. Он упрямо продолжал лежать с закрытыми глазами, заставляя себя вернуться в сон, но стук в окно повторился. Парень хотел натянуть на себя одеяло — не получилось, оно еще ночью упало на пол, образовав там милый комок. Тогда юноша обхватил свой голый торс руками и поджал колени к животу, отворачиваясь от окна.

Во сне к нему опять приходили они. В детстве, когда он видел их во сне, то просто называл «зверушками». Чем старше он становился, тем отчетливее понимал, что они приходят неспроста. Он научился связывать их появление с событиями своей жизни.

Впервые он увидел подобный сон в ту ночь, когда на свет появился брат. Он видел озеро, в котором отражалась удивительно желтая полная луна, видел деревья на склоне, заросшем зеленой травой. Они всегда спускались с этого склона, хотя не всегда все четверо.

Когда родился брат, они были там, на склоне, все: большой черный пес с пронзительно-синими глазами; такой же крупный серый волк с желтизной зрачков, в довольно потрепанной шкуре; изумительно красивый олень — его рога излучали мерцающий свет, и лань — грациозная, изящная, с зелеными глазами отца. Они просто спустились по склону. Смотрели на него и улыбались. Он точно знал — улыбались.

С тех пор он много раз видел их в своих снах — в важные и волнительные моменты жизни. В следующий раз пришли только олень и пес — в тот день он впервые неосознанно проявил магические способности, отшвырнув взглядом соседскую собаку. Потом к ним прибавился волк — утром того дня юноша получил письмо из Хогвартса. Они все время приходили к нему — накануне дня рождения, в ночь перед первым отъездом в школу, после первого полета на метле, после первой игры за факультет, после первого нарушения школьных правил и наказания. Почти всегда они были с ним в его снах — олень, пес и волк.

Лань приходила редко, он мог по пальцам пересчитать эти видения. Она появилась одна после того, как он защитил мальчишку со Слизерина. Этого слизеринца вообще никто не любил, и все его задирали, а вот ему вдруг захотелось защитить. Это было лишь однажды — он сам потом не понимал, зачем. Но лань всю ночь лежала на склоне при свете луны и улыбалась ему. Потом она долго не появлялась. Зато она была с неизменным трио в ночь после первого несмелого и неумелого поцелуя с девчонкой, и, конечно, пришла, когда он впервые испытал физическую любовь.

Ему казалось, что эти звери хранили его сон и покой, поддерживали и при этом участвовали в его бурной молодой жизни. Он никогда никому не рассказывал об этих повторяющихся снах — это была его тайна.

Опять стук в окно — более назойливый. Черт! Откуда он взялся, ведь сегодня впервые за полгода появилась она — лань, неземной красоты, будто светилась изнутри. Ее зеленые глаза излучали нежность и радость, из-за чего он подумал — сегодня должно произойти что-то очень важное. С ланью пришел олень. Он лежал рядом с ней, положив голову на ее спину, и дремал, лишь иногда открывая глаза. Потом появился большой черный пес, такой веселый, что дух захватывало. Он вилял хвостом, прыгал вокруг оленя и лани, глаза его смеялись, он даже подмигнул несколько раз. Последним пришел волк — он тоже был спокойным и не таким грустным, как обычно. От них веяло теплом. Но в тот момент, когда юноша начал просыпаться от проникнувшего в сознание стука, его ночные гости вдруг встрепенулись и поднялись на ноги. В тревоге? Он не успел понять.

Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Не пойду, отстань, иди к черту!

— Джеймс Сириус Поттер! — раздалось за стеной. — Если этот стук сейчас же не прекратится, я тебя убью!

Придется подниматься, подумал он. Карие глаза посмотрели в потолок недовольно. Юноша все-таки заставил себя вскочить с постели и шагнуть к закрытому окну. За стеклом восседал черный филин. Глаза его смотрели упрямо и сердито.

Джеймс не менее сердито открыл окно и потянулся за свитком, привязанным к лапке птицы. Филин недовольно ухнул, но отдал послание.

Джеймс забрался на подоконник, наслаждаясь свежим утренним воздухом, распечатал свиток и ухмыльнулся. Конечно, кто бы еще мог сделать такую гадость! Под гербом шли неровные строчки, написанные мальчишеской рукой.

«Привет, Поттер! Не мог не разбудить тебя этим волшебным летним утром. Надеюсь, ты рассердишься, что тебя подняли в восемь утра на каникулах. Причем просто так подняли! Я вернулся ночью из Италии. Пришли дату, когда идешь на Косую аллею, не терпится увидеть твою загорелую физиономию. С.М.

N.B. В этом году Слизерин сделает Гриффиндор в квиддич. Не забудь отполировать Кубок — чтобы ни пылинки не было!»

— Придурок! — незлобно фыркнул Джеймс. Взгляд его наткнулся на филина, который все еще сидел на окне. Ждал ответа.

— Пошел вон, не буду ему отвечать, — Джеймс попытался прогнать птицу, но филин лишь сердито клацнул клювом. — Ой, как вы мне оба надоели!

Юноша спрыгнул с подоконника, — по стене, смежной с соседней комнатой, громко шмякнул кулак — извлек из груды вещей на столе кусок пергамента и перо, отыскал чернила и набросал: «Пошел к черту, Малфой! Если я встречу тебя сегодня на Косой аллее в полдень, то дам по твоей наглой, самодовольной физиономии, которую не берет ни один загар. Д.П.

N.B. Я его полирую уже четвертый год, думаю, что и в этот раз буду зря стараться. Но ничего — так Кубок лучше смотрится на полке в гостиной Гриффиндора».

Довольный, Джеймс запечатал свиток и вручил филину, который тут же, сердито ухнув, взлетел и вскоре скрылся из вида. Джеймс же опять забрался на подоконник и с радостной улыбкой уставился на улицу, где во всю вступало в свои права августовское утро. В соседнем доме уже завтракали — Джеймс знал, что мистер Хопкинс рано идет на работу, а его жена выгуливает собаку. А вот и она с огромным сенбернаром — именно этому псу суждено было стать причиной проявления магии в Джеймсе.

Прошло где-то около получаса. Юноша прислушался к дому, но, судя по всему, все еще спали. Отец уже третий день, как в отпуске, значит, мама тоже спит — не нужно готовить ранний завтрак и провожать отца на работу. Брат — тот еще соня, наверное, видит только пятый сон из ночной программы для семилеток. А вот сестра… Джеймс ухмыльнулся, взял с полки у окна обычный маггловый мячик и со всей силы стукнул им о стену, за которой спала Лили. Поймал, снова кинул. После третьего раза…

— Ты идиот! — огненно-рыжее создание в майке и шортиках (на них были нарисованы маленькие саламандры) ворвалось в комнату, отчего дверь стукнулась о стену. — Какого черта тебе не спится?!

Она встала посреди комнаты во всей красе, которая Джеймса этим летом начала пугать. Но сейчас она еще и выглядела грозно — светло-зеленые глаза, в которых еще теплилась надежда на сон, сердито смотрели на Джеймса. Руки она уперла в бока, отчего очень напомнила маму в гневе.

— Доброе утро, Лил, — ухмыльнулся Джеймс, неосознанно потирая шею и приглаживая растрепанные волосы. Она сузила глаза, видимо, хотела сказать что-то колкое, но тут увидела распечатанный свиток на столе, куда его бросил Джеймс.

— Дай угадаю, какой псих пишет тебе письма в такую рань! — фыркнула она, забираясь на его кровать. Это значило, что сестра успокоилась и не проклянет его прямо сейчас.