Дорога смерти - Стоун Роберт - Страница 10

Брент обернулся и увидел кожаный кошелек, лежавший на шатком ночном столике. Возможно, Марвик говорил правду. Возможно, Старый Сыч пытался просто-напросто надуть его. Скорее всего, старик не имел ни малейшего представления о болезни Брента и устроил представление, желая обдурить Марвика и убедить того, что он действительно что-то сделал. Но почему Старый Сыч не потребовал платы? Брент быстро нашел ответ на этот вопрос: похоже, эти двое находились в сговоре, тогда возвращение кошелька являлось классическим приемом, в результате которого у простака возникало доверие, и в итоге можно было разжиться гораздо большей суммой. А Марвик, разумеется, был прекрасно осведомлен об истинном богатстве Брента, далеко не исчерпывающемся содержимым кошелька.

— Я спас твою жизнь, старый друг, — взволнованно продолжал Марвик. — И, полагаю, заслужил некоторой благодарности, а не обвинений.

Брент вздохнул, он прекрасно знал, что Марвик подразумевал под «некоторой благодарностью».

— Пошли письмо Карну и скажи, сколько ты хочешь…

— Мне не нужны твои деньги, Брент, — устало повторил вор. Они провели вдали друг от друга столько же лет, сколько некогда — вместе, и все же, к удивлению Марвика, ничего не изменилось. — Мне никогда не были нужны твои деньги. Мечтай я о горе золота, я бы занялся шпионажем с тобой и Карном. Но работа на правительство? Дающая кучу денег, но скучная, как дочь губернатора Тэма? Услышав последнее сравнение, Брент приподнял одну бровь.

— Ты знаком с дочерью губернатора? Марвик широко осклабился.

— И весьма близко. Она стремится побыстрее покончить с занятиями любовью, чтобы затем начать слезливо каяться.

Брент поднял вторую бровь.

— Бессмысленное мероприятие, — продолжал Марвик. — Как всегда говорила мамаша, не важно, какое положение занимает отец, важно — какое дочь.

— Мудрой женщиной была твоя матушка, — подытожил Брент, страстно сожалея о том, что Марвик просто не спер его кошелек и не исчез прошлой ночью. — Итак, Марвик, если тебе не нужны мои деньги, почему ты проболтался здесь весь день? Уголки губ Марвика поползли вниз, на лице появилось необычайно грустное выражение.

— Я и сам начинаю удивляться, — тихо проговорил он, отбрасывая с глаз непокорную рыжую прядь. — Вот тебе задачка. Предположим, после долгих лет отсутствия лучший друг твоего детства наконец приезжает в родной город, и он скорее мертв, чем жив. Что станешь делать?

С губ Брента сорвался долгий вздох.

— Достаточно. Спасибо за то, что подождал и убедился в моем окончательном выздоровлении. Но теперь мне лучше и пора отправляться.

— Отправляться куда? — живо заинтересовался Марвик. Он наклонился вперед, положил подбородок на переплетенные пальцы и уперся локтями в колени, приняв позу человека, который может слушать сколь угодно долго.

— Мне показалось, ты сказал, что правительственные дела тебя не интересуют.

Марвик ответил с обычной, чуть кривоватой ухмылкой:

— Придется сделать исключение. Держу пари, на этот раз не будет никаких покрытых пылью бумаг. Нет, Брент, сейчас ты похож на человека, за которым охотятся.

Брент медленно сжал руки в кулаки. Марвик и его чертова страсть к драме… Они сидят здесь, болтают, а тем временем след убийцы остывает.

— Охотятся не за мной, — бросил он хмуро. — Охочусь я.

— А-а, — откинувшись назад, протянул Марвик, словно для него все прояснилось. Он почесал подбородок. — Вот почему ты въехал в город с тварью, угнездившейся у тебя в кишках. Брент встал на ноги.

— Где моя чертова одежда? — Ему понадобилось не больше секунды, чтобы изучить убогую обстановку комнаты: койка, крохотная тумбочка, на крышке которой были нацарапаны десятки имен, и полное отсутствие комода. Продолжая говорить, он подошел к чулану, надеясь завершить разговор — и встречу со старым другом — не позже, чем он закончит одеваться. — Хорошо, Марвик. Есть некто, кого мне надо найти, и найти быстро, так что нет времени для болтовни и проволочек.

Марвик откинул голову назад и резко расхохотался.

— Умереть от нападения гомункулуса, это не проволочка? В любом случае, Брент, если ты кого-то ищешь в Белфаре, я именно тот человек, к которому следует обратиться. Скажем, если бы я искал антикварный магазин на окраинах Прандиса, то первым делом спросил дорогу у тебя, но Белфар теперь мой город. Если я не могу найти здесь человека, значит, его просто здесь нет.

Брент помедлил минуту, обдумывая это заявление. В конце концов, Марвик узнал о его появлении, как только он въехал в Белфар. Было это простым совпадением, или связи Марвика действительно столь обширны?

Обнаружив, что чулан пуст, Брент плюнул на все эти вопросы ради значительно более насущного.

— Марвик, где моя треклятая одежда?

Грабитель почесал нос, пытаясь освежить воспоминания о пропавшем костюме.

— Он провонял всю комнату. Здесь невозможно было находиться, так что я отослал его вниз, прачке.

Обнаженный Брент опустился на кровать. Теперь задержки не избежать, пока он не получит одежду обратно. Впервые он взглянул на чересчур пышный синий костюм Марвика с чем-то, напоминающим зависть.

— Ладно, — вздохнул он. — Я опишу людей, которых разыскиваю, и если ты поможешь мне их найти, я хорошо заплачу.

Брент почти не надеялся, что Марвик сможет это сделать, но, по крайней мере, у старого приятеля будет достойный повод убраться из его комнаты.

— Первый где-то дюйма на четыре повыше меня и абсолютно лысый. Крепкий, как скала, ловкий, как кошка. Возможно, с ним другой, примерно с меня ростом. Черные волосы, удлиненное лицо, тонкие черты, смуглый, вероятно иностранец, но по акценту этого не скажешь.

Марвик молча выслушал информацию и немного подождал, ожидая продолжения. Спустя мгновение стало очевидным, что на этом полезные сведения закончились.

— Брент, этого маловато. Уж наверное, ты бы мог добавить что-нибудь еще.

— Должен разочаровать, — фыркнул Брент. — С первым мое знакомство ограничилось боем на мечах почти в кромешной темноте. У меня имелись другие заботы, кроме как запоминать цвет его глаз. Другого я тоже видел только однажды, примерно с месяц назад, и не сомневался, что это был первый и последний раз. Я не обратил на него особого внимания.

Марвик ничего не сказал, но Брент догадывался, о чем тот подумал: обеспеченная жизнь сделала его мягкотелым.

— Так можешь ты найти их или нет? — прошипел Брент сквозь стиснутые зубы. — Я заплачу хорошие деньги…

— В последний раз повторяю, — перебил Марвик. — Мне не нужны твои деньги. О, я не чертов магнат, но у меня имеются башмаки на ногах, виски в стакане и уютное убежище, чтобы укрыться от зимней стужи. Так что я отвечаю: нет. Нет, Брент, я не стану помогать тебе за деньги. Ты можешь рассчитывать на меня только в том случае, если признаешь, что тебе нужен равный партнер. — Марвик мог и не трудиться произносить подобные вещи, это было больше, чем Брент когда-либо мог признать, даже в детстве. — Ну так как?

Бывший шпион оперся на стену, не замечая того, что облупившаяся зеленая краска пристает к его коже. Итак, он опять здесь, прошло столько лет после их последней встречи с Марвиком, и вот он стоит на берегу реки, в которую не входят дважды. Брент не понимал, как они могли быть такими близкими друзьями, и винил в том неразборчивость детских дружеских связей. Еще много лет назад, когда они только начинали взрослеть, чем серьезнее становился он, тем больше дурачился Марвик, словно устанавливая некоторое равновесие. И вот теперь Марвик опять дурачится, в то время как Бренту действительно требуется помощь.

Каррельян вздохнул. Помощи не получить, не ублажив этого вечного шута.

— Партнеры, — выдохнул он едва слышно и затем настойчиво добавил: Только до тех пор, пока я остаюсь в Белфаре.

Марвик улыбнулся чуть шире.

— А теперь расскажи мне, зачем ты здесь. Брент понимал, что если он не прекратит сжимать зубы, то к концу разговора от них ничего не останется. Меньше всего ему хотелось обсуждать причины, почему он оказался в Белфаре и охотится за убийцей, — просто он был слишком медлительным, чтобы остановить того сразу; просто у него не хватило сил, чтобы убить его, когда имелся шанс. Уж это-то он не хотел обсуждать совершенно точно, но Марвик ясно дал понять: он не двинет своей обтянутой синим бархатом задницей, пока Брент не сообщит ему основные факты.