На всех парусах - Бэрд Жаклин - Страница 2

– Какой смысл в ложной стыдливости? Говорю, что думаю. Он смотрит на нас в бинокль. Что, по-твоему, у него на уме? – задала ей риторической вопрос Патриция. – Хорошо, давай вспомним недавнее прошлое. Ты на яхте с шестью холостяками, и кроме тебя есть еще только одна женщина, и та беременная. Совершенно очевидно, что Питер Уэллс затеял это морское приключение только для того, чтобы ты оценила его кандидатуру должным образом. И что же ты делаешь, когда не готовишь свои низкокалорийные салатики? Ах, ну конечно! Ты читаешь книжки. Один детектив за другим, один за другим… С такой самозабвенностью, словно, если ты однажды прекратишь листать страницы, Земля перестанет крутиться вокруг Солнца и все мы погибнем. Так-то Сара Бичем наслаждается морским путешествием и приятной мужской компанией! – упрекнула подругу Патриция, но на этом не остановилась, а авторитетно продолжила: – Если бы я была на твоем месте, дорогая, то непременно выяснила бы, кто этот мужчина в белоснежных шортах и идиотских носках. На своем же месте я это непременно сделаю в самое ближайшее время. И хочешь знать как? Приглашу его на нашу вечеринку этим же вечером. Дэйв возражать не станет, я скажу мужу, что незнакомец предназначается для тебя.

– Нет, – коротко отозвалась Сара. – Не смей!

Сара отлично понимала, что для Патриции не существует запретов. Если белокурая бестия что-то удумает, то ни перед чем не остановится. Сара знала это и как приятельница Патриции и Дэйва, и как их финансовый консультант, нанятый для того, чтобы помочь кутилам урезать статьи расходов, которые грозили разорением экстравагантной парочке.

С Патрицией Сару связывали длительные отношения. После университета девушки вместе снимали квартиру в Лондоне. Тогда Сара работала простым бухгалтером в небольшой фирме, потом это была уже международная финансовая группа, а теперь Сара считалась квалифицированным финансовым консультантом.

Кроме того, молодая женщина славилась умением отменно готовить, в свое время она даже прошла полный курс обучения в частной кулинарной академии на юге Франции, и в круиз по Средиземному морю отправилась вместе с друзьями Патриции, совмещая удовольствие с работой на камбузе.

Пат и Дэйв были женаты три года. Все свои деньги они вложили в яхту, на которой жили и путешествовали. Ее же они называли и своим бизнесом, поскольку натаскивали за деньги желающих освоить азы управления этим не самым распространенным транспортным средством, однако не очень в этом усердствовали, да и желающих оказалось гораздо меньше, чем предусматривал их изначальный бизнес-план.

Прежде супругов, живущих в свое удовольствие, это мало беспокоило. Теперь же, узнав о своей беременности, Патриция быстро пересмотрела свои приоритеты, и супруги решили обосноваться в Лондоне, для чего им требовались деньги. Пат и Дэйв еще надеялись, что с помощью мер, которые им предложит Сара, у них появится возможность не отказываться от яхты, а сохранить ее для удовольствия растущей семьи. Сара же была настроена весьма скептически. Она составила подробный перечень мер для поддержания ходового состояния их яхты. И деньги этот перечень предусматривал немалые.

Яхта, изрядно состарившаяся, имела четыре пассажирские каюты. Это было старомодное парусное судно первой половины двадцатого века, корпус которого был выполнен из дерева. Яхта производила ошеломляющее впечатление на людей, которые знали, как она движется на всех парусах. Неравнодушные наблюдатели приходили в волнение, наблюдая такой легкий ход в наш век моторов. Одной романтикой дело не исчерпывалось. И Пат, и Дэйв как специалисты понимали, что такой раритет – это в первую очередь расходы. Но они не представляли, как смогут отказаться от своей красавицы.

Дэйвид был инструктором и капитаном, кроме него и супруги в команде состояло три матроса, Сара в качестве кока и молоденький стюард.

Пока они сводили концы с концами. В этот сезон у них еще были клиенты, из которых формировались группы. С клиентами на борту они выходили в море, где в реальных условиях учащиеся осваивали навыки управления парусным бортом. Как правило, это были молодые люди, охочие до приключений и схватывающие все на лету. Курс обходился недешево, но он того стоил. Своих клиентов Дэйв и Пат обслуживали с комфортом. Так что все еще надеялись на лучший исход.

Позже этим вечером Гвидо Барбери всходил по трапу одной из яхт, пришвартованных у пирса. Оказавшись на иллюминированной палубе, гость первым делом осмотрелся. Он не задерживал взгляд на мужчинах, его со всех точек зрения гораздо больше интересовали женщины.

Гвидо достаточно быстро определил местонахождение искомой персоны, но не спешил выдать своего присутствия, лишь отметил для себя, что за прошедшие десять лет Сара стала еще соблазнительнее. Именно это слово характеризовало ее лучше всех прочих. Бесспорно, она была и красива в привычном смысле, и элегантна, и интересна в общении. И все же над всеми этими эпитетами возвышалась ее вопиющая женская соблазнительность. У нее были аппетитные формы, волнующие манеры. Именно к ногам такой обольстительной женщины мужчина готов бросить все самое дорогое, даже гордость, зная наперед, что львиная доля ее привлекательности кроется в царственной холодности, презрительной немногословности. Гвидо уже испытал это на себе. Он до сих пор отчетливо помнил, как увлажнились его ладони, и трепыхалось сердце в груди, когда он в первый раз решался к ней подступить. И даже став ее мужем, он с нескрываемой опаской отгибал уголок простыни, чтобы узреть жену обнаженной.

Сара внушала мужчинам трепет. Вокруг нее словно разливалось золотое свечение. Она, как гардения или тубероза, источала дурманящий аромат без примесей слащавости и фальши.

Гвидо, и не он один, обоснованно считал эту женщину шедевром природы. Необыкновенно насыщенный оттенок волос, который невозможно сымитировать никакими красящими средствами, менялся от рассвета до заката, но золотая составляющая этого цвета не затухала никогда. Мягкими волнами волосы ниспадали на красивые плечи. Ее лицо было словно выточено самым искусным резчиком. Брови этой женщины жили отдельной жизнью. Ей незачем было раскрывать восхитительный ротик для того, чтобы выразить свое настроение: эти бархатные брови, изогнутые чувственной дугой и воздетые, словно два крыла, говорили за нее. Глаза, то ясно-голубые, то глубинно-синие, смотрели прямо. Их небанальный разрез притягивал взгляд, а густые и блестящие, как антрацит, ресницы позволяли Саре скрывать то, что, по ее мнению, должно было остаться тайной. Не меньшего внимания заслуживали рельефные скулы, красноречиво декларировавшие волевую природу их обладательницы. А ее носик, тонкий, с чувствительными ноздрями, трепетавшими от одного намека на недовольство, изобличал в ней разборчивость – вплоть до непримиримости. Линия ее рта была безупречна – абсолютный купидонов лук.

В этот вечер Сара была в белом. Загорелая медовая кожа обворожительно контрастировала с этим сиятельным цветом. Платье, подпоясанное на тонкой талии широким поясом, мягко ниспадало, подчеркивая свободную от присутствия белья грудь, и обрывалось задолго до точеных коленей. На ее стопах красовались затейливые босоножки, которые каким-то чудесным образом держались на тончайших кожаных перемычках, сплошь усыпанных стразами. При всем этом Сара умудрялась не выглядеть вульгарно.

Гвидо чувствовал себя немного скованно из-за того, что встреча с бывшей женой не входила в его изначальные планы.

Всего две недели назад он вернулся в Италию из Гонконга. Провел несколько дней дома в Неаполе с семьей, присутствовал на свадьбе младшего брата Альдо, затем отправился в Монако, откуда возвращался сейчас на своей яхте. И до этого дня все шло по плану, а теперь ему стоило огромных сил, чтобы не посмотреть на Сару в упор, как было в день их знакомства.

Сара, улыбаясь, ступала по палубе. Вечеринка, залитая огнями, была в самом разгаре. Сара, как никто другой, знала, в какую сумму Дэйву и Пат обходятся иллюминация, напитки и закуска. Но еще лучше она знала, что ее друзья никогда не поскупятся на то, чтобы пустить пыль в глаза. Почему бедственное состояние бюджета должно их в этом ограничивать? Патриция жила так всю свою жизнь – могла, например, купить дорогущую пару туфель, не имея, чем заплатить за квартиру. Это же так весело! Только Сара никогда не понимала, в чем именно Пат видит причину для веселья.