Варвар - Кащеев Денис - Страница 34

— Я думаю, ты все-таки ошибся, Стив, — Александр повернулся к доктору. — Он, наверное, полукровка.

— Исключено, господин капитан, — твердо сказал Артур.

— Тогда я ни черта не понимаю, — проговорил Вирный. — Может быть, ты сам объяснишь, Шторр?

— А… Что я должен объяснить, сэр? — пролепетал Крим. Начало ему совсем не понравилось.

— Твое поведение на «охоте».

— На «охоте»? — Крим по-прежнему ничего не понимал. — Но сэр, право же я. В чем меня обвиняют?

— Рядовой Шторр, вы обвиняетесь в измене Терре в форме неисполнения приказа командира и пособничества врагу, — отчеканил капитан.

— Но сэр. На Гросте.

— Речь не о Гросте, — перебил его Александр, — а о предыдущей «охоте».

И тут он разом все понял. Кешлянка! Та кешлянка, что он отпустил на лайнере. Закружившись в водовороте последних событий, он совсем забыл о ней. Вот оно в чем дело. Но как они узнали? Кто мог видеть, что он делал у шлюза? Алекс Мустер? Он мертв. Меда? Но сержант, похоже, сам обо всем узнал лишь сегодня. Кто же?

— Я вижу, ты соизволил вспомнить, — понял Вирный. — Итак?

Крим молчал. А что он мог ответить?

— Не хочешь говорить? Что ж, тем хуже для тебя, — произнес капитан, так и не дождавшись ответа. — Сержант Вацек, повторите свои показания.

Горан Вацек сделал шаг вперед.

— Перед операцией на Гросте лейтенант Мустер и я работали в информатории, изучая перехваты передач Империи. Среди записей была одна, озаглавленная «Чудесное спасение из лап пиратов». Она заинтересовала меня, но тогда на просмотр не было времени. Сегодня утром, однако, я вспомнил о ней и вернулся в информаторий. Там.

— Достаточно, сержант, — прервал его Александр. — Вот эта запись, — он повернулся к Криму и щелкнул переключателем на столе.

Стена справа от капитана засветилась и превратилась в огромный демонстрационный экран. Судя по титрам, передача Вацека была отрывком из ежедневных имперских новостей, рассылаемых с Кеш-Шлим по всей галактике. На фоне, как понял Крим, столичного космодрома чопорный журналист рассказывал о пиратском налете на лайнер Его Императорского Величества Космического Флота. Кадры пустых кают, изображение разграбленного трюма, шлюзы, через которые, по словам репортера, отправили в последний путь тела пассажиров.

— Но страшной участи удалось избежать госпоже Утилли Карр, единственной дочери Его Превосходительства Главного Имперского Прокурора лорда Арманна Стим черб кеш ан Карра, — сообщил журналист, вновь появившись на экране. — Как же это произошло? Мы беседуем с госпожой Карр.

Камера отъехала, и стало видно, что рядом с репортером стоит юная кешлянка. Крим сразу узнал ее. Узнал, несмотря на то, что на Утилли Карр было роскошное розовое платье, в волосах сверкала камнями изящная диадема, а на руках блестели золотом браслеты. Да и держалась она гордо и уверенно — не то, что тогда, на корабле.

— Госпожа Карр, расскажите нашим зрителям, что…

— Остановите! — выдохнул Крим. — Я виноват.

28

Пронзительное завывание сирены сбросило Крима с застеленной кровати. Учебная тревога? Перед самой посадкой? Странно. До базы оставалось не больше часа пути — до тренировок ли соскучившемуся по дому экипажу? Впрочем, его, Крима Шторра, это уже не касается. Он больше не член команды.

Окончательное решение его вопроса было отложено до возвращения — благо, до дома уже рукой подать. На базе соберется в полном составе Совет и вынесет свой приговор. Александр же сделал то, на что имел право, единолично: на плечах Крима темнели следы сорванных погон, с груди и рукавов исчезли знаки отличия. Капитан раз и навсегда вычеркнул его из списков своего экипажа, сразу же после посадки Шторр покинет «Викинг», и впредь никогда нога его не ступит на палубу крейсера.

О том, что будет потом, Крим боялся даже думать. Большего позора, чем суд по обвинению в предательстве, на глазах у всех землян, он не мог себе и представить. Какое бы наказание ни было бы избрано, Шторр готов был принять его с покорностью, но тяжче всякой кары будет непонимание, презрение друзей, разочарование Петры. Уж лучше бы кешляне убили его на Гросте. Мертвые сраму не имут.

Крим подошел к двери. Его каюта не была заперта, но Меда недвусмысленно посоветовал ему никуда не выходить. В его же интересах — слух о его аресте уже распространился по кораблю. Но что, все-таки, происходит на «Викинге»? Почему включилась сирена?

— Внимание всем! — радио под потолком внезапно ожило. — Говорит капитан. Боевая тревога! Повторяю: боевая тревога! Атака Патруля! Атака Патруля! Экипажу занять места согласно боевому расписанию!

Крим почувствовал, как форменная рубашка прилипла к его стремительно взмокшей от пота спине. Патруль? Здесь, у самой базы?! Откуда он мог тут взяться? Не могли же их проследить от самого Гроста? Или, все-таки могли? Но ведь тогда кешляне поймут, что «Викинг» не случайно гасит скорость, и база. База под угрозой!

То, что под угрозой может быть сам крейсер, ему как-то даже не пришло в голову: что может случиться с этой могучей летающей крепостью?! Но база. Если ее найдут кешляне, все погибло! «Викинг» может драться, может улететь, уйти в прыжок, но база перед Патрулем беззащитна! База. Петра. Там же Петра!

Крим опустился на стул. Что случилось? Почему здесь Патруль? Что с базой? Нет хуже пытки, чем неизвестность. Шторр обхватил руками колени, попытавшись унять дрожь в ногах, и понял, что это мелко вибрирует пол. Бой. Крейсер уже ведет бой! Мэрфи, Эррера, Винальда, Ричард Лопес там, на боевом посту, готовы в любой момент сменить артиллеристов третьей вспомогательной бортовой батареи, а он, Крим, сидит здесь, в каюте, в тиши. Его место там, у орудий, рядом с товарищами!.. Там ли? Рука сама нащупала на плече шов, еще сегодня утром крепивший планку погона. Нет. Он потерял право встать рядом с ними. Хорст прогонит его. Друзья молча отвернутся. Он снова изгой.

Внезапно стул под Шторром резко накренился, на мгновение замерев на двух ножках, и лишь вцепившись в сидение руками, Криму удалось избежать падения. Каюта вздрогнула, словно передернувшись от отвращения к своему хозяину, пустая кровать жалобно заскрипела, пачка бумаг, лист за листом, вспорхнула со стола и разлетелась по комнате. Не успел Крим приподняться, чтобы собрать их, как новый толчок все-таки выдернул из-под него сидение. Подавшись вперед, Шторр упал на левое колено. Из коридора донесся приглушенный толщей переборок грохот.

Что это было? Попадание? Нет, защиту «Викинга» так просто не пробить. Космические корабли не несут брони в том смысле, как это понималось для их далеких предков, бороздивших моря и океаны. Энергетический вихрь, испускаемый орудиями противника, поглощается аккумулирующими экранами, размещенными по всей площади обшивки. Та его доля, что могла переварить системы крейсера, шла на питание его собственных нужд, в том числе и на зарядку артиллерийских батарей, но основная часть просто выбрасывалась обратно в космос: никакая изоляция не выдержала бы перемещения внутри корабля всей той дьявольской силы, что была способна в доли секунды превратить в облачко разреженного газа средних размеров планетоид. Из-за этого, как знал Крим со слов астронавтов, ведущий бой крейсер, даже если он сам не делает и выстрела, виден в небе, словно яркая звезда.

Тем более, бессильны против боевого корабля парализующие лучи. То, что в считанные мгновения выводило из строя красавец-лайнер, защита крейсера едва замечала: их энергия просто терялась в общей бурлящей мощи.

Таким образом, артиллерийская дуэль в космосе двух военных кораблей, примерно одинаково вооруженных и, главное, защищенных, была в принципе бесперспективна: продолжаясь часами, она ни на йоту не приближала победу одного из противников. Единственным способом уничтожить врага оставалась старая испытанная абордажная атака, но и в ней землянам не было равных. Патруль никогда не осмелится приблизиться к «Викингу» на расстояние абордажного мостика — все знают, что случалось, когда команда лайнера пыталась оказать сопротивление.