Страна песков - Зарипов Альберт Маратович - Страница 21

  А теперь Эдик служит в Кандагарском батальоне спецназа, где окружающие условия будут похуже, чем у нас. Ведь там имеются и горы, и многочисленные зелёнки, и точно такая же пустыня. А потому в тех краях непримиримых и неутомимых моджахедов – пруд пруди. У нас они , конечно же, тоже есть… Но не в таком большом количестве… Но всё-таки есть! И сегодняшняя встреча – это самое лучшее тому доказательство…

  Я бы ещё поразмышлял на подобные темы, но случайно посмотрел вправо. Там на уровне со мной шёл Андрюха Корнев. Мы с ним вместе прослужили в первой сержантской роте Чирчикского полка и в Афганистане попали в одну и ту же роту. Тоже в первую, но зато шестого боевого батальона спецназа. Правда, я оказался в третьей группе, а Корень – в четвёртой.

  Хоть мы и служили в одной роте, но моя РГ №613 являлась в общем-то обычной разведгруппой. Тогда как его РГ №614 была подразделением огнемётчиков и АГСчиков. А потому, помимо своего личного оружия, солдаты четвёртого взвода огневой поддержки были вооружены одноразовыми пехотными огнемётами РПО и автоматическими станковыми гранатомётами АГС-17. Огнемёты особой такой популярностью у нас в роте не пользовались. Зато расчёты АГС должны были находиться в каждой разведгруппе, выходящей на любой боевой выход. Такое же положение относилось и к облётно-поисковым группам.  

  И на этот выход вместе с нашей разведгруппой отправился расчёт АГСчиков. Он должен был усилить огневую мощь РГ №613 как в засаде на «жертвенных духов», так и прикрывать нас же при внезапном нападении всё тех же моджахедов. Хотя надо отдать должное, в утренней встрече с вражеской бронеколонной автоматический станковый гранатомёт мог «поспорить» лишь с небронированными «шишигами» и пока что живой силой противника.

  А вот с бронированными БРДМками наши АГСчики явно не совладали бы. Поскольку их осколочные гранатки ВОГ-17 напичканы лишь взрывчаточкой да мелкорубленой проволокой. И в этом военно-полевом конфликте крепкая советская броня, дополненная крупнокалиберными пулемётами сказала бы своё веское слово в поддержку афганских партизан-разбойников.  

  Так что автоматический станковый гранатомёт вовсе не являлся своеобразной панацеей от всех возможных и даже невозможных бедствий, которые могли обрушиться на нашу доблестную разведгруппу №613. А пока… Явно внебрачные и, увы, недокормленные сыны бога войны, то бишь артиллерии… Оба славных АГСчика уверенно шагали в походном строю разведгруппы №613. И одним из них, причём самым молодым, был младший сержант Корнев. Именно он и привлёк моё пристальное внимание, когда я ненароком бросил свой бдительный взгляд не влево, куда мне и следовало посматривать в поисках всевозможного противника… Я случайно посмотрел вправо…  

  И был буквально шокирован!.. Потому что Андрюха, откровенно говоря, пёр на себе такое количество военного груза, что у меня волосы встали дыбом! Помимо большого туристического рюкзака за спиной, лифчика с шестью магазинами на груди и автомата АКС-74 на шее младший сержант Корнев нёс в обеих руках по полностью снаряжённой коробке к АГС-17. Причём, каждая из них весила килограмм под десять!

  Но и это ещё было не всё! Поверх корневского большого рюкзака находился брезентовый чехол с телом, то есть, непосредственно с самим автоматическим гранатомётом. Который имел массу в 17-18 килограмм. И вдобавок ко всему вышеперечисленному перед Андрюхой висел сложенный станок. А это ещё 13 с чем-то килограмм. Причём этот якобы сложенный станок был не только тяжёлой, но и самой громоздкой его ношей…  

  По моим скромным подсчётам молодой АГСчик Андрюха Корнев тащил на себе около ста килограмм военного груза. Что вообще-то являлось сумасшедшей ношей не только для солдата второго периода службы, но и для боевых условий афганской пустыни. В расчёт АГС-17 потому-то и входило два человека, чтобы первый номер нёс на себе тело гранатомёта и одну снаряжённую коробку, а его помощник таскал сложенный станок и другую полную коробку.

  А вот третью коробку два АГСчика должны были носить по-очереди. Или же «разорвать» эту третью ленту с ВОГами на четыре-пять частей, которые замок Ермак мог потом с успехом вручить кому-либо из наших молодых бойцов. Чтобы более или менее справедливо раскидать общий груз навсех разведчиков.

  Но на любой войне очень часто происходит столько всего необычного и непривычного, а также несправедливого и неверного, что на долю одних солдат выпадает огромное бремя всяческих испытаний, тогда как другим – лишь малая толика военных тягот. Так оно происходило и на этом нашем выходе. Молодой АГСчик Андрей Корнев являлся лишь вторым номером расчёта, то есть помощником. Однако именно ему и досталась вся тяжесть по перемещению АГС-17 и двух снаряжённых коробок по пескам пустыни Регистан. Но, увы… Андрюха был всего-навсего молодым солдатом, не прослужившим в армии и одного года. А потому ему приходилось терпеть и мучаться больше чем кому-либо из нас во всей группе.  

  А вот его первый номер, который согласно внутрисолдатской иерархии считался дембелем, он чувствовал себя гораздо лучше. Не так уж чтобы совсем комфортно, но существенно легче. Ведь рядовой четвёртого периода службы Маслов мужественно тащил на себе точно такой же большой рюкзак, а также полностью набитый шестью магазинами лифчик, и даже боевой автомат Калашникова… Не говоря уж про всего-то одну снаряжённую коробку от АГС-17.

  Нет… Я его нисколечко не осуждал… Ведь мой статус молодого солдата «ещё» не давал мне права обсуждать поведение дембелей! Просто так уж, наверное, было заведено ещё до нас… Без всяких на то сомнений в свою бытность молодым бойцом он, скорей всего, тоже переносил на себе очень большие тяжести. Ведь старый дед Маслов уже прослужил в Афганистане почти полтора года и к настоящему моменту, наверное, уже мог себе позволить некоторую расслабленность.

  «Так чего ж ему теперь надрывать пупок? –отрешённо думал я про АГСчиков. – Ведь сейчас у него есть помощник. А Андрюха-то!.. Прёт как танк!.. Только потеет он слишком уж сильно. Пот так и течёт. Как же хорошо!.. Что я пулемётчик.»  

  И в самом-то деле!.. Глядя на почти что умирающего от непосильной ноши Андрюху… Который хоть и тащит свой груз из распоследних своих сил, но всё-таки тащит… Я искренне порадовался тому, что в мои прямые обязанности входит только лишь суровая доля старшего разведчика тире пулемётчика. И кроме тяжёлой работы ПКМщика, я не должен выполнять ничего другого, что не входит в мои прямые обязанности.  

  Несмотря на столь выигрышное сравнение с участью молодого АГСчика Андрюхи Корнева, через несколько сот метров меня очень даже пресытила моя личная судьба пулемётчика. Потому что после этого привала, когда пять минут промелькнули как пять секунд, идти мне стало особенно тяжко. Наверное, я уже выдохся… Однако продолжал идти, несмотря ни на что. Меня в данной ситуации спасало только то, что и вся наша разведгруппа устала до чёртиков в глазах. Однако все продолжали идти…

  Уже давным-давно прошли вечерние сумерки… И последние сотни метров я брёл как на автопилоте… Для меня самым главным сейчас являлось только одно – не отставать от идущего впереди солдата Вовки Агапеева. Поэтому я изо всех сил старался не упустить из виду его сгорбленную спину с рюкзаком и мелькающие ноги. А ещё я стремился не потерять равновесие, чтобы не оступиться и не упасть. Всё остальное отодвинулось куда-то далеко-далеко. Даже какие-либо мысли оставили меня… Была только огромнейшая усталость… И ничуть не меньшая потребность упасть… Чтобы отдохнуть.

  Последний рывок, когда нам нужно было подняться на небольшой холм, дался очень тяжело. Но мы всё же взобрались на его покатую вершину. В темноте кто-то стал распределять бойцов по огневым позициям. Я устало опустил пулемёт на отведённое мне место, после чего сел рядом со своим ПКМом. Причём, я опустился на землю вместе с рюкзаком. Поскольку у меня не осталось сил даже на то, чтобы вытащить руки из надоевших лямок. Так я и просидел какое-то время. Неподалёку находился Агапеич, который устал не меньше моего… Так мы и сидели… Вместе со сроднившимися рюкзаками…