Хранитель Ллинн-Хейма - Гуськова Татьяна - Страница 24

  Как только последний раскланивающийся придворный исчез за пологом, в дальнюю от входа стену шатра кто-то поскребся. Я осторожно подкралась туда, обходя раскиданные по полу подушки.

  - Кто там?

  - Синнора, это я, - послышался голос Луньи.

  Приподняв стену шатра, я впустила халль внутрь.

  - Здравствуй. Я думала ты с советниками разбираешься, как справиться с барьером...

  Девушка пожала плечами, сгребая подушки в кучу и усаживаясь на них.

  - Они ничего не стали делать без тебя. К тому же и глава Совета, и одна из советниц, Дани, отправились вместе с королем.

  - Ясно. Тебя хорошо устроили?

  Лунья вскинула рыжие брови.

  - Кто? Я же здесь просто так, а не почетный гость. В лесу вместе с Бурей переночуем.

  - Вот глупости. Могла бы не прятаться, а подойти ко мне.

  - Рядом с тобой и королем все время крутился этот, красноглазый.

  - Ну и что! Аргон не сделал бы тебе ничего плохого.

  - Может и не сделал бы, - Лунья опустила глаза. - Но я его все равно побаиваюсь. Особенно в присутствии короля.

  - Почему же? - удивилась я.

  - Потому что все красноглазые - одержимые. Они одержимы своим королем. Они мгновенно уничтожат любую опасность, угрожающую ему. У них нет иного божества, кроме пресветлого короля.

  - Лунья, откуда ты все это знаешь?

  - Одна женщина в деревне рассказывала. Ты ее не знаешь, мы к ней не заходили. Она живет чуть на отшибе. Мы с друзьями, когда маленькие были, часто к ней бегали. Она много чего рассказывала о жизни во внешнем мире.

  - Лунья, ну подумай, как она могла рассказывать что-то о внешнем мире, если никогда не пересекала Закатных гор.

  - Не знаю, но многое из того о чем она рассказывала, оказалось правдой.

  - Да? Может она и о синнора что-нибудь рассказывала? - спросила я с надеждой.

  - Нет, о синнора почти ничего. А вот о гилионах, о жизни при дворе много чего. О том как красноглазые превращались в беспощадных, неостановимых убийц, предвидящих малейшую опасность, чтобы спасти своего короля.

  - Ну не таких уж и неостановимых, раз их осталось всего трое. Нашлась управа и на беспощадных убийц.

  - Синнора, а расскажи мне как это произошло?

  - Что произошло?

  - Как Ллинн-Хейм проиграл войну.

  - Ллинн-Хейм не проиграл. Это был вооруженный нейтралитет. Вилийцы ошеломленные яростным сопротивлением просто не решились идти вглубь страны. Успокоились тем, что вымели ллинни со своих земель. Они просто не знали, как мало их противников осталось в живых. Это позже вилийцы стали приписывать себе победу и установили запрет на торговлю и на то, чтобы ллинн-хеймцы покидали лес.

  Вот что, нечего тебе по лесу скитаться, оставайся ночевать со мной. Здесь хватит места для двоих.

  - А это будет удобно?

  - Конечно удобно! Сейчас подушки и покрывала поделим, отлично устроимся.

  На самом деле в моем шатре можно было, особо не теснясь, уложить десяток человек, а не то что двух девиц. Впрочем, девиц стало три, когда к нам присоединилась Буря. Кошка обвела нас печальным взглядом и плюхнулась у стеночки. С тех пор, как ее любимый Рыск вдруг подло оказался человеком она всегда себя так вела. И муки неразделенной кошачьей любви не могло развеять даже огромное количество греннских котов вокруг. Кстати о котах. Я ведь перед Наэллом так и не извинилась. Хотя какими извинениями можно скрасить желание убить? Ладно, может все само как-нибудь уладится.

  Лунья притихла на своем месте, и я решила, что халль уснула, но через некоторое время до меня донеслось тихое:

  - Синнора, ты спишь?

  - Нет. А ты?

  Мы захихикали. Буря в углу недовольно мыркнула.

  - Бедная. Надо же было ей так попасться.

  - Любовь зла, - добавила Лунья, - потом повернулась ко мне. В темноте блеснули васильковые глаза халль. - Скажи, а ты когда-нибудь испытывала такое?

  Тяжкий вздох, невольно вырвавшийся у меня, послужил ответом.

  - А ты?

  Лунья вздохнула не менее тяжело.

  - А он?

  Халль зарылась носом в подушку, и ее голос звучал глухо.

  - Ну как я могу понравиться ему! Кто он, а кто я!

  - А кто он? - спросила я.

  - Ты его не знаешь.

  - Кто-то из-за Закатных гор?

  Девушка помедлила с ответом.

  - Да.

  - Но почему ты так уверена в безответности своего чувства.

  - Потому что рядом с ним такие женщины! Самые лучшие, самые прекрасные! А я! Ты же видела меня!

  - Но, Лунья, ты тоже очень красива.

  - Почему же он тогда не видит этого?

  - Не знаю. Мужчины... они такие странные.

  - Это точно.

  Своды шатра всколыхнула еще несколько тяжких вздохов.

  - А ты?

  - А что я. У меня почти то же самое. Я очень его люблю, но что делать не знаю. Не знаю, любит ли он меня. И не знаю, как выяснить. У меня нет опыта в этих делах. Мужчины еще не обращали на меня внимания.

  - А как же Пресветлый король?

  Я вскинулась, а потом расхохоталась.

  - Лларэн? Не смеши меня! Я и Пресветлый король! Да он никогда не снизойдет до меня.

  - А этот черноволосый, рыжебровый. Тот, что превращался в кота, чтобы только сопровождать тебя?

  - Наэлл? Да для него это баловство и только. Он со всеми себя так ведет. К тому же это своеобразная плата за то, что я избавила его от проклятия.

  - Но я видела, как он на тебя смотрит!

  - Да он на всех так смотрит.

  - Но почему-то на меня он так не смотрит! - в голосе Луньи послышалась обида.

  - Да ерунда все это. Как бы там ни смотрел Наэлл, мне-то не на него смотреть хочется.

  - Правда?!

  Я нехорошо усмехнулась в темноте.

  - А что это в твоем голосе такая надежда?

  - Потому что Пресветлому королю ты нужнее, чем коту! - выпалила Лунья.

  - Но я не люблю ни того, ни другого!

  - Ты любишь того странного ллиннэх, из-за которого истратила заветное желание?

  - Да, - ответ сопровождался вздохом. - И я не могу без него. Как только я закрываю глаза, то вижу его лицо, и потому не могу спать, мне кажется, что если я засну, то оно исчезнет.

  - Но когда ты будешь спать, он ведь может тебе присниться.

  - Пожалуй. Ладно, давай спать. И пусть он мне приснится.

  - И мне мой тоже.

  Но все, что бы мне там не снилось, вылетело у меня из головы - рано утром, еще до рассвета, лагерь поднял звук охотничьего рожка. Все забегали, заорали охотничьи коты, заскулили волки. Настал день королевской охоты.

  Одевшись мы с Луньей выбрались из шатра. Его тут же свернули. Кто-то пробегающий мимо сунул мне в руки четверть круга сыра и мешочек с орехами и желудями. Мы с халль перекусили по быстрому.

  И тут из суеты и утреннего тумана вынырнул Наэлл. Гренн был облачен в роскошное одеяние из тонко выделанной черной замши, украшенное бахромой и вышивкой. На воротнике, плечах и груди бегали, прыгали, плясали и лежали множество котов, блестя янтарными бусинками глаз. А у ног Наэлла вились два живых зверя: мощный огромный кот, непроницаемо черный, и чуть более светлая кошка, не такая крупная, но гораздо более гибкая.

  - Здравствуйте, девушки-красавицы, - гренн попытался меня приобнять и подмигнул Лунье. Похоже, он уже обо всем забыл. - Не хотите поучаствовать в загоне?

  - В загоне чего? Кого? - я попыталась оттолкнуть его руку.

  - В загоне зверя. Это будет весьма увлекательно.

  - Ну уж нет! - одновременно скривились мы с Луньей.

  Вернувшаяся Буря, увидев предателя, да еще и с двумя зверями, кошка взревела и, тяжело разогнавшись, пошла в атаку.

  Кот, как более умный и опытный боец, предпочел сразу убраться - кто же сражается с разъяренной женщиной. А кошка пошипела, за что и получила по полной. Буря размахнулась и от одного удара могучей лапы черная кошка покатилась по земле, впрочем тут же вскочив и последовав за котом. Буря обернулась к Наэллу...