Змееныш - Жаков Лев Захарович - Страница 22

— Здесь наша кухня и столовая. — Он показал на здание рядом с бараком. Из дверей показалась Варвара с подносом, накрытым льняной салфеткой, от которого сильно пахло сдобой.

— Здравствуйте, тетя Варя! — радостно воскликнула девушка. — Мне папа о вас писал и Колобок рассказывал!

— Ох ты кровинушка моя бедная!

Кухарка, поставив поднос на стол, обняла Оксану. Она видела девушку впервые в жизни, но уже успела полюбить ее всей душой — за то, что та такая молодая и красивая, по-детски живая, и за то, что она живет без матери. Сердце кухарки содержало огромные, нерастраченные запасы нежности. Конечно, она заботилась о сталкерах, которых воспринимала как больших, шумных, непослушных детей, но ей нужен был настоящий ребенок. После того как ушел Змееныш, Варвара вся извелась и даже немного похудела. И теперь, когда появилась Оксана, кухарка расцвела, а уж от обращения «тетя» мгновенно растаяла.

— Бедная моя девочка, ты голодная? От Кордона долго ехали, в дороге мужики и не додумаются покормить, — ворковала Варвара, обняв девушку и увлекая ее за стол. — У меня и пирожки есть, напекла с утра и вот пироженко припасла, небось любишь сладкое?

Оксана засмеялась.

— Люблю, тетя Варя, я все вкусное люблю!

— Так я принесу сейчас, — озаботилась Варвара и, пыхтя, устремилась на кухню, вытирая глаза углом фартука. Тут же позабыв и про нее, и про «пироженко», девушка села на лавку между сталкерами, которые немедленно очистили ей место.

Непосредственность и открытость девушки очень быстро завоевали Оксане всеобщую любовь. Слон хоть и был недоволен тем, что дочь осталась ужинать со сталкерами (в его кабинете был накрыт стол получше), однако возражать не стат и уселся на стул, который подошедший Заика поставил во главе стола. Несколько сталкеров удивленно покосились на хозяина — он редко снисходил до того, чтобы сесть со всеми, — но взгляды их быстро вернулись к девушке. Позади Оксаны возник Колобок. Вытащив изо рта розовую жвачку, прилепил ее к мочке уха, взял со стола пирожок побольше и стал со вкусом есть, неторопливо двигая мясистым подбородком. Заточка шагнул к хозяину.

— Все сделал, — прошептал он, неотрывно глядя на Оксану. — Ну и дочка у тебя выросла — загляденье!

Слон покосился через плечо на помощника и процедил тихо:

— Губу закатай.

Заточка вздрогнул, как от пощечины.

— Да ты чего? Я… да и в мыслях не было…

— Ага, рассказывай. Я не вижу, как слюни пускаешь?

— Да я… Просто… Хозяин, я ж для тебя стараюсь, ты знаешь, — вдруг брякнул он и, помрачнев, отвернулся. Чистое восхищение красотой и живостью девушки сменились обидой на Слона. У порученца действительно и мысли не было напрашиваться в зятья хозяину — просто в гниленькую, сумеречную душу Заточки заглянула первая в жизни влюбленность. И Слон оборвал чувство резко, грубо, оставив внутри неприятную пустоту.

— Зачем ты так? — тихо, с обидой пробормотал Заточка.

Слон не сводил с дочери задумчивого взгляда.

— Ладно, не дыши в ухо, — бросил он порученцу и повел в воздухе рукой, пытаясь сформулировать мысль. О подобных вещах хозяину Лесного Дома доводилось думать не часто, а говорить — и подавно. — Я хочу, чтобы у Оксанки моей все было, что пожелает. В университет зарубежный отдам, в этот… в колледж. Мужа найду богатого, из иностранцев. Пусть у нее жизнь будет нормальная, не как у отца ее, который из голытьбы выкарабкался, да все собственными руками. Ведь заслуживает моя дочка всего, а? — Слон обернулся.

— Зачем тогда сюда ее притащил?

— Да она сама напросилась, вези да вези в Зону! — с досадой крякнул Слон. — Интернат закончила, не смог отказать… Старый, наверно, становлюсь, мягкий.

А Оксана уже вставала из-за стола, ей не сиделось на одном месте.

— Где у вас оружие хранится? Дайте за пистолет подержаться, обещали!

Целый вечер ее водили по Лесному Дому. За бараком было стрельбище — выдали Оксане наушники и «тэтэшник», затем и «калаш» Слон разрешил подержать. Потом, как стало темнеть, Слон устроил экскурсию — и жилой барак показал, и недавно отремонтированным гаражом похвастался, и даже на крышу водокачки сводил, чтобы Оксана увидела весь холм. Колобок неотступно следовал за девушкой, карманы у него были набиты Варвариными пирожками.

— Одна без разрешения за ворота не ходи — склон заминирован, — добавил Слон, стоя рядом с дочерью возле низкого, по колено, бордюра на краю крыши.

— Зачем? — удивилась Оксана. — Разве мутанты к домам подходят? Они такие опасные?

Слон неопределенно пожал плечами. Не рассказывать же ей, что некоторые люди опаснее мутантов?

— И зачем тогда пулемет, если все равно по склону не пройти? — продолжала допытываться она.

Стоящий на часах молодой Филин, лопоухий и пучеглазый, засмеялся.

— Дак вон Змееныш, к примеру, по минам тогда как по тротуару прошел. Для таких, как он, я тута и приставлен… А чего я такого сказал?! — взвыл он: Слон отвесил ему затрещину.

— Это кто Змееныш? — заинтересовалась Оксана. — Вроде я со всеми познакомилась. — Она поставила колено на парапет, нагнулась вперед, разглядывая двор. Слон крякнул и схватил ее за талию.

— Осторожно!

— Был тут один, — пояснил Филин, отодвинувшись от хозяина. Тот мрачно глянул на него, и сталкер замолк.

— Идем, покажу твою комнату, — добавил Слон. — Поздно уже, а ты с дороги не прилегла даже. Да и я устал за день, надо отдохнуть.

Оксана как зачарованная разглядывала вечернюю Зону. Огни в Лесном Доме еще не зажгли, хорошо виден был темный лес у подножия и слабое свечение аномалии на опушке. Небо над Зоной, как пятнами чернил, было заляпано тучами, а на севере будто полыхал огонь — там рахливалось розовое свечение, в котором едва-едва проглядывали загадочные темные силуэты далеких зданий.

— Красивый закат! — вздохнула Оксана. — В городе такого не…

— Выброс, что ли, скоро? — неуверенно протянул Филин. Слон с Колобком уставились на горизонт, хозяин взглядом пошарил по небу, увидел атую полоску заката в стороне от розового свечения и рявкнул:

— В подвал!!!

Филин так и присел от неожиданности. Бросив бинокль, он прыгнул к люку, возле которого в бетон была утоплена квадратная пластинка с красной кнопкой в центре. Сталкер вонзил в нее палец, и над холмом разнеслась низкая тревожная сирена. Слон схватил Оксану за руку.

— Быстро вниз! Девушка выдернула руку.

— Не буду я прятаться, я посмотреть хочу!

— Ты спятила?! — Отец попытался схватить ее запястье, но Оксана отступила к краю крыши, и он остановился, увидев, что она стоит над самым бордюром, через который кувыркнуться — раз плюнуть.

Во дворе поднялась суматоха. Сталкеры выбегали из барака, накидывая куртки, кто-то растрепанный, в незаправленной рубашке — многие уже легли. Посмотрев на север, на разлившееся в треть неба свечение, они цепочкой скрывались в открывшемся возле барака люке.

— Это смертельно, ты пойми! — загрохотал Слон. Он наступал на дочь, а она, сложив руки на груди, пятилась вдоль бордюра.

Оглянувшись, Оксана удивленно воскликнула:

— Зачем они все бегут под землю?

— Да ведь выброс!!! — рявкнул Слон. Колобок топтался рядом, а Филин давно скрылся в люке.

— Разве он такой опасный? — расстроилась девушка. — Может, хоть из окна?… — с надеждой спросила она. Тяжело дышащий отец глядел на нее, и Оксана наконец смирилась — подойдя к люку, стала спускаться. Слон полез за ней. Колобок покинул крышу последним, кинув взгляд на север, закрыл тяжелый люк и сдвинул засов.

По винтовой лестнице они прошли всю водокачку и попали в подвал. Там уже ждал Заточка, нервничая, переминаясь с ноги на ногу.

— Наконец-то! — с облегчением воскликнул он, распахивая железную дверь.

Оксана первой вошла в подвал, порученец запер за хозяином дверь. Слон щелкнул выключателем. Вспыхнувшая лампочка залила ярким желтым светом стол с парой стульев, диван у стены, старый резной буфет, за пыльным стеклом которого виднелись стаканы и бутылки. На столе стояли электрический чайник и маленький заварной с щербатым носиком. Колобок встал возле дверей, прислонившись к косяку, сложил руки на груди, снял с уха жевачку, сунул в рот и начал меланхолично двигать челюстями, глядя в пространство перед собой.