Пожиратель мух - Алексеев Кирилл - Страница 7

Вика судорожно вздохнула. Сердце колотилось так, что казалось – ребра вот-вот треснут. Она щелкнула зажигалкой и на негнущихся ногах прохромала обратно в комнату. Выглянула в окно. Незнакомца видно не было, но чувствовалось, что он где-то поблизости. Далеко он уйти не мог.

Девушка перевела дух. Нужно было что-то делать. Конечно, это мог быть всего лишь безобидный пьянчужка, пришедший поклянчить бутылку. Но, о господи, хватает ведь и всяких маньяков! Правда, она ни разу не слышала, чтобы маньяк появился в деревне. Обычно свои дела они творят в городах… Но чем черт не шутит? К тому же, зачем бы это пьянице останавливать генератор?

Вика прислушалась. Шагов слышно не было. Это ее немного приободрило. Нервная дрожь по-прежнему сотрясала тело, но мысли чуть замедлили сумасшедший бег. Первым делом нужен свет. Дом она знает плохо, и может сама загнать себя в угол или просто переломать кости, носясь по комнате. Осколок в ноге – хороший урок.

Но откуда взять свет? Выйти на улицу и попытаться самой запустить генератор? Ха-ха, очень смешно! Зажигалка? Погаснет, стоит сделать пару шагов. Взять горящее полено? Вика нерешительно посмотрела на печку.

И тут ее осенило – телефон! Там есть светодиод, который заменяет вспышку при фотографировании. Она часто пользовалась им, как фонариком, когда приходилось идти по темному двору или подъезду, возвращаясь вечером домой. С настоящим фонарем он, конечно, сравниться не мог, но все же светил достаточно ярко. Достаточно для того, чтобы не сплясать на осколках или не расшибить голову о дверной косяк.

Вика щелкнула зажигалкой, осветила диван, отыскала сумочку и нащупала в ней телефон. Откинула крышку, убедилась, что батарея полностью заряжена и облегченно вздохнула. Попыталась позвонить Сергею, но сети не было.

«Чертова глушь! – зло подумала она, включая фонарик и оглядываясь. – Ну, хорошо, что дальше, девочка? Что нам с тобой делать дальше?»

Белый матовый огонек светодиода выхватил из темноты кусок стола, усеянный осколками и залитый темной жидкостью пол. Вика подумала, что жидкость эта – ее кровь, смешанная с коньяком. Мечта вампира-алкоголика. Она нервно усмехнулась.

Взгляд упал на прислоненную к печке кочергу. Хромая, Вика подошла и взяла ее в руку. Тяжелая. Девушка почувствовала себя увереннее. Дверь заперта, а если этот придурок подумает залезть в окно – что ж, ему придется несладко. Пусть только сунет сюда башку. В том, что ей хватит мужества опустить кочергу на голову незнакомцу, Вика не сомневалась. Отчим и первый муж приучили ее заботиться о себе, а не о здоровье нападающего.

Теперь нужно было посмотреть, что с ногой. Она доковыляла до дивана, села подальше от окна и стянула носок. Нога была в крови. На подошве, чуть ближе к пятке, виднелся стежок пореза. Слава богу, он был неглубоким, кровь уже начала сворачиваться. Хорошо было бы промыть и заклеить ранку пластырем, но аптечка в машине.

«Ладно, – подумала Вика. – Потом. Это потом… Сейчас обуйся».

Она натянула носок на раненую ногу и взяла кроссовку. С улицы донесся слабый шум. Она замерла, затаив дыхание, с кроссовкой в одной руке и телефоном с другой. Через несколько секунд шум повторился. Вика сглотнула слюну. Шум неясный, едва уловимый. Было непонятно, откуда именно он идет. Вроде бы со стороны пристройки, оттуда, где… И тут ее словно окатили ледяной водой.

Вторая дверь! Как же она могла забыть про вторую дверь!

С западной стороны была небольшая пристройка. Что-то вроде сарая, примыкавшего вплотную к дому. Когда-то, по рассказам Сергея, в пристройке хранили сено, но теперь она использовалась в качестве свалки для всякого старья. Попасть туда можно было и с улицы, и прямо из дома, пройдя через сени. Своеобразный черный ход.

Вика почувствовала, как ужас холодной липкой ладонью сжимает сердце. Она силилась вспомнить, открывал ли сегодня эту дверь Сергей. Если нет – то волноваться нечего, обычно она запиралась изнутри на висячий замок. А вдруг открывал?.. Мало ли, что могло ему там понадобиться. Открыл и, разумеется, не стал закрывать – какой смысл, если они еще не уезжают?

Господи, что если этот тип найдет дверь и проникнет в дом? Что, если он УЖЕ В ДОМЕ?

Вся ее решимость дать отпор незваному гостю кочергой куда-то испарилась. Одно дело лупить по голове человека, когда он пытается залезть в окно и практически беспомощен. И совсем другое – вступить с ним в открытую схватку в темной комнате.

Нужно было встать, выйти в сени и проверить эту чертову дверь. Причем сделать это сейчас же, не теряя ни секунды. Но Вика словно примерзла к дивану. Все, на что ее хватило – уронить носок и, погасив импровизированный фонарик, нащупать непослушной рукой кочергу.

Сколько она так просидела, слушая гулкие удары собственного сердца и вглядываясь во мрак комнаты, Вика не знала. Показалось, одну-две вечности минимум. Шум не повторялся.

Наконец, она тихонько вздохнула и пошевелилась. Похоже, тот путь для незнакомца остался закрыт, иначе она давно уже услышала бы тяжелые шаги в сенях. И все же, нужно проверить ту дверь. Иначе она сойдет с ума, гадая, закрыта та или нет.

Сосчитав до десяти, Вика осторожно поднялась с дивана, нажала на кнопку телефона, включая подсветку и, с кочергой в руке, двинулась к выходу из комнаты. Пол отчаянно скрипел под ногами.

В сенях никого не было. Вика перевела дух. Подошла к двери, отдернула ситцевую занавеску и вздрогнула – открытый замок болтался на одной из петель. Все-таки Сергей заходил в сарай. Господи, какая скотина, что ему там понадобилось?!

Вика быстро продела дужку замка во вторую петельку и защелкнула его. Потом осветила сени, внимательно оглядывая каждый угол. Пусто. Но это ее не успокоило. Нервы были на пределе. Каждую тень она принимала за притаившегося незнакомца, каждый звук, издаваемый старым домом – за шаги подкрадывающегося маньяка.

«Успокойся, пожалуйста, успокойся, милая, – твердила она себе. – Думай о том, что через час вы все посмеетесь над этой историей. И больше всех будет забавляться эта скотина Сережа, узнав, что ты бегала по всему дому с кочергой, собираясь огреть кочергой безобидного алкоголика».

Но почему-то в это слабо верилось. Наоборот, с каждой секундой крепла уверенность, что она попала в серьезный переплет. Настолько серьезный, что выходки отчима и садиста-мужа покажутся детскими шалостями, когда наступит развязка.

Ей стало до слез жалко себя. Она уже успела привыкнуть к новой жизни – спокойной, размеренной, в которой нет места насилию, нет унижений и ежедневной борьбы за существование. Пожалуй, именно из-за этого она и жила с Сергеем. Он смог дать то, чего не давал первый муж – покой. Покой и ощущение безопасности. Даже безмятежности. Да, она часто обижала его, они ругались, время от времени он уходил, хлопнув дверью, но ни разу не поднял на нее руку, ни разу не повысил голос. Пустяк. Но за это она почти любила его. То, что для других женщин было нормой, для нее – подарком судьбы.

Звон разбитого стекла оборвал мысли. Вика вжалась в шершавую стену, не сводя расширившихся от ужаса глаз с двери в комнату.

Это он! О, Господи, ЭТО ОН!

Из комнаты послышалась возня – кто-то влезал в окно. Потом раздался скрип диванных пружин и тяжелый удар – человек спрыгнул на пол. Под сапогами захрустели осколки бутылки.

Вика затравленно посмотрела по сторонам.

«Что же делать? Господи, боженька мой, что же делать?»

Тяжелые шаги приближались. Вместе с ними приближалось неразборчивое хриплое бормотание. Человек не торопился, словно был уверен, что деваться ей некуда. Он шел медленно, очень медленно, так в голливудских фильмах ходят тупоголовые зомби. Но она поняла, что ночной гость вот-вот покажется в проеме двери.

Вика на дрожащих ногах сделала шаг назад, чувствуя, что сейчас описается от страха. Локоть задел что-то твердое, и она едва не закричала.

Лестница! Лестница на чердак. Это единственный выход.

На чердаке она не бывала ни разу. В прошлый приезд, когда Сергей показывал дом, она лишь поднялась по лестнице, так что голова оказалась над уровнем пола, и осмотрелась. Этого хватило. Отовсюду свисали клочья паутины, в узких лучах солнца, пробивающихся сквозь щели в стенах и крыше, столбом стояла пыль. Пахло кошачьим дерьмом, сухими травами и слежавшимся тряпьем. Бр-р! Если в доме и водились привидения, то их обиталищем явно был чердак.